Томас Грессман - Сумерки Кланов-6: Тени войны Страница 27

Вторая же волна наступления роботов Ягуаров формировалась за пределами территории артобстрела — клановцы так близко подошли к артиллерийским батареям, что невозможно было поразить их ряды без того, чтобы не зацепить своих. Воины Клана, похоже, догадывались об этом и тянули время, соблюдая осторожность и заботливо перетасовывая воинов для заключительной атаки. А все же у Уинстон была припрятана в рукаве пара превосходных тузов!

— Фантом, Жандарм, это — Балерина. Враг формирует вторую атакующую волну. Обойдите их фланги и придавитека их!

— Жандарм, выполняю. — Полковник Чарльз Антонеску ответил в характерной короткой, отрывистой манере.

— Балерина? Фантом, — донесся голос Сандры Барклай, командующей Семьдесят первым полком. — Мы движемся к цели.

Неестественно игривая легкость тона Барклай неприятно кольнула Ариану — ей очень не понравился настрой Сандры, но у нее не было ни малейшей возможности анализировать сейчас оттенки речи подчиненной. В этот момент «Бешеный Кот» Ягуаров, по телу которого стекали ручейки маслянистой желто-зеленой жидкости из разрушенного охлаждающего агрегата, повернулся всем корпусом к ее «Циклопу». Раздался выстрел, и бело-голубое пламя лазера прошила уязвимую броню на животе робота Арианы.

Ругнувшись, Уинтон немедленно установила сетку прицела скорострельной пушки чуть выше центра тяжести изрядно потрепанного «Кота». Мягко нажав на гашетки, она первым делом включила лазер ближнего действия и послала пару острых светящихся копий прямо в центр тяжести робота — лепесткоподобную структуру на броне торса клановца. Кусок феррокерамической брони с тяжелым шлепком отделился от брюха и верхней части бедра «Бешеного Кота», разбившись в полете о тяжелую броню ноги робота, а снаряд, посланный Арианой из гиперзвуковой пушки, отрикошетил от тела куда-то вбок.

Несколько минут «Бешеный Кот» и «Циклоп» исполняли вокруг друг друга какой-то древний фантастический танец — каждый старался улучить мгновение поудачнее и получить реальное преимущество перед соперником. Похоже, оба робота были довольно сильно повреждены. Красные огоньки замигали и в кабине пилота Ягуара, и в кабине Уинстон, предупреждая о серьезном нарушении целостности брони. Уинстон стиснула зубы: она понимала, что если «Кот» находится на волосок от гибели, то абсолютно то же самое можно сказать и о ней.

Сделав обманное движение, она прервала эту азартную игру и в прыжке бросила свой «Циклоп» влево, затем стремительно перепрыгнула вправо, войдя в мертвую зону врага. Она увидела, что глубокие рваные прорехи в броне «Кота» изуродовали тело и левый бок машины Ягуаров. Две из них были настолько глубоки, что через дыры в броне Ариана видела, как работают механизмы робота. Отведя бронированный кулак «Циклопа» назад для замаха, она всей тяжестью обрушила удар на кабину врага.

Ариана увидела, как мощные стальные пальцы ее «Циклопа» проходят во внутренности робота через большие прорехи в туловище и голове Ягуара. С треском рушились осколки металлических плит. Уинстон почти физически чувствовала усилие, которое требовалось «Циклопу», чтобы поднять руку еще раз. Она быстро сжала и вновь разжала стальной кулак. Пальцы повиновались — и тогда она одним рывком металлической руки потянулась к трубам с хладагентом, уже слегка пробитым снарядами, и с силой разорвала все же действующий трубопровод. Для робота это означало мгновенную смерть — «Бешеный Кот» задрожал, как человек, наповал сраженный лихорадкой, а затем медленно, словно в бреду, опустился на враз ослабевшие колени. В тот же момент, как семидесятипятитонный клановец опустился на землю, из открывшегося люка кабины взлетело вверх кресло-катапульта с уцелевшим пилотом.

Уинстон обвела взглядом поле боя: всюду, насколько хватало взгляда, поле устилали тела поврежденных механизмов и трупы убитых. Кое-где шевелились раненые. Да, Ягуары отступили, но и у Сферы уже не осталось сил для преследования.

— Генерал! — закричал Кип Дуглас с места второго пилота за ее спиной. Все сражение он собирал и анализировал тактические данные, которые Ариана получала выведенными на монитор только благодаря усилиям молодого человека.

— У меня сообщение от командующих войсками севера. Враг в беспорядке отступает. Похоже, они возвращаются обратно к шаттлам.

