Проект Лапамир - Виктор Владимирович Шипунов Страница 26

– Да здравствует капитан! – заорало более шестидесяти глоток.

– Ну, раз все согласны видеть меня капитаном, объявляю курс на Кошачьи острова, – сразу прокричал я, не влезая на бочку, и начал отдавать распоряжения: – Рулевым назначаю Деяна, который отлично проявил себя, помогая мне управлять судном, с положенной ему долей с четвертью от добычи и с правом выбрать себе трех помощников. Палубной, пушкарной и абордажной командам приказываю проводить по две тренировки в день с целью отработать навыки управления парусами и заряжания и стрельбы из пушек.

– Я, как квартирмейстер, хочу допросить всех пленных, коих, как мне известно, набралось двенадцать человек. Допрос произойдет в присутствии капитана и остальных офицеров, которые смогут высказаться о судьбе каждого пленного. Последнее слово принадлежит капитану, – добавил Старый, как только я закончил речь.

Первым, кого привели, оказался кок. Узнав об этом, Старый сразу предложил ему перейти к нам на службу с соответствующей долей в добыче, положенной младшему офицеру.

– А какая перспектива у тех, кто откажется? – заинтересовался кок, немолодой низкорослый мужчина с гладко выбритым лицом.

– Тех я продам искатлонцам, – с серьезным видом ответил Старый.

– Я согласен, не хочу попасть к хвостатым, – сразу согласился кок.

– Кто это такие? – шепотом спросил я у Рыжего, стоявшего рядом.

– Это собако-люди с юга. У них плохая репутация. Ни один пират не рискнет ограбить их судно. Водились такие дураки, но недолго. Все закончили худо в страшных мучениях. Считается, что попавшие к ним в рабство уже никогда не вернутся.

– Что приходится делать их рабам? – тихо продолжил расспрашивать я.

– Они торгуют ценным деревом, годным для красивой мебели и хороших прочных судов, а их лесоповал считается хуже медных рудников, а медные рудники хуже, чем угольная шахта, с которой ты хорошо знаком.

– Спасибо, все понял. Надеюсь, он будет верен.

– Он будет стараться, – поправил меня Рыжий.

Следующий оказался боцманом. И ему была предложена честь. Он сам догадался о возможных вариантах отказа и сразу заявил:

– Полагаю, что у меня нет возможности отказаться, так что согласен, – и его твердый и уверенный голос услышали все стоявшие на палубе.

– Вы тоже приняты в команду, – громко объявил Старый.

Следующим оказался плотник, который сам предложил нам свои услуги.

– Хороший плотник нужен кораблю, как отец сыну, – ответил Старый. – Может у вас там и доктор имеется?

– Имеется, – ответил плотник, худощавый мужчина среднего возраста, с пышной темной бородой.

– Эй, парни, кто там доктор? Ведите его сюда, – громко приказал Старый.

Доктор оказался сорокалетним толстяком совершенно не морского вида. Однако Старый предложил ему две доли, на которые он сразу согласился.

– Такова традиция, – зашептал мне в ухо Рыжий, – и доктор не участвует в схватках.

– Так, Док, у нас четверо раненых. Займитесь ими. За каждого выжившего дам по золотому сверх вашей доли, – пообещал Старый.

– Я постараюсь сделать все возможное, – слегка дрогнувшим голосом ответил доктор.

Прочие числились рядовыми моряками, хотя некоторые оказались палубными матросами, а другие пушкарями. Почти все они сами просили о принятие в команду, так как были наслышаны как об искатлонцах, так и о прогулке по доске в море. Все это время «Дельфин» шел вперед на половине парусности. Это означало, что мы шли примерно восьмиузловым ходом, что совсем не плохо, учитывая, что за нами могла быть погоня.

Разобравшись с пленными и укрепив за их счет пушкарную и палубную команды, я отправился вычислять курс на Кошачьи острова при помощи допотопных приборов, о которых едва слышал и читал разве в старинной художественной литературе. Но не так страшен чёрт. Старый и Рыжий помогли сориентироваться и я, в конце концов, справился с замерами и вычислениями. Оставалось только правильно нанести точку нашего расположения по найденным координатам и приложить линейку до Кошачьих островов. А потом понять, на сколько румбов надо довернуть судно. Это последнее открытие я и довел рулевому в виде приказа.

Потом я наблюдал с высокого юта за тренировками команды. Надо сказать, вновь принятые члены просто рвали задницу, стараясь показать свою полезность. В результате судно обзавелось полной парусностью и теперь, по замерам лота1, уверенно делало четырнадцать узлов. А смена курса на четыре румба должна была усложнить задачу погоне, если таковая имелась.

– Жаль, у нас нет настоящего канонира, – задумчиво сказал Старый, – хотя есть два кандидата из новых членов, довольно опытных, судя по тому, как они проводили тренировку.

– У нас нет и настоящего штурмана, так что пойду, посмотрю лоцию о тех местах, через которые мы будем проплывать, – ответил я на это замечание.

***

– Великий князь! Там у ворот пятеро незнакомцев требуют встречи с тобой, – низко поклонившись, доложил советник, пожилой мужчина с лицом изрезанным морщинами.

Князь, недавно проснувшийся, и с радостью расставшийся с тремя своими любимыми женами, с которыми провел ночь, сидел на террасе за чашей утреннего вина.

– А им назначено? – недовольно спросил он.

– Никак нет, ваше сиятельство.