Мари Лу - Легенда Страница 27

Но в глубине души я знаю причину. Теперь у меня нет уверенности, что моего брата убил Дэй.

— Эти ублюдки из гетто все одинаковые, — продолжает Томас, повторяя мои слова, сказанные Дэю в камере. — Ты слышала, что больной брат Дэя, младший, вчера пытался плюнуть в командира? Пытался заразить ее своей странной мутированной чумой?

С младшим братом Дэя я не разговаривала.

— Скажите, — говорю я, останавливаясь и глядя на Томаса, — что именно Республике нужно от мальчишки? Патрули забирают его в лабораторию. Что же в нем такого особенного?

Томас понижает голос:

— Не могу сказать. Это конфиденциальная информация. Но я знаю, что с фронта посмотреть на мальчишку прибыла целая делегация генералов.

Я хмурю брови:

— Целая делегация?

— Да.

— С чего бы военному начальству интересоваться братом Дэя?

Томас пожимает плечами. Ему совсем неинтересно.

— Это мне неизвестно. Если нам потребуется что-то узнать, генералы сообщат.

Прежде чем Томас успевает сказать что-то еще, нас останавливает крупный мужчина со шрамом от подбородка до уха. Кайан. При виде нас он широко улыбается и кладет руку мне на плечо.

— А! Агент Айпэрис! Сегодня ваш вечер. Вы звезда! Поверьте, моя дорогая, все в высших кругах только и говорят о том, как чудесно вы справились с заданием. Поздравляю с повышением и хорошей наградой. На двести тысяч республиканских долларов вы купите с десяток красивых платьев для будущих банкетов.

Стиснув зубы, я улыбаюсь:

— Вы очень добры, сэр.

От улыбки Кайана его шрам кривится. Кайан хлопает затянутыми в перчатки руками. Я бросаю взгляд на его униформу. (На кителе достаточно орденов и медалей, чтобы утянуть Кайана на дно морское. Один из орденов фиолетовый с золотом, и это значит, что Кайан когда-то совершил героический поступок и теперь у него нет руки или ноги. С руками у него все в порядке, значит, одна его нога, скорее всего, пластиковая. Присмотревшись, я замечаю, что он хромает на левую ногу.)

Кайан делает знак следовать за ним и поворачивается:

— Следуйте за мной, агент Айпэрис. И вы тоже, капитан. Кое-кто хочет с вами встретиться.

Должно быть, именно об этом человеке упоминала командир Джеймсон. Томас загадочно мне улыбается.

Кайан ведет нас через банкетный зал и танцующих к занавесу, скрывающему приличную часть помещения. По обеим сторонам от него стоят республиканские флаги, а когда мы подходим ближе, я различаю блеклый рисунок флага и на занавесе.

Кайан придерживает его для нас с Томасом и, пройдя вслед за нами, опускает.

Я бросаю взгляд на группу людей в черной униформе со сверкающими золотыми эполетами на плечах. Они сидят в бархатных креслах с бокалами шампанского в руках. Некоторых я узнаю. Это генералы-фронтовики, о которых говорил Томас. Наверное, они решили воспользоваться случаем и заглянуть на бал, пока находятся в Лос-Анджелесе. Один из людей при виде меня встает и, извинившись перед остальными, отходит. За ним следует еще человек. И когда они покидают круг, все присутствующие встают по стойке «смирно» и кланяются в их сторону. Я хлопаю глазами. Еще никогда я не видела, чтобы к кому-то относились с таким почтением.

Человек подходит к нам. (Он высокий, с проседью на висках, но прямой спиной и крепкой челюстью. На правом глазу носит монокль в золотой оправе.) Я замечаю, что Кайан, как и остальные, стоит навытяжку, а когда Томас отпускает мою руку, я перевожу взгляд на него и вижу то же самое. Человек хмурит брови, махает рукой, и все тут же расслабляются. И лишь сейчас я узнаю его. Вживую его лицо выглядит несколько иначе, чем на огромных городских экранах. Тут же я замечаю среди генералов и телохранителей.

Это наш Президент.

— Должно быть, вы агент Айпэрис, — говорит он, улыбаясь при виде моей растерянности, хотя в его лице не появляется ни капли тепла. Президент коротко пожимает мою руку. — Эти джентльмены рассказывали мне о вас восхитительные вещи. О том, что вы Гений. Уже легенда. И что самое важное, вы отправили за решетку одного из самых надоедливых преступников. Поэтому я даже решил поздравить вас лично. Будь у нас больше молодых патриотичных людей, как вы, с таким же умом, мы бы уже давно выиграли войну с Колониями. Вы согласны? — Президент замолкает и смотрит на остальных, те согласно перешептываются. — Поздравляю вас, моя дорогая.

Я склоняю голову. Странно, что я в состоянии говорить спокойно.

— Это такая честь — встретить вас, сэр. Для меня большое удовольствие делать все возможное для нашей страны, Президент.

Президент указывает на молодого человека рядом с собой:

— Это мой сын, Анден. Сегодня ему исполнилось двадцать лет, поэтому я решил взять его с собой на этот чудесный бал.

Я перевожу взгляд на Андена. Он очень похож на своего отца, высокий (шесть футов два дюйма) и с волнистыми темными волосами, выглядит по-королевски (как и в Дэе, в нем течет азиатская кровь), но глаза его зеленее, и в них меньше уверенности. (На руках перчатки с изображением парящего грифа и искусной золотой отделкой, а значит, Анден летчик-истребитель. Левша. На золотых запонках рукавов его черного мундира изображен герб Колорадо. Значит, он там родился. Алый жилет, двойной ряд пуговиц. В отличие от Президента отдает предпочтение отличительным знакам военно-воздушных сил.) На мой внимательный взгляд Анден улыбается, делает поклон и берет мою руку в свою. Вместо того чтобы пожать ее, как это сделал Президент, он подносит мою руку к губам и целует. Я смущена тем, как забилось у меня сердце.

— Агент Айпэрис, — произносит Анден, на мгновение задерживая на мне взгляд.

— Приятно с вами познакомиться, — отвечаю я, не зная, что еще сказать.

— В конце весны мой сын будет баллотироваться на пост Президента. — Президент улыбается Андену, который просто ему кланяется. — Здорово, не правда ли?

— Я желаю вашему сыну удачи на выборах.

Президент усмехается:

— Спасибо, моя дорогая.

Затем он поворачивается уходить. Анден преданно следует за ним.

— На этом все. Вы свободны. Пожалуйста, агент Айпэрис, наслаждайтесь сегодняшним вечером. Мы покроем все расходы.

Кайан провожает нас обратно в бальный зал. Я могу снова дышать.

После праздника Томас безмолвно провожает меня до квартиры и задерживается у двери.

Я нарушаю молчание первой.

— Спасибо. Было весело.

Томас тут же улыбается и кивает, но выглядит несчастным, и я задумчиво наклоняю голову вбок:

— С вами все в порядке?

— Хмм? О, все хорошо. — Томас пробегает рукой по смазанным гелем волосам. Часть его остается на перчатке. — Я не знал, что сын Президента тоже там будет.

Я никак не могу понять выражение глаз Томаса. Злость? Зависть? Это чувство омрачает его лицо и делает его отталкивающим.

Я пожимаю плечами:

— Мы встретили самого Президента. Вы можете поверить? Вот это называется хорошо провести вечер. Я рада, что командир Джеймсон заставила меня надеть красивое платье.

Томас переводит взгляд на меня. Ему совсем не весело.

— Джун, я хотел вас спросить… — Томас колеблется, затем продолжает: — Когда вы были с Дэем в секторе Лейк, он вас целовал?

Я молчу. Мой микрофон. Вот откуда он узнал. Должно быть, микрофон включился во время поцелуя или не выключился ранее. Я встречаюсь с пристальным взглядом Томаса.

— Да, — спокойно отвечаю я. — Целовал.

В глазах Томаса снова это странное выражение.

— Почему?

— Не знаю. Возможно, он счел меня привлекательной, но, скорее всего, потому, что выпил сидра. Я не стала его отталкивать. Не хотела настраивать его против себя.

Какое-то время мы стоим молча. Потом Томас наклоняется ко мне за поцелуем. Рука в перчатке проводит по моей щеке. Прежде чем губы Томаса успевают коснуться моих, я отворачиваюсь… Волосы у меня на затылке встают дыбом. Удивительно, насколько сильное отвращение я испытываю. Я вижу перед собой человека, чьи руки в крови.

Томас долго смотрит на меня. Наконец отпускает и отстраняется. Он зол, и я вижу в его глазах недовольство.

— Доброй ночи, мисс Айпэрис.

И прежде чем я успеваю ответить, Томас стремительно уходит. Я сглатываю. За сохранение образа на улице мне конечно же ничего не будет, но не надо быть гением, чтобы увидеть, как Томас разозлился. Интересно, повлияет ли на него сегодняшний случай и если да, то что он станет делать?

Некоторое время я смотрю Томасу вслед, потом открываю дверь и не спеша захожу в квартиру.

Олли радостно меня приветствует. Я глажу его и выпускаю его на террасу, затем снимаю платье и прыгаю в душевую. Закончив, я натягиваю черную жилетку и шорты.

Заснуть не получается. Сегодня слишком много всего произошло… Допрос Дэя, встреча с Президентом и его сыном, а потом еще Томас. Я вспоминаю убийство Метиаса, но при воссоздании его лицо превращается в лицо матери Дэя. Я устало тру глаза. От информации кружится голова, хочется всю ее переработать, но при каждой попытке я тут же сбиваюсь с толку. Пытаюсь представить свои мысли в виде блоков информации, собранных в аккуратные ящички с ярлыками, на которых написано что-то понятное и определенное. Однако сегодня этот способ не работает, я слишком устала. Квартира кажется пустой и чужой. Я почти скучаю по улицам Лейка. Я нахожу взглядом небольшую коробку под письменным столом, где лежат двести тысяч республиканских долларов, полученных мной за поимку Дэя.