Андрей Ливадный - Автономный режим Страница 26

«Сколько прошло времени?» – Павел только сейчас задал себе вопрос и тут же получил отклик от автоматики бронескафандра:

– Восемнадцать минут с момента, как миновали шлюз аварийной переборки.

«Неужели так мало?» В субъективном восприятии ничтожный отрезок времени вмещал в себя целую жизнь.

За границами купола в пространстве внутренних орбит стремительно перемещалась яркая точка.

Орудия противокосмической обороны продолжали работать, но цель ускользала, маневрировала, прикрываясь заводами-спутниками, совершая рискованные маневры сближения с «Танаисом», исчезая среди надстроек рабочих станций, используя все запрещенные для ведения огня зоны.

– «Стилетто», на связи командир «Танаиса». Доложить!

– «Танаис», докладывает галактлейтенант Тернов! По мне работают системы ПКО!

– Спокойнее! Что с остальными машинами звена?

– Уничтожены. Буксирую в захватах спасательные капсулы галакткапитана Хорватова и галактлейтенанта Зотова! На подлете к «Танаису» армада неидентифицированных космических кораблей! Они двигались под прикрытием кометы Мальцева!

– Понял тебя! Слушай внимательно, Тернов! Системы ПКО отключить не могу! Доки для тебя закрыты.

– Что мне делать?!

– Уходи в гиперсферу! Это приказ! Доложи в штаб Флота – «Танаис» захвачен диверсионными группами инсектов. Их «Мыслящие» нейтрализовали дежурную смену мнемоников! Глобальная сеть управления и связи разрушена! В штабе знают, что делать!

– Не могу выполнить!

– Илья, приказы не обсуждают!

За спиной Дитриха разгорался бой. К звонким тактовым очередям плечевых орудий Пахомова добавился вой ракет, выпущенных из ОРК.

– Я не обсуждаю приказ. Не могу его выполнить. Огнем ПКО повреждена секция гиперпривода. Бортовая станция ГЧ разбита. Использовать спасательную капсулу невозможно, корабль потерял герметизацию, я с трудом удерживаю системы от процедуры самоуничтожения. Командный отсек – груда металла, командир!

– Понял! – Дитрих мгновенно оценил ситуацию. – Маневрируй для захода на вынужденную посадку!

– Куда?

– Зона отдыха экипажа! Я сниму защитный купол!

– Принял! – В голосе галактлейтенанта Тернова встрепенулась отчаянная надежда.

– Паша, закрепись! Приготовься к декомпрессии! Тернов, начинай заход по моей команде!

Орудийные комплексы системы противокосмической обороны продолжали вести огонь по «Стилетто», включаясь поочередно, в моменты, когда боевая машина появлялась в их зонах ответственности.

Нет боевого взаимодействия – Дитрих четко отследил действия автоматики ближайшей огневой точки и пришел к выводу: дублирующая сеть «Танаиса» не избежала терминирующих команд. Его попытка дистанционно задействовать автоматику резервного поста провалилась. Защитные укрепления функционировали в автономном режиме. Система управления огнем бездействовала. Помня о короткой схватке, закончившейся взломом кибернетической системы зенитного орудия, Дитрих понимал, что именно произошло. Пока функционировала сеть, кто-то из мнемоников сменил базы данных, предназначенные для распознавания целей.

Тревога за судьбу офицеров вспыхнула с новой силой. Чужие заставили их совершить определенные операции и, опасаясь сопротивления, вывели из игры? Или они боролись до последнего – сильные духом погибли, а слабых использовали?

– Пахомов?

– На связи!

– Обстановка?

– Нормально! Давай уже, не тяни!

– Продержись минуту! – Дитрих мысленно потянулся к двум надстройкам системы ПКО, царящим над куполом суспензорной защиты.

Павел сильно преуменьшил опасность, лаконично характеризуя ситуацию. Он удерживал позицию, находясь под ураганным огнем. Генетически усовершенствованные двалги обладали не только хорошей маскировкой и высокой степенью живучести, они еще и соображали неплохо, не в пример обычным бойцам муравейника.

Оставив на пространстве аллеи с десяток трупов, они уже не лезли на рожон, под кинжальный огонь. Бросив тела павших, чужие отступили на пятнадцать-двадцать метров в глубь парка и, используя доступные укрытия, начали методичный обстрел двух бронепластиковых бастионов, стараясь при этом не повредить здание силовой подстанции.

Шквал лазерных разрядов Пахомова особо не тревожил. Пара гранат решала проблему. Заряды распылили миллионы микроскопических кристаллов, способных преломлять лазерные лучи.

Смертельный огонь быстро превратился в феерическое лазерное шоу, но торжествовал Павел недолго.

Твари…

Кусок бронепокрытия испарило мощнейшим ударом, угол укрепления превратился в тающее облачко раскаленного газа, и тут же два новых сокрушительных попадания выбили огненные гейзеры в центре защитного сооружения.

Гаусс-орудия?!

Откуда они их взяли?! Добрались до оружейной?

Нет, все обстояло намного хуже. Чужие пробрались на корабль времен Галактической войны. «Аметист» четко зафиксировал и распознал сигнатуру в момент очередного выстрела.

По бронепластиковым бастионам били тридцатимиллиметровые гаусс-орудия боевых сервов. Сканирование определило одну из последних модификаций штурмовых машин, поступивших на вооружение Флота Свободных Колоний перед окончанием войны. Именно такие «исчадия» высоких технологий стали ядром десантных групп, производивших зачистку Земли и Марса.

Он успел зафиксировать цели, уйти с линии огня – следующим залпом центральную часть бастиона, где располагались бойницы, разнесло на молекулы.

Древние сервы – создания неприхотливые. В энергосберегающем режиме, находясь в условиях вакуума, где на них не действовали разрушительные факторы внешней среды, они сохраняли функциональность веками. Но перехватить управление над ними способен только мнемоник! Чужим такая операция точно не по зубам.

Пахомов знал лишь трех офицеров «Танаиса», работавших с подобной техникой.

Вывод напрашивался сам собой. Кто-то из них находится тут, поблизости, под контролем «Мыслящего».

От проскользнувшего в сознании образа чуждой твари в груди образовался холодок. Фрайг, да я их попросту боюсь!

Страх, липкий и отчетливый, едва не парализовал рассудок.

– Паша, продержись еще немного!.. – Глухой голос командира мгновенно привел его в чувство.

«Чужие от декомпрессии купола пострадают однозначно, но сервы? Им такие ситуации не в новинку. Боевая техника тысячелетней давности аккумулировала в своей конструкции опыт жесточайшей войны, потому и находилась под строжайшим запретом».

Мысли, проносящиеся в сознании, не мешали майору действовать.

«Ситуацию нужно ломать немедленно, иначе живыми нам не уйти!» – Он выбрался из разбитого укрепления, оставив внутри поврежденного бастиона фантом-генератор. Еще с десяток ложных целей Павел сбросил между деревьями. Он бежал, постоянно петляя, система маскировки работала на пределе, но глубокий фланговый маневр удался.

Сервы внезапно переключились в режим беглого огня. Их мощные системы вооружений, отвечающие реалиям прошлой войны, рассчитанные на противостояние с боевыми планетарными машинами, причиняли чудовищные разрушения – деревья падали, почвенный слой и сложную ячеистую структуру гидропонических элементов испаряло вплоть до перекрытия палубы, оставляя в местах попаданий многометровые воронки, взрывные волны порождали ураганные порывы раскаленного ветра, сминали туман, закручивались мгновенными смерчами.

Пахомов с трудом удерживал равновесие.

«Мыслящий» – вот единственный образ, что накрепко засел в сознании майора.

Никем не замеченный, он подобрался к позиции сервов.

На поляне подле разбитой скульптурной группы на позициях стояли три штурмовых серва. Выпущенные ими дополнительные опоры вдавились глубоко в грунт, обеспечивая устойчивость при стрельбе, обтекаемые приплюснутые корпуса с короткими выступами гаусс-орудий находились в постоянном движении, они как будто принюхивались в поиске целей.

«Одну плазменную гранату на всех», – промелькнула здравая мысль, но сканеры боевой экипировки уже зафиксировали группы чужих – двалги заняли круговую оборону, в центре их построений находился «Мыслящий», рядом с ним на коленях стоял Энтони Хоук. Глаза мнемоника были закрыты, лицо хранило отсутствующее выражение, черты стали одутловатыми, он медленно раскачивался из стороны в сторону, едва ли воспринимая реальность.

Вспышка плазмы или близящаяся декомпрессия убьют его.

В такие секунды страх исчезает. Чувства гаснут, мышление становится кристально четким, на принятие решения дается лишь миг страшного, по сути, выбора.

«Не дождетесь…»

Два одиночных выстрела ударили сухо и точно. Первый повалил «Мыслящего» – вытянутый череп инсекта разнесло кровавыми клочьями хитина, вторая пуля ударила в плечо Хоука, и тот заорал, пытаясь зажать рукой рану, повалился в траву.

Автомат движения бронескафандра, введенный в форсированный режим, позволил Павлу стремительно перемещаться по заранее заданной схеме, освобождая рассудок для оценки ситуации, ведения боя. Двалги, испытавшие шок в момент гибели «Мыслящего», уже пришли в себя, открыли шквальный огонь, лазерные разряды оставляли глубокие дымящиеся рубцы на броне, но Пахомов не собирался ввязываться в бой с чужими, по тварям успешно работали плечевые орудия, быстро заставившие вражеских бойцов искать укрытия, вжиматься в землю.