Роман Глушков - Дрожь земли Страница 27

– Ипат?! – переспросил Механик и еще пуще помрачнел. – Худое имя! Неужто тот самый рыцарь, чьего брата я по доброте душевной избавил однажды от сонма клещей-мозгоклюев?

– Не вы! – подал голос Жорик, чье обостренное чувство справедливости никогда не терпело лжи. А особенно лжи, исходящей из таких легендарных уст. – И не по доброте душевной, а в качестве выкупа за то, чтобы мы… то есть Ипат отпустил вас из плена!

– Нет, ты глянь, каков всезнайка, а?! Молодо-зелено, а в какие секреты, однако, посвящен! – безмерно удивился Механик, но уколовшая его в глаз правда не добавила ему радости. И, повторно вглядевшись в лицо Дюймового, он воскликнул: – Вот теперь припоминаю, где я тебя раньше видел! Ты ж тот самый молокосос, что все время бегал у старших товарищей на посылках! Ну да бог с тобой! Что было, то давным-давно быльем поросло, тем паче ты и аксельбант орденский более не носишь… Ладно, коль подловил ты меня на слове, значит, твоя правда: имела место такая некрасивая история. И повторения ее мне не надобно. Посему давайте-ка поскорее друг с другом раскланяемся. Но прежде чем я вас покину, знайте: Ипатов Ползун видел и слышал весь наш разговор от начала до конца. Советую денно и нощно об этом помнить и быть втройне осмотрительными.

– Вы думаете, бот успел срисовать нашу карту? – с нескрываемой тревогой осведомилась Динара.

– Я не думаю – я это знаю, – уверенно ответил председатель клуба «жженых». – И срисовал, и наверняка записал нашу беседу. Так что, ежели Ипат не погонится за мной, он как пить дать рванет за вами, ибо отныне ему известно, куда направляется ваша стезя.

– Но мы еще не выяснили, согласится ли Марга сопровождать нас в Крым, – напомнил я, поневоле заражаясь нервозностью Механика. – А ведь ты сам сказал: без нее и Троянского ключа нам там делать нечего.

– Марга согласится, – обнадежил нас гений мнемотехники. – Ручаюсь. Не ведаю, что станет с ней, когда она откроет вам врата в Преисподнюю, но до них она вас доведет. А сейчас попрошу меня не отвлекать – хочу поболтать напоследок с вашим драконом. Дам ему кое-какое напутственное благословление. Пригодится оно ему или нет, не знаю, но лишним точно не будет.

И, прильнув к морде биомеха, механик принялся что-то вполголоса ему нашептывать. Я вновь ощутил нечто похожее на укол ревности. Трудно смириться с мыслью, что кто-то еще помимо меня может трепать по холке моего персонального дракона. Но как бы то ни было, против вмешательства Механика в наши непростые отношения с «шестнадцатым» я не возражал. Особенно накануне того, как мне и моему биомеханическому другу вновь предстояло работать в одной команде…

Глава 7

Из всех локаций Пятизонья больше всего я ненавидел самую южную. Парадоксальная, на первый взгляд, ситуация, учитывая, что до Катастрофы Крым слыл известной на всю Европу и половину Азии курортной здравницей. Теперь поверить в это сложно, как в жизнь на Луне. Катастрофа и гравитационная аномалия Барьера изменили здесь всё: климат, рельеф, береговую линию, морские глубины… И изменили отнюдь не в лучшую сторону.

Некогда круглый год озаренный солнцем, ныне Крым видел его еще реже, чем среднестатистический сталкер – горячую ванну и роскошную пищу. Небо над сокрытым под куполом Барьера Керченским островом круглые сутки было затянуто непроглядными тучами и расцвечено всполохами молний. Местный воздух наполняли удушливые испарения, а ветры со стороны моря порой налетали такие, что от их порывов дрожали даже несокрушимые стены Цитадели. Бросьте в этот котел также дожди, штормовые волны и гуляющие над морем смерчи, и вы поймете, что сегодня отдохнуть в Крыму вам не удастся при всем желании.

Перманентная непогода и отсутствие солнца, без которого я не мог прибегнуть к своей излюбленной маскировке, были не единственными причинами моей нелюбви к негостеприимному югу. Вторым поводом избегать визитов сюда был безраздельно господствующий здесь Орден Священного Узла. И хоть прокатившаяся недавно по Зоне война и последующий за ней передел территорий лишили Командора Хантера контроля над некоторыми районами острова, стратегически важный Казантип все еще принадлежал узловикам.

