Марик Лернер - Дорога к новой жизни Страница 27

— А твой интерес? — спросила Люба.

— Э, ребята... Вы как будто не понимаете... Мы тридцать лет ковырялись в развалинах и тащили оттуда не пойми что. За десять минут мне объяснили назначение кое-каких Вещей и еще за десять научили языку. У них там куча всего имеется, о чем многие только мечтать могут. Книги, неизвестно с каких времен, артефакты со знанием как их использовать.

Им нужен посредник — я готов поработать. В обмен на знания. А они мне еще и платят. Ну да. Наверняка не все скажут и не все покажут. Некоторые вещи я просто делать не смогу, там у них есть маги не хуже эльфов, так такому годами учатся и не каждый из них самих способен.

Наверняка, как обычно сунул нос, а голова обратно уже не вылезает. Все равно такое бывает раз в жизни! Я тоже хочу быть Колумбом, открывая новое и интересное. Никуда они не денутся, долго такое не скроешь. Чем дальше, тем больше контактов и людей, которые в курсе ситуации.

Ладно, еще одна вещь. На юге есть еще одна зона, где кроме людей живут гномы и орки. Меня так вежливо предупредили. Если не притащу специалистов весной, сами прекрасно обойдутся. Вот тогда уже другие условия будут.

— Допустим, мы согласились, — пробурчал Иван. — Сядем, подумаем, что именно нам надо и в какие сроки. Все равно пока на место не попадем, всего не предусмотришь. Что такого странного там есть, о чем ты нам поведать можешь?

Доцент достал из кармана видеокамеру.

— Кабель к вашему компьютеру найдется?

— У нас все имеется, — уверенно заявил Техник, копаясь в ящике у стены. — Вот должен подойти. Он воткнул штекер в разъем. Все сдвинули стулья, чтобы видеть невеликий экран.

На нем помелькал снег, потом появилась палуба баржи, на которой сидели две молодые девчонки, играющие в непонятную игру камешками. Одеты они были только в майки и брюки в камуфляжных пятнах, и одна из них азартно пристукивала ногой в сапожке до колена. Рядом у каждой лежал АКМ и на поясе висели нож с кобурой.

— Вот это, собственно и есть аборигены, — прокомментировал Доцент изображение. Камера, дергаясь, повернулась и показала молодого темноволосого парня, сидящего с поджатыми под себя ногами и что-то объясняющего собеседнику, находящемуся спиной к снимающему.

— Вот это, — пояснил Доцент, — тамошнее начальство. — А теперь сюрприз. Камера наехала на огромную пятнистую кошку, с разукрашенным ошейником. Та подняла голову на камеру, прищурилась и, встав начала поворачиваться во все стороны, задрав хвост. Явно напрашивалась на похвалу.

— А теперь скажи что-нибудь, — сказал голос Доцента за кадром.

Кошка вопросительно муркнула.

— Нормально скажи.

— А не пошел бы ты, — внятно ответила зверюга, не открывая рта.

— А еще, — довольно сказал Доцент.

Она прищурилась, почти по человечески улыбнулась и выдала длинную фразу.

— Мави, где ты этой гадости набралась, — возмущенно спросил мужской голос за кадром.

— Нормальный малый петровский загиб, — удивленно ответила кошка, — эти люди еще пять или шесть вариантов имеют, сами не знают какой правильный. Первое, — снисходительно пояснила она, — чему научат русские, появляясь среди местных жителей — это правильно употреблять свои любимые выражения.

— Вот пусть они и употребляют, — недовольно произнес тот же голос. — Скажешь кому-то не тому, непременно огребешь по дурной голове. А ты камеру выключи, нашел, что хранить для потомков.

Изображение исчезло, и снова замелькал снег.

— Это как? — ошеломленно спросила Люба.

— Живут среди них такие, — пожимая плечами, ответил Доцент. — Это не цирк, нормально разговаривают. Мы еще волков видели, а Кузнец медведя со львом, и вроде есть еще другие. Большинство, естественно, не по-русски говорят, но считаются членами Клана наравне с людьми. Живут по тем же законам, и отвечать за обиду, нанесенную им, будешь как за человека. Даже имущество свое собственное имеют. Так что если кто боится больших зверей с когтями и зубами, способных при желании одним ударом корову прикончить, лучше не рисковать. Во время мятежа в Варшаве она несколько человек прикончила.

— Я хочу ехать! — уверенно сказал Сергей.

Иван повернулся всем телом и уставился на него.

— А где еще такое увидишь? — с вызовом спросил его сын.

