Андрей Ливадный - Точка разлома Страница 26

Монгол, направлявшийся в зону тамбура, проводил взглядом скользящие в небе тени зловещих механических существ.

Он спешил в Цитадель Ордена.

…

Макс, сняв одежду, сел на край кровати, ощущая свинцовую усталость после перенасыщенного событиями дня.

Его мускулистое тело, изуродованное пятнами серебристой проказы, выглядело по-настоящему страшно – зародыш сталтеха, разрастаясь изнутри, успел пробиться к кожным покровам, но… ко всему можно привыкнуть. Максим уже не вздрагивал, видя свое отражение в ртутно-зеркальной стене.

«Ложиться спать или нет?»

На протяжении последнего года время от времени ему снился один и тот же, донельзя странный сон. Он уже порядком измучился, переживая в сновидениях одни и те же события, произошедшие не с ним.

Усталость все же взяла свое, он лег, почти мгновенно проваливаясь в забытье, а когда почувствовал, что его сознание вновь потянуло в бездонный черный водоворот, сопротивление уже стало невозможным – его рассудок трансформировался, и на какое-то время Макс лишился возможности управлять собственными мыслями…

…Вечером ничто не предвещало грозы.

Сентябрьское солнце клонилось к закату. Стояли чудные дни бабьего лета, дачный поселок опустел, кроны деревьев кое-где подернулись желтыми и багряными подпалинами, воздух казался прозрачным и звонким, легкий ветерок шуршал опавшими, скорчившимися листьями, из-под которых пробивалась зеленая трава, на фоне лазурных небес скользили невесомые паутинки.

– Яна! Яночка, ты где? – голос бабушки прозвучал неожиданно, заставил девочку оторваться от чтения, ее взгляд еще некоторое время казался затуманенным, словно она находилась в иной реальности.

Голографический экран нанокомпа автоматически свернулся, изображение растаяло, сразу вернулись запахи и звуки реального мира: со стороны перелеска поднявшийся ветерок нес флюиды прелой листвы, где-то на дачных участках тарахтел мотоблок, на фоне прозрачных небес виднелись контуры высотных зданий мегаполиса, все ближе и ближе подбирающегося к островку не тронутой пока природы.

Старинную кованую скамейку окружали разросшиеся кусты можжевельника, создавая уютное пространство тихой полянки. Яна любила это место, помнила его с самых первых осознанных впечатлений раннего детства, – здесь реальность душного и жаркого города отступала, открывалось иное измерение, полное тревожащих юный разум образов. Научившись читать и общаться с личным нанокомпом, она все чаще искала уединения, погружаясь в удивительные миры, следуя за героями книг по тропам невероятных приключений.

Вечер медленно подкрадывался сумерками, становилось прохладно, на террасе дачного домика зажегся свет, под лампой вилась мошкара, щебет птиц перекрывал все иные звуки, пахло осенью, постепенно загорались огни окраинных зданий мегаполиса, в далекое неизбывное прошлое стремительно уносились последние минуты ее детства, но тринадцатилетняя девочка даже не подозревала о грядущем.

– Яна, уже поздно! – снова раздался голос бабушки. – Ну-ка, немедленно домой!

Девочка вздохнула, встала со скамейки, и в этот миг ударил первый, неожиданный раскат грома.

Она подняла взгляд, пытаясь найти в темнеющих небесах грозовую тучу, и вдруг ее сердце оборвалось, замерло, в груди мгновенно возник стылый холод предчувствия какого-то страшного, непоправимого события: небеса от горизонта до горизонта превратились в зеленый мрамор, пронизанный багряными прожилками. Их вид настолько потряс Яну, что она окаменела, не в силах ни кричать, ни бежать, а со стороны города так же внезапно, необъяснимо, неожиданно брызнул ослепительно-изумрудный свет. Он вспух волдырем, рассыпался миллионом лучей, прорываясь сквозь каменные джунгли мегаполиса, а затем ударился в небеса, взламывая их ветвящимися разрядами молний.

Девочка стояла, не в силах поднять руки, закрыть лицо, уберечь глаза от ослепительного излучения, которое било вдоль улиц, сочилось между зданиями, закручивалось немыслимыми спиралями, вспыхивало и гасло…

Ей казалось, что происходящее длится вечность, но на самом деле прошло всего несколько секунд с того момента, как Яна взглянула в неузнаваемо изменившиеся небеса.

Свет неистовой вспышки пробился сквозь город.

Она видела, как одни здания вдруг начинали оплывать, терять очертания, будто восковые свечи под дуновением обжигающего ветра, другие, устояв, не изменив формы, внезапно покрывались паутиной трещин, зеленоватый свет прорывался сквозь сетку разломов, кроша участки стен, оставляя в них уродливые дыры.

Первый порыв ураганного ветра взметнул плотные клубы пыли, поднял их колоннадой наклонных шлейфов, все происходило так ненатурально, словно девочка оказалась в центре фантасмагорического голографического шоу, рисующего иллюстрации к давно предрекаемому апокалипсису, на мгновенье сквозь сковавший разум ужас прорвалась надежда, что вот сейчас все завершится, погаснет, рассеется, обернется жуткой иллюзией, но нет, ничего не завершилось, а вслед за порывами ветра, превратившими окружающий мир в сумеречную декорацию, содрогнулась земля.

Она не устояла на ногах, упала, больно ударившись о массивную скамейку, инстинктивно ухватилась за нее, поднялась, вновь взглянула в сторону города, где продолжали происходить необъяснимые явления, на этот раз еще более масштабные и катастрофические.

Неведомая сила несколько секунд перемешивала дым, пламя и пыль, поднимая высоко вверх гаснущие факелы огненных выбросов, клубы пара, тучи пепла, затем вновь ударил ослепительный свет, и воздух над городом внезапно обрел былую прозрачность, пронизанную сполохами зеленоватого сияния, а продукты неисчислимых локальных катастроф, выброшенные вверх, образовали над мегаполисом плотный клубящийся купол.

Может ли что-то сравниться по силе потрясения с чувством беспомощности перед лицом неведомой стихии, сметающей все на своем пути?

Тринадцатилетняя девочка вцепилась в кованую скамью, крик рвался из мгновенно пересохшего горла, она по-прежнему не владела собой, оставаясь насмерть перепуганным наблюдателем.

В эти жуткие, невыносимые для юного рассудка мгновения погибало все, чему она верила, что преподавали ей в школе, возводя в ранг незыблемых физических законов.

На ее глазах земная твердь стремительно меняла свои свойства. Дачный поселок располагался на небольшой возвышенности, и Яна отчетливо видела, как небоскребы городской окраины вдруг пришли в движение: под ними вздымался пологий вал, словно земная кора превратилась в подобие размягченного пластилина. Одни здания выталкивало из земли, и они, потеряв опору, падали, разламываясь на огромные фрагменты, другие медленно погружались на десяток этажей под землю, третьи опасно кренились, но не рушились.