Между оккупированной узловиками АЭС и Щелкинским «тамбуром» было около полудюжины километров. И поэтому всякий, кто проникал на остров по гиперпространственному тоннелю, неизбежно оказывался перед внешним защитным периметром Цитадели. На его создание Командор не потратил ни копейки, но по эффективности передовая линия обороны была ничуть не хуже тех, что располагались за ней. Заросли автонов и рыскающие по ним стаи биомехов – большего для сооружения неприступного заграждения не потребовалось. Все, что делали узловики, это не мешали металлорастениям расти в отведенных для них границах. А техносу – пастись там и нападать на всех, кто пытался приблизиться к штаб-квартире Ордена скрытно или с недозволенной стороны.

Нам – искателям пропавшего без вести Мерлина, – не было до Цитадели и ее хозяев никакого дела. Однако наше появление в Щелкино не могло остаться незамеченным узловиками. Особенно после того, как Ипат опередил нашу команду и прошмыгнул в Чернобыльский «тамбур» раньше нас.

Причиной нашей задержки стал дракон. Вернее, те принципы, по которым жило это биомеханическое существо. Пройди оно через гиперпространство сразу же вслед за нами, и, уверен, мы избежали бы тех неприятностей, которые свалились на наши головы по прибытии на Казантип. Но подчиняющийся законам своей природы, «шестнадцатый» мог отправиться в Крым лишь спустя четыре часа после того момента, как Механик нашептал ему свои инструкции. Только так и ни часом раньше.

Препятствие, не впускавшее раньше положенного срока дракона в «тамбур», было нам известно. Сегодня около полудня ожидалась очередная пульсация Узла. Эту новость я узнал еще вчера на Обочине, и ее подтвердил Механик. Не знаю, как другие биомехи, в том числе и драконы, но эта особь предпочитала путешествовать из локации в локацию лишь во время пульсаций. В противном случае она могла выйти из строя и быть досрочно перенаправлена в Узел.

Два месяца назад, когда гонявшийся за мной Ипат сумел подчинить себе «шестнадцатого», тот был насильно переброшен из Курчатника в Сосновый Бор, но умудрился уцелеть. Механик тоже мог заставить Маргу проделать такое, но он предпочел не рисковать почем зря. Если вместо переброски на Казантип дракон канет в Узле, мы навсегда лишимся и ключа от тайны, и нашего летающего помощника. Вот почему мы предпочли повременить до полудня, зато заручиться гарантией, что в Крыму поиск нужной нам отметки пройдет по намеченному плану.

Оставив биомеха в Городище дожидаться, фигурально выражаясь, отлива, я, Жорик и Динара двинули прямиком к «тамбуру». Нам следовало перебраться из Чернобыля на Казантип до появления химер – энергетических тварей из гиперпространства, предвестников грядущей пульсации. Сталкиваться с ними мы не намеревались ни здесь, ни в пункте прибытия, где нам придется поскорее убраться из самого центра локации. При пульсировании Узла окружающий «тамбур» вихрь усиливался и затягивал в себя все, до чего мог дотянуться. И если биомеху путешествие в Узел ничем не грозило, то для человека оно представляло собой неизбежную погибель.

Исследуя подступы к Чернобыльскому «тамбуру» перед тем, как в него сунуться, мы и засекли опередившего нас с телепортацией Ипата. Он и сопровождающий его Ползун уже подбегали к торнадо, и – любопытная деталь! – подбегали одни. Иных узловиков поблизости не наблюдалось. Еще вчера я обратил внимание на то, что этот орденский пес ловит меня без охотничьей команды. Но подумал тогда, что его братья попросту замешкались и отстали. Бегущий и сегодня в одиночестве Ипат навел меня на мысль, что в действительности никакой команды у него нет, и он вышел на сольную охоту. Поэтому, видимо, и спешил сейчас со всех ног к Цитадели. Дабы оказаться там раньше нас и получить таким образом над нами тактическое преимущество.

– Вперед! – скомандовал я спутникам, следящим за рыцарем вместе со мной. – Нельзя позволить ему устроить нам на острове засаду! А иначе он созовет к «тамбуру» столько братьев, что мы вовек на Казантип не прорвемся!..

И припустил к торнадо с не меньшей, чем Ипат, прытью. Его решительный прорыв означал, что в данный момент близ входа в гиперпространственный тоннель нет серьезной опасности. И если мы поторопимся, то также успеем воспользоваться этими минутами предгрозового затишья.

Спутники без лишних вопросов догадались, чем вызвана моя спешка, и тоже были вынуждены поднажать. При этом на вмиг скуксившемся лице Жорика отразилось все его отвращение к спринтерским и прочим забегам, но вслух напарник протестовать не стал. Напротив, стиснув зубы, смиренно принял выпавшее на его долю очередное испытание. Тем более что оно было явно не самое трудное из тех, какие предстояли нам впереди.