— Хорошо, Кип. — В голосе Уинстон слышались одновременно усталость воина и радость победителя. Отвечая, она подключила электростанцию робота к резервному источнику питания и обследовала ноги машины. — Сообщение всем командующим. Отступить на исходные позиции. Пришлите мне сводки потерь как можно быстрее. Вызовите техников выйти на линию обороны и произвести необходимый ремонт машин. Вызовите полковника Барклай. Выделите несколько человек, чтобы они в отдалении следовали за отступающими частями Ягуаров. Не вступать с ними в стычки без крайней необходимости. Я только хочу быть в курсе того, что собираются предпринять Ягуары. Да, Кип, и еще попытайтесь узнать, как обстоят дела на нашем южном фронте.

— Слушаюсь, генерал. (Уинстон почувствовала, как устал Дуглас.) Что-нибудь еще?

— Да, Кип. — Ариана спустилась с капитанского мостика и с трудом сняла с головы тяжелый нейрошлем, поводя затекшими плечами. Пот потоками струился по ее лицу, заливал глаза. — Хорошая работа.

Для звездного полковника Пола Муна наступившие после сражения неподвижность и полная апатия, казалось, являлись предвестником скорой гибели Клана. Он с трудом вылез из кабины разбитого и изувеченного «Призывателя» и спустился на землю. Не закрывая глаз, он наблюдал за тем, как его воины в беспорядке бегут с поля боя. Да, быть побежденными этими грязными трусливыми суратами, и где?! В тени священной горы Шабо! Это выглядело как зловещее предзнаменование. Внутренняя Сфера разрушит мощь его Клана.

— По крайней мере, я умру и уже этого не увижу. — Злобный смешок Муна перешел в приступ мучительного кашля. Когда горловой спазм прошел, он увидел тонкую ниточку крови, бегущую по внутренней части щитка его шлема. Встроенная в броню медицинская аптечка была в сохранности и полна болеутоляющих и стимуляторов. Но вряд ли они пригодятся ему… Зияющая рана на горле, из которой при каждом ударе сердца била кровь, не давала шансов остаться в живых.

Снаряд разорвался прямо над его кабиной. Осколок прорезал броню боевой рубки и разрезал ему правое плечо, зацепив горло. Система жизнеобеспечения элементала была серьезно повреждена, специальная броня разрушена, в том числе приказала долго жить и система связи с войсками.

И теперь, лежа на поле боя, Мун смутно осознавал, что его сознание дрейфует в пространстве между миром живых и миром забвения и что оно медленно перемещается в сторону последнего. Боль не отпускала — даже сквозь пелену забытья Мун чувствовал, как реактивный разрывной снаряд пропорол мускулы его плеча и спины, разворотив защитную броню. Он не замечал, что пытается кричать от невыносимой боли — и легкие разрываются от чудовищной пытки. И все же боль можно было терпеть — ведь вмонтированные в броню анальгетики при повреждении тела элементала автоматически впрыскивались под кожу раненого воина, и теперь Мун чувствовал, что наркотики не дают измученной душе покинуть отказывающееся служить тело. Он был ранен слишком серьезно, чтобы регенерирующая система, вшитая в ткань костюма, смогла начать действовать. Мун знал, что умирает. Он чувствовал кровь, стягивающую кожу на щеке, — она текла из ранки на голове. Особенно сильно кровь текла из разорванной спины и плеча. Да, похоже, ему суждено умереть от простой кровопотери…

— Смотри, один вроде двигается.

Муну показалось, что голос говорящего доносится откуда-то с дальнего конца узкой металлической трубы.

Голова в шлеме оказалась в поле зрения Муна. Человек в коричнево-зеленой камуфляжной форме и защитного цвета шлеме, через смотровую щель которого Мун заметил лицо воина какого-то странного оливкового цвета, явно не принадлежал к воинам или техникам Клана. То же самое можно было сказать, заметив черную Звезду Камерона, прикрепленную к воротнику человека.

— Да он и вправду живой, только на ладан дышит… Санитар! — Человек разогнулся и махнул кому-то невидимому, подзывая его поближе.

— Я не приму вашу помощь. — Мун попытался, как обычно, прорычать ответ, но обнаружил, что распухший язык повинуется ему с трудом. Тут же горлом пошла кровь, Мун почувствовал боль в сломанной челюсти и отсутствие нескольких зубов. Ему пришлось напрячь все силы, чтобы его поняли.

— Ну, хочешь или не хочешь, сынок, — ответил пехотинец, — а помощь мы тебе все же окажем.

— Нет. — Мун силился приподняться и оттолкнуть рукой в когтистой перчатке своего спасителя. Солдат спокойно уклонился от слабенького тычка Муна. — Я лучше умру здесь, чем позволю каким-то поганым суратам распоряжаться моей жизнью. Я лучше умру…