За 30 милль... на Север (СИ) - Раст Сергей Страница 27

Сильвер сказал правду.

Она существовала.

Это оказалась топографическая карта местности 1986 года масштабом 1 к 500. На один сантиметр плотного листа приходилось 500 метров длины. Довольно подробная, чтобы планировать военные операции. В раскрытом виде она заняла весь стол. Грешник сбросил с поверхности всё лишнее и расправил «миллиметровку». В нос ударил запах сырости и прелых листьев. Именно так воняют книги в библиотеке, доживающие век в пыльном углу, пока худощавая тётя в огромных очках не отправит их на переработку.

Картой долго не пользовались, особенно в последнее время. Во многих местах сохранилась пыль, к шероховатой поверхности налипла грязь. Одновременно она выглядела потрёпанной и много раз использованной. Рваные, скомканные края, следы от жирных рук и от пролитого кофе, проклеенные скотчем протёртые сгибы, говорили, что карту активно использовали. В одном месте её прожгли сигаретой. Возможно, она лежала на столе и выполняла функцию скатерти, пока однажды не оказалась у Сильвера. Карта охватывала северные окраины Припяти, часть Красного Леса и кусочек пруда-охладителя, на берегу которого возвышался над местностью взорвавшийся Саркофаг, и все окрестные села к северу от них: Красное, Зимовище, Усов, Бенёвка. Плюс кусочек Беларуси с юга. Масаны, Буда, Лемешево. Незнакомые названия. Карта пестрила множеством пометок разных цветов и условными обозначениями, написанные от руки карандашом и разноцветными ручками. Некоторые надписи практически истёрлись и при слабом освещении с трудом поддавались дешифровке. Гораздо лучше сохранились надписи чёрными чернилами, выведенные неаккуратной рукой. С обратной стороны разлинованную бумагу исписали комментариями и сокращениями, что представляли на первый взгляд, малопонятную абракадабру. Добавьте к этому графические линии, подчёркивания и восклицательные знаки и вы получите подробное описание части закрытой территории, долгий час скрывающейся за плотной и непреодолимой преградой из тумана, реки и монстров. В этом и состояла её ценность. Пометки давали приблизительную картинку происходящего на Севере и могли здорово облегчить жизнь путешественникам. К примеру, стрелочка красного цвета указывала на основной путь проникновения, значок ментальной угрозы говорил об опасности биологического уровня.

С замиранием наёмник рассматривал подарок ушлого ветерана. На одно мгновение он представил себя капитаном корсаров, что планировал рейд на Картахену в поисках испанского золота. Это доставляло в некотором роде удовольствие. В самом углу карты он приметил незамысловатую подпись с инициалами «К. Д.» Картограф? Интересно, кому она изначально принадлежала? Впрочем, неважно. Не зря ветеран просил его не показывать карту кому попало.

К пожеланиям Сильвера Грешник прислушался. Он свернул документ в четвертинку, затем упаковал артефакт в полиэтиленовый пакет. И положил во внутренний карман. Будет свободная минутка – изучит его более внимательно. Пока стоило припрятать до лучших времён. Что же, у него теперь есть козырь в рукаве и мотивация. Осталось только обговорить детали с Валом, выслушать старого пройдоху и принять решение.

А пока он вернётся в бар, закажет себе поесть, выпить, и подождёт бармена.

Одноглазый помощник Вала возился с мясом. Судя по запаху, успешно. Грешник подоспел вовремя. Не думая, он заказал пиво, стейк и уселся за дальний стол. Чтобы убить время, пока готовится обед, он ножом принялся вырезать на грязной деревянной столешнице буковки. Заодно человек думал о дальнейших планах. В первую очередь он хотел поговорить с барменом и расставить точки над i. А ещё его всерьёз беспокоили слова Раста. Бывший коллега час назад огласил крамольную мысль – бросить всё и свалить в закат прочь от этого дерьма. Конечно, к похожим рассуждениям он не единожды приходил в периоды просветления между затяжными запоями. Иногда идея о побеге казалась удачным решением, притягивая простотой. Инсценировать свою смерть, подкупить постовых на Границе, прихватить кубышку и уйти – заманчивая перспектива! Ничего сложного, если бы не нюансы.

Бегство из рядов братьев приравнивалось к предательству. Даже с отошедшими от дел боевиками агенты Синдиката поддерживали связь. Длинные руки ЧВК позволяли проворачивать тёмные дела вне Зоны по всему миру в случае форс-мажора. Положение ухудшал его «звёздный» статус. Он не рядовой игрок, не пешка, а бывший лейтенант с огромным опытом и интеллектом, который участвовал в половине сверхсекретных операций на местечковом уровне. Ха-ха, достаточно лишь тени сомнений, чтобы попасть в список на уничтожение. Таковы правила. Либо ты с нами, либо ты – труп. Иного варианта нет.

А ведь он давно в списке. Начиная с расформирования «Бетты», когда непокорный Грешник выразил квоту недоверия нынешнему руководству организации. Он послал их в пешее путешествие, и самолично выпилился из рядов Синдиката, уйдя в длительный запой. Зря он тогда разбил лицо одному крысёнышу, что стучал Господину М. Проглоти обиду, глядишь, устаканился бы конфликт интересов и «косяк Грешника» спустили на тормозах. Нет. Не в его натуре отступать от принципов справедливости. Отец всегда учил, что «достаточно один раз пойти на поводу у негодяя, и ты не сможешь нормально спать. Лучше сдохнуть за бравое дело, чем небо коптить жалким слюнтяем». Старый дурак давно умер, но его кредо осталось в голове Грешника, и преследовало всю жизнь, доставляя жуткие неудобства и проблемы. После того случая боссы запретили приближаться на пушечный выстрел к «офису». Пальцев не хватит перечислить других недовольных. Поэтому возникла дилемма, как быть дальше? Не подпишет ли он смертный приговор себе, если согласится работать на бармена. Грешник не знал, пересёк ли он заветную красную черту или нет. Бежать из Зоны сейчас означало открыть сезон охоты на него. Идти против Синдиката войной? Да ну, бред.

Оставался лишь один весомый аргумент избежать гибели. Дельцы-управленцы группировки любили деньги. При одном упоминании о резаной бумаге у них потели ладони и сжимались от значимости сфинктеры. У него хранились сбережения в тайнике. Он мог пообещать боссам процент от будущего рейда и, таким образом, купить свободу. Никто не умрёт. Все получат желаемые дивиденды.

Если выгорит афера…

– Грех!!

Хриплый голос Повара возвестил о полной боевой готовности стейка, истекающего мясным соком и приправленный пряностями. Голодный посетитель втянул ноздрями воздух в предвкушении праздника живота и сильно воткнул в стол нож, автоматически занимая место.

Громыхнула на стойку тарелка со стейком. Грешник кивнул в знак одобрения Повару. Стейк получился как надо. Средней прожарки, с дешёвым кетчупом и солёным огурцом, двумя кусочками