Алексей Калугин - Начало Страница 25

Вопрос, что задал Камохин, и самому Осипову не давал покоя. Если они ошибутся с выбором направления, то рискуют завязнуть в этом болоте на несколько дней. А то и недель. Даже при самом оптимальном стечении обстоятельств – у них не возникнут проблемы с едой, никто не отравится болотной водой и местные твари, как и сейчас, не станут проявлять к ним гастрономического интереса, – болото оставалось не самым лучшим местом для прогулки. Особенно с учетом того, что с ними были дети и женщина. Но как можно безошибочно определить, какую форму приняла аномальная зона, расплющенная о другую? Осипов обдумывал вариант за вариантом. И отбрасывал их один за другим.

Что ж, это было нормально. Любая сложная задача поначалу кажется не имеющей решения. Если бы Осипов находился в Центре, в своем рабочем кабинете, он бы за несколько часов сумел найти ответ. Но здесь, на краю болота, осаждаемый ордами алчущей его крови мошкары, не имея под рукой самых элементарных приборов, он мог рассчитывать только на собственную изобретательность.

Осипов через марлю прижал ладони к влажному, покусанному кровососами лицу.

– Полжизни за чашку чая, – с тоской простонал он.

– И что тогда? – с ожиданием посмотрел на него Камохин.

– Тогда я непременно что-нибудь придумаю.

– Попробуй подойти к вопросу иначе. Для того, чтобы получить чашку чая, тебе нужно сначала что-нибудь придумать.

– Спасибо, о Великий, – насмешливо протянул Осипов. – Ты окропил холодной водой мои воспаленные язвы.

– Да ладно, не за что, – пожал плечами Камохин.

– Ты медитацией никогда не занимался?

– Нет. А что?

– Попробуй. Думаю, тебе понравится.

– И что для этого нужно?

– В том-то и дело, что ничего.

– Как, вообще ничего?

– Абсолютно.

– Хороший вариант, – улыбнулся Камохин. – Нужно будет как-нибудь попробовать.

– Да… – рассеянно кивнул Осипов. – Непременно…

Он вдруг почувствовал, что неожиданно подошел к решению проблемы. У него не было ничего, что он мог бы использовать, выходит, он хотел получить что-то из ничего. Почти что дзенский коан. Ощущение было очень знакомым. Это был еще не ответ на вопрос, но ощущение близости разгадки. Главным сейчас было не упустить возникшее состояние.

Осипов вскочил на ноги, добежал до места, где под необычным деревом, похожим на распустившего хвост павлина, были сложены вещи, достал из бокового кармашка рюкзака дескан, включил прибор и перевел в режим поиска пакаля. На расчерченном масштабной сеткой дисплее возле выступающего пластикового треугольника на краю экрана, обозначающего местоположение дескана, загорелось яркое красное пятно – пакаль, что лежал в кармане у Камохина. Не выпуская прибор из рук, Осипов вернулся на прежнее место.

– Детектор фиксирует местонахождение пакаля на расстоянии до ста метров.

– Примерно.

– Это не мало.

– Смотря для чего.

– Любой прибор, определяющий местонахождение того или иного предмета, фиксирует его физические или химические параметры. Уникальные, между прочим, параметры, выделяющие искомый предмет в окружающем пространстве.

– Ну, наверное, так оно и есть, – чуть приподняв голову, Камохин озабоченно глянул на Осипова. С чего это он вдруг начал эту лекцию? – Вик, ты – Док, тебе виднее.

Лукаво прищурившись, Осипов посмотрел на Камохина.

– Какие уникальные параметры, присущие только пакалю, может фиксировать дескан?

Он уже знал ответ на свой вопрос. Ну или предполагал, что знает. Поэтому-то он и улыбался.

– Особый сплав? – не задумываясь особо, – он не понимал, зачем нужно сейчас это выяснять, – предположил Камохин.

– Возможно. Но каким образом определить состав сплава на расстоянии ста метров?

– Понятия не имею.

– Я тоже.

– И что? К чему ты все это, Док-Вик?

– Дай пакаль.

Камохин выпрямил спину, поднял голову и внимательно посмотрел на Осипова. Как будто хотел понять, способен ли он на какую-нибудь глупость? К примеру, взять да и пустить пакаль по воде, как плоский камешек, чтобы посчитать, сколько раз он подпрыгнет. Вообще-то ученые очень странные люди. И что у них в головах делается, обычному человеку не понять. Как не пытайся. Но оснований не доверять Док-Вику у Камохина не было. Поэтому он достал из кармана на груди пакаль и молча протянул его Осипову.

Ученый положил пакаль выпуклой стороной на ладонь, а сверху, на плоскую поверхность, возложил дескан. Красная точка, обозначающая местоположение пакаля, растеклась по дисплею, залив его равномерным красноватым свечением. Осипов удовлетворенно хмыкнул, перевернул пакаль на другую сторону и снова соединил его с десканом. На этот раз красная точка осталась на прежнем месте, возле треугольника, обозначающего местоположение прибора.

Осипов взял пакаль за угол и помахал им, как игральной картой.

– Ну, и что говорит наука? – как бы в шутку поинтересовался Камохин, на самом деле заинтригованный странными манипуляциями ученого.

– Знаешь, в чем отличие современной физики от ньютоновской? – спросил в ответ Осипов.

– У Ньютона не было коллайдеров.

– У нас их тоже скоро не останется. Но, в принципе, ты прав. Знаменитый большой адронный коллайдер на границе Швейцарии и Франции, с которым в начале века были связаны глупейшие апокалиптические теории, выведен из строя чудовищным землетрясением. А построен он был для того, чтобы, в частности, попытаться обнаружить бозон Хиггса, элементарную частицу, существование которой было предсказано так называемой Стандартной моделью.

– Моделью чего?

– Строения мира, разумеется.

– Ах, вот оно как.

– Именно! В былые времена физики наблюдали за явлениями и, исходя из этих наблюдений, выстраивали теории. В двадцатом веке ситуация стала прямо противоположной: сначала ученые создают теории, объясняющие, по их мнению, те или иные явления нашего до невозможности странного мира, затем, исходя из этих теорий, продумываются эксперименты, способные подтвердить их или опровергнуть, и только после этого теория проверяется практикой.

– А почему так сложно?

– Иначе не получается. Эйнштейн создал свою теорию фактически на пустом месте, пытаясь объяснить то, что в то время считалось необъяснимым. Справедливость ее впервые подтвердил Эддингтон, наблюдая во время солнечного затмения, как масса Солнца изменяет траектории фотонов, излучаемых звездами, на фоне которых оно проходит.

Камохин смущенно улыбнулся и помахал рукой.

– Признаться честно, Док-Вик, я что-то не улавливаю связь между фотонами и пакалями.

– Для того чтобы на значительном расстоянии можно было засечь местонахождение пакаля, – Осипов поднял металлическую пластинку с рисунком за угол, чтобы продемонстрировать ее Камохину, – он должен либо сам обладать некими уникальными физическими параметрами, либо изменять параметры окружающего его пространства. Ну, скажем, дозиметр регистрирует число попавших в него ионизирующих частиц, испускаемых объектом.

– Я проверял, пакаль не фонит.

– Я просто привел пример. Другой пример – тепловой датчик, измеряющий количество тепла, испускаемого объектом. Но, опять же, пакаль имеет примерно ту же температуру, что и окружающая среда.

Так что же тогда фиксирует датчик пакаля?

– Интересный вопрос.

– Еще бы!

– Ты знаешь ответ?

Осипов улыбнулся.

– Я – ученый. И у меня есть теория.

– Излагай.

– Пакали всегда находят возле пространственно-временных разломов. Верно?

– Верно.

– Происхождение их неизвестно.

– Так.

– Значит, мы имеем полное право предположить, что они напрямую связаны с этими самыми разломами. То есть, нет разлома – нет пакаля.

– И – что?

– На основе всего вышеизложенного я выдвигаю гипотезу, что пакали являются миниатюрными источниками пространственно-временных возмущений. Не приводящие к образованию катастрофических пространственно-временных разломов, но тем не менее способные каким-то образом воздействовать на привычную нам пространственно-временную систему координат.

Осипов умолчал о главном, что позволило ему сделать подобное предположение. Он собственными глазами видел, как, воспользовавшись парой пакалей «серый» обратил время вспять. Ну или проделал какой-то иной фокус со временем, позволивший Осипову изменить то, что уже случилось. Почему он не сказал об этом? Да потому что с точки зрения нормального человека, подобное было просто невозможно. И после ему пришлось бы долго доказывать Камохину, что он не сошел с ума. А так Игорь воспринял его теорию вполне дружелюбно.

– Выходит, дескан фиксирует некие пространственно-временные флуктуации, возникающие вокруг пакаля? – спросил он.

– Именно.

– Как это возможно?

– Допустим, пакаль замедляет или ускоряет течение времени. Всего на какую-то тысячную долю секунды. Это не влияет на наше субъективное восприятие реальности, но с помощью аппаратуры подобное явление несложно зафиксировать. – Пусть так. Что нам это дает?