Вадим Еловенко - Иверь Страница 26

– Кому это нужно?

Ответ был прост.

– Мне, – сказал я.

– Но для тебя одного можно и вручную все изготовить, – сказал он.

Однако уже на следующее утро кузнец получил заказ на пилы ручные, лобзики и пилы дисковые, которые мы намеревались раскручивать с помощью различных передач приложением рабской силы. Через неделю, получив все заказанное, мы собрали первые верстаки и станки. И понеслось… Первоначально все изготавливалось только для нашего «замка». Пять кроватей. Двадцать стульев. Десять столов. Один трон. Оружейные пирамиды: для меня в подвал и стойки для оружия охраны – копья запасные ставить, мечи вкладывать.

Жена Инты на радостях начала оформлять тронный зал. Выселив из самой большой жилой комнаты охрану, она произвела там косметический ремонт. Натянув на стены ткань, специально для этого изготовленную в огромных количествах, она с помощью рабов и охраны перетащила туда трон. Сзади дикого сооружения, названного мной по недоразумению престолом, установила два кресла, изготовленные для нас. Себя при Инте на церемониях она не видела, а мы и не настаивали. Я теперь, когда приползал вечерами, не на пол падал, а на кровать с мягким матрасом, набитым шерстью каких-то диких животных. Воняло жутко, но пришлось привыкнуть.

Пока обустраивали замок и приводили в порядок его комнаты, Игорь переселился в казарму, и я стал видеться с ним только на собраниях или когда ему что-то было нужно. Чтобы вот так просто прийти поболтать, он, конечно, ленился. Зато я переселился в его комнату с очагом и почувствовал себя практически человеком. Ну, не хватало тепла для моей божественной сущности! Я даже подумывал, а не переселить ли навсегда десантника в казармы. Он вроде был не против.

Но в один прекрасный день пришел Игорь и сказал с грустью:

– Все.

– Что все? – испугался я, чуть не бросившись к узкой бойнице посмотреть, как это «все» валится в пике с небес.

– Я закончил первый выпуск, – сказал он, и я слишком громко облегченно вздохнул.

– Академии? – спросил я на всякий случай. Мало ли что он там еще готовил, пока пропадал днями и ночами.

– Ага. Нас холодному оружию тоже год учили. И я за год уложился, – с довольной, но немного грустной улыбкой сказал он.

– И что? – спросил я, не понимая, в чем смысл такого трагизма в голосе. Мыльных опер пересмотрел на своем браслете?

– У тебя теперь двести боевых зверей, – уведомил он меня. – Владеют всем: от камня до пики.

Я не поверил. Вечером на потеху поселка и на устрашение врагов, которых у нас пока официально не было, был проведен показательный парад курсантов.

Я говорил, что он там диверсантов готовил? Да? Ну, так вот он их подготовил. То, что они показали, было выше моего понимания необходимого уровня. Как можно ломать деревья моего имени, если они железу с трудом поддаются? Ломать голыми руками. Особенно мне понравился паренек, что шутя, безоружный, отбивался от двух охотников с копьями, приглашенных из моей личной охраны. В конце он покрошил их копья и под восхищенные возгласы толпы сделал сальто назад. Потом я его же видел с мечом. Верьте на слово, это машина смерти. Это танец смерти. Танец стали тела и стали меча. Он был богом оружия. И только в самом конце я узнал в нем младшего сына правителя Атиса. Его папаша даже через купцов не пытался узнать о судьбе отпрыска. А он здесь превратился в этакого монстра. Потом были скачки на керах и метание копья на скаку. Потом стрельба из лука. Не охотничьего, а тяжелого, специально изготовленного для Академии. Тяжелая стрела из него прошибала панцирь. Всего их изготовили штук триста, и все они осели у курсантов. Бывших – выгнанных и выпущенных. Оружие у отчисленных никогда не отбиралось. Еще я посмотрел, как ради показухи дерется одной рукой сам Игорь. Я понял, что он всегда мог убить меня, не вставая с места и на любом расстоянии в пределах видимости. Он, как кегли, валил курсантов. Но не калечил. Вся Академия побывала в грязи, перед тем как он, умотавшись, выбрался из этой кучи малы. Восторгу зрителей не было предела. Хозяин кабака притащил два бочонка пива и передал их Игорю.

– Для таких защитников ничего не жалко, – сказал он. Я решил не расценивать подарок как взятку.

Пиво курсанты выдули на месте. Пока они наслаждались холодным напитком, Игорь подошел к Инте и сказал ему:

– Видишь?

– Да, – с восторгом в голосе сказал Тисский.

– Это твои воины. И негоже, чтобы ты был хуже них. На следующий набор я жду тебя в Академии. Будешь совмещать тренировки и правление.

Тот радостно закивал. Дурак, подумал я тогда. Позарился на красивые фокусы бойцов. Это мы проходили в своей академии, в штурманской. Вся морда в цветах и почестях, а задница-то в мыле! Но разубеждать правителя я не стал. Может, и к лучшему, если Игорь его научит, решил я тогда.

– Сегодня ты примешь присягу каждого, – сказал Игорь Инте. – Они – оружие. Не смотри на них как на людей. Они убийцы и могут убивать голыми руками. Прими их присягу, чтобы быть хоть чуть уверенным, что это оружие не повернет против тебя. За историю Земли правители чаще всего страдали от своих гвардейцев. Держи их в черном теле, чтобы у них даже времени на заговоры и прочее не было.

Вечером двести рыл стояли на коленях и повторяли за Игорем слова присяги. Потом каждый подходил ко мне и Инте. Из моих рук он принимал посуду с водкой. Выпивал ее и, опустившись на одно колено, принимал из рук правителя меч, на который в спешном порядке кузнец проставил клеймо. Молния. Символично. Удар этих «машин» должен быть молниеносным.

Выдав каждому из своих запасов по пять монет, я и Инта оправили всех «офицеров», как мы их назвали, гулять и пьянствовать. За поведение не боялись. Первое, чему обучал Игорь, это культуре. Скромность, сила и воля. Вот лозунг курсанта, который он почему-то завел. Они и пили скромно, только водку, и по-волевому – не меньше литра на двоих.

Я, Инта и Игорь собрались ночью на крыше, где вновь возобновили каждодневные посиделки, и стали держать военный совет. В этих делах Атаири был не нужен, и мы только уведомили его, что он может прийти, хотя это и необязательно. Он, сославшись на разбор дела о краже, затянувшийся до ночи, не пришел. Ну и не надо.

– Итак, – сказал я, – нам надо расширять границы твоего правления. У нас есть выбор. Пойти на юг в леса лагги. Там еще идет война. Так что несложно будет покорить и объединить роды под твоей властью. Обложим их налогом и введем наш закон.

Инта скривился. Ему не нравилась идея бойни своего народа. Мы пытались втолковать ему, что это благое дело по нескольким причинам. Во-первых, мы избавимся от опасности нападения с юга из непредсказуемых лесов. Во-вторых, объединенные роды дадут нам армию тысяч в двадцать минимум. С такой армией можно двинуться на весь речной народ, форсировать Ис, дойти до Атиса и взять его штурмом. Я не пояснял, зачем такая авантюра, – я просто показывал возможности. А можно, продолжал я, не ссориться с морским народом и завоевать Апрат. Который не пускает корабли морского народа в океан. Это даст нам не хилый источник дохода. Дань, взимаемая с кораблей, может превысить сотни монет за один корабль. И Апрат этим не пользуется только из-за давней вражды с пассами. Он просто топит корабли, если они пытаются спуститься к океану.

Инту это не соблазнило.

– Тогда можно пойти на степняков. Углубиться в степь и там, уже подчинив и обложив данью поселения, набирать рекрутов.

Инта поморщился. Я спросил, что ему не нравится.

– Степь. Солнце. Жара, – пояснил он.

– Тебе же не идти, – пожал я плечами.

– Кроме того, на самом востоке стоит царство Наем. Там сильная армия. И они уже обложили данью степняков, обещая им защиту в случае нападения.

– Это мы и сами знаем, – сказал Игорь насмешливо. – У нас выбора нет. Нам надо отодвигать границы от Тиса. Это аксиома. Степняки, кстати, не вариант абсолютно. Им наша дань… в общем, вы поняли, до какого места. Они снялись и ушли, а мы потом обижайся на них, чего это они платить не захотели.

– Я знаю, – согласился парень с доводами. – Я предлагаю подчинить речной народ нашей стороны Иса.

– Смысл? – спросили мы с Игорем одновременно.

– Первое, конечно, дань. Второе… мы производим много металла. Но мы не нуждаемся в таком количестве. Нам нужно найти, кому его продавать еще, кроме тех, с кем мы и так торгуем. Речной народ торгует с морским по привычке. Нас откровенно игнорируя. Наша сталь не хуже их. Наше железо идет уже слитое с другими металлами, что делает его прочнее и долговечнее…

Это мы заставили кузнецов экспериментировать с легированием стали.

– …Осталось втюхать им наше железо. И я не вижу другого пути, кроме как военного перелома и навязывания им нас…

Я смотрел на Инту, будто в первый раз его увидел.

– Рынки сбыта, – сказал тихо Игорь, и я кивнул.

– Тогда нужно делать и свою валюту, – сказал я.