Вадим Денисов - Генетический взрыв Страница 26

– Уважаемые, прошу всех пройти вниз, в ресторан, в убежище, там вам беседовать будет удобней и спокойней, – произнес официальный управляющий хозяйством Ной, делая приглашающий жест рукой.

Опущенная вниз левая крепко удерживала тяжеленный глиняный кувшин.

Интересно, что там?

Выступили докладчики, едкие комментаторы вовремя получили по ушам, люди немного поругались между собой, а потом началось продуктивное обсуждение. В принципе, мне все стало понятно уже через пять минут после начала чудильника, как я мысленно называю подобные совещания.

Главная беда, навалившаяся на абсолютно все общины района после внезапного удара пришельцев, называлась просто – растерянность. Всеобщая растерянность, кое-где близкая к откровенной панике. Никто из тех, на кого я надеялся, не смог справиться с ситуацией, ни Манченко-старший, ни шкипер. Сработало знаменитое «Кадры решают все». Петр сразу выбрал стратегию улитки, втянув щупальца и спрятавшись понадежней, без получения ясных указаний активно работать он не смог.

Уж тем более этого не могли сделать его помощники, Гумиров с Мокшанцевым. Тут я не удивлен. Вояки и менты сильны, когда находятся в структуре, в привычной системе отношений, задач и методов. Именно потому из бывших военных почти никогда не получаются толковые администраторы. С народом надо работать вдумчиво, аккуратно, комплексно, где кнутом, но чаще приходится действовать лаской. И уж всегда с отеческой заботой… Это тебе не солдатики, а сугубо гражданские люди, мирные, они не по Уставу живут, присягу не давали. Жалованье не получают, выслуги, боевых и пайковых не имеют. Будешь часто быковать, психовать и рубить воздух короткими армейскими приказами – уйдут в горы. Привыкнешь угрожать не по делу – схватишь маслину в бок.

Все известные мне попытки бывших вояк создать свои общины провалились, майоры и полковники быстро оставались в узком окружении привыкших к их чудачествам домочадцев. Легко командовать ротой или батальоном, оперируя суровым приказом… Куда подчиненные в погонах денутся с подводной лодки, кто посмеет ослушаться? Другое дело – смешанный разновозрастной коллектив, сборная солянка, в которой есть инженеры и экономисты, психологи, журналисты, педагоги, гопники и частные предприниматели… Будут ли эти опытные, хитрые, вполне взрослые люди послушно подскакивать с криком «Есть!». Да хрен там, ради чего? Ради Государства? Его нет. Ради идеологии или религии? Ну, это не к воякам нужно идти…

С другой стороны, тот же полковник привык получать распоряжения сверху, действовать, хоть и по планам принятой главнокомандующим стратегии, зачастую ему неизвестной, но исключительно в рамках узкой, поставленной высшим начальником задачи. Древняя система строгого вертикального подчинения, принятая в войсках, практически исключая личную инициативу, исключает и саму возможность воспитания управленцев, способных создавать, возглавлять и сохранять большие смешанные группы. Заполучив гражданский коллектив, такой полковник привычно начинает сыпать через рупор резкими, категоричными приказами, чаще всего он вообще не собирается ни с кем советоваться, требует лишь беспрекословного подчинения и ошеломительной скорости выполнения этих категоричных. В общем, действует по привычному, хорошо знакомому алгоритму. Взамен получает обидные прозвища, косые взгляды, гримасы, насмешки и пересуды, поначалу молчаливое презрение. И вскоре все начинает трещать по швам, разваливаясь на глазах. Зато именно из них получаются замечательные замы, способные свернуть горы, пойти с командой духариков туда, куда скажут, и принести то, что добыть, кажется, невозможно.

Я заметил, что лучше других с функциями руководителя общины справляются предприниматели. Причем не крутые бизнесмены, а командиры малого бизнеса.

Ничего этого мы с Гошем позорно не учли. Инструктаж оставленных у руля и ветрил ограничился общими положениями действий в устоявшейся, как мне казалось, обстановке. А она резко изменилась.

С моим появлением мужики с облегчением выдохнули. Излив на меня перечень проблем, они успокоились, и дальше разговор пошел предметней, по фактам и деталям.

– А что там за община появилась у реки Псоу с претензией на гордую независимость? – вспомнил я, спрашивая Манченко-старшего.

– Так точно. Человек пятнадцать, может, двадцать поселились, среди них много женщин, есть и дети. Они заняли коттеджи вдоль реки. Говорят, что и раньше жили в Совхозе, ближе к горам, – начал пояснять Петр, вставая. – Мы к ним с Василием Семеновичем ездили, знакомились.

– Подтверждаю, мотались мы с Петром, не преминули, как же ж! – выкрикнул с места шкипер. – Значится, приехали мы, а они, чисто бирюки нахохленные, зыркают сторожко, говорят мало, через губу, на вопросы стараются не отвечать, к старшей бабе шлют. Дикие! И вообще у них там матриархат, словно у неандертальцев каких!

– А что, у неандертальцев разве женщины правили? – перебил его Гарник.

– Кто ж еще, милок? Потому все и вымерли, что бабы сгубили тему, – отрезал Будко. И продолжил: – Надо бы их сострунить, Викторович.

– Соструним, – пообещал я деду и всем остальным, гордо глянув на Линну, сидевшую наискосок от меня в самом дальнем углу подземного ресторана. Та в ответ зазывно подмигнула, чуть не сбив меня с мысли. – Так… К-хе. Разберемся, Василий Семенович, никаких независимых идиотов на моей территории не будет, они просто плохо представляют расклады. Через пару часов после совещания и отправлюсь. Пацанов возьму, Данилу с напарником, а то что-то застоялись они у тебя, смотрю, так и протрут седла на мотоциклах без настоящего дела. Нет, Гарник, ты останешься тут, я у тебя Марика заберу, вот что.

– А как же я, командир? – надулся шкипер.

– Хватит тебе казаковать, на тебе флот.

– Тык мы и морской пехотой могем!

– Лучше морскими ремонтниками.

– Игорь Викторович, флот же в готовности номер один! На «Харизме» хоть сейчас можно улететь в Крым, был бы экипаж! Токмо грузов на ней много не перевезешь, так что яхта на консервации. «Тунгус» тоже в готовности, почти…

– Вот это «почти» и устраняйте, товарищ Будко!

Разведка – вот чем я займусь после обновления персональных задач, выданных младшему командному составу, и запуска нормальный жизни анклава. Завал! Они ведь даже на Красную Поляну не съездили, чтобы понять, осталось ли что-нибудь после спасателей, или же теперь там царит полное безлюдье? Молодые рвались в разведку, в бой, но Манченко, предпочтя сидение в устье, даже патрули отменил, так что экипажи изредка сканировали только ближайшую территорию.

Согнанные с насиженных мест маленькие группы перепуганных людей начали перемещаться на новые места, теперь всех тех, кто появился поблизости, нужно найти, успокоить и забрать под крыло. Предстоит прорва работы.

Да и про Перейру помню. Надо его оттуда выдергивать, мне важен каждый человек, особенно тот, кто не заперся в чулан, а готов биться с врагом.

Совещание закончилось, и я наконец-то прорвался к любимой женщине.

– Соскучилась, долго тебя не было, – тихо произнесла она.

– Мадемуазель, пройдемте в номера! – Мой ответ был так же короток и решителен.

– Да подожди ты, кроманьонец! – Женщина попыталась освободить локоть, но как-то неуверенно. – У тебя там, говорят, дикий кот завелся.

– Во-первых, он не дикий. А во‑вторых, он дрыхнет по соседству. Пошли же, мне срочно нужно обсудить с тобой пару вызревших эротических фантазий!

И все-таки жизнь – штука простая. Вокруг лютуют гугонцы, мир людей никак не может оправиться от катастрофы, а у меня романтическое свидание на фоне сбитого космического корабля пришельцев.

Глава 6

Собирая силы

В обширном легендариуме мировых околооружейных мифов, обильно накопленных и бесструктурно сваленных на полки фанатиками огнестрельного оружия, есть такие, разрушение которых требует чрезвычайной ситуации. Даже небывальщины. Потому что в условиях стабильного, привычного нам течения жизни земной цивилизации очевидный, казалось бы, опыт по ряду причин не может повлиять на их живучесть и распространение. Настолько они сильны.

К таковым относится и миф о том, что гладкоствольные ружья, то есть дробовики, являются отличным тактическим оружием, способным решить массу проблем, возникающих при скоротечном огневом контакте, прежде всего в городской черте. И никакие разумные выводы, сделанные после анализа многочисленных локальных конфликтов, местечковых войн и приграничных столкновений, в которых подобное оружие никогда не использовалось, не могли разбить это чуть ли не всеобщее заблуждение. Вспомните, кто-нибудь видел кадры телехроники, где вооруженный дробовиком человек ведет городской бой на окраинах Дамаска? Ведь там, в разрушенных городах, позиции сторон порой располагались всего в пятидесяти метрах одна от другой, это вполне рабочая дистанция для гладкого ствола! Но гладкоствольных ружей в кадре не замечено.