— Это тебе не домашняя кошка, — с нажимом ответил отец. — Ее за хвост дернешь, без руки останешься. А нам придется жить среди них.

— Я пойду, — вставая, сказал Доцент, — поздороваюсь с ребятами. Заодно и проверю, на сколько увеличилось количество мальчиков с прошлого раза. Идем, Серый, проводишь. Пусть они сами здесь думают.

Глава 9

Призрак в новом качестве

Призрак свалил очередной мешок со спины в общую кучу и мысленно пообещал себе больше подобной дурью не маяться. Хорошо, что уже закончили. Не то, чтобы это было тяжело. Прототип, благополучно померший своей смертью триста с лишним лет назад, был крепкий парень, да и отрастить себе дополнительную мускулатуру — тоже не великая проблема, но затраты энергии совершенно не соответствовали полученному результату. За работу в бригаде грузчиков платили сущую мелочь. Просто очень хотелось поближе посмотреть на происходящее, а посторонних на причал не пускали.

Обнаглел Зверь в конец. Тоннами оборудование тащит и людей приглашает к себе, размышлял он, посматривая на ругающихся. Один из них размахивая руками не хуже ветряной мельницы и поминутно поминая чью-то маму, категорически не желал менять размещение груза. Он уже полчаса заливал про равномерное распределение веса и опасность переворота баржи при волнении воды. Что это огромное корыто в принципе способно накрениться и перевернуться не верил не только Призрак, но и второй человек, громогласно требующий разместить на палубе дополнительно несуразный автомобиль на огромных колесах.

Совсем не соображает, какие могут быть последствия, с негодованием подумал Призрак. Один-два человека еще, куда ни шло, но тут одних детей набилось на баржу больше десятка. Да еще и мамки с папками. Через год о возможностях оборотней будут знать все, и неизвестно, какая еще реакция от землян последует. Судя по идиотскому человеческому кино они способны с одинаковой легкостью разбежаться в панике или устроить крестовый поход, убивая всех подряд. Нет, я пойду другим путем. Дорог много и не обязательно идти по стандартной.

А что, интересно, люди смогут сделать, если кроме меня в зоне появится не один такой умник? По виду нас не отличишь, серебро и махание крестом нам под хвост. А люди — это ж стадо коров, протягивая жизняк за оплатой бригадиру, подумал он. Такие же глупые и не подозревающие, зачем они вообще нужны и почему их сладко кормят. Доить их не передоить. Вот конкуренции мне не требуется, пусть оборотни сидят всей компанией на юге. Хоть не бродят целым прайдом по зоне, а то начнут еще люди устраивать всякие дурацкие проверки.

— Ну что, Деревня, — хлопая его по плечу, радостно воскликнул Славик. Могучий простодушный детина давно за тридцать, но с умом пятнадцатилетнего. Поэтому только так его все и называли — Славик, хотя давно по возрасту должен был с отчеством. — Пойдем, отметим первую получку? А Деревня — это был он, Призрак. Попытка поименовать его Придурком была пресечена самым жестоким образом. После показательного перелома парочки костей и одной челюсти его зауважали. А что поделаешь, если он и в самом деле некоторых простейших вещей не знал, да и сейчас нередко прокалывался?

— Конечно, — ответил он улыбнувшись. — Пойдем, погуляем.

Выпить после работы первейшее дело для этих недоразумных. А там, где выпивка, имеются и разные сопутствующие вещи. Жаль, что большинство местных любителей перекинуться в картишки и почистить карманы работяг уже в курсе появления нового перспективного игрока и старательно обходят его стороной. Первый опыт был совершенно случайным. Карты он видел первый раз в жизни, но понять, как играют в «секу» большого ума не требуется. Самое главное в этой игре — это умение торговаться, а здесь нет ничего лучше старого доброго нюха, а тем более его умения понимать, что стоит за живозапахом. Можно сколько угодно делать грустное лицо, специалиста с шестьсотлетним опытом не обманешь.

Постояв два часа за спиной у Славика, которого энергично раздевали два начинающих шулера, Призрак попросил разрешить попробовать, и неприятно удивил противников. А вернув Славику его честно заработанные гроши, за которые его подруга, изрядная мегера, непременно устроила бы страшный скандал, заслужил его искреннюю благодарность, получил место, где можно спать, и человека, охотно отвечающего на разные вопросы. Славик считал, что деревенская жизнь в жестких объятиях религиозных родителей страдала сильной однобокостью в сторону сельского хозяйства и в городской жизни его новый приятель не слишком много понимает, что было не далеко от правды. Гордый своей ролью наставника, он покровительствовал молодому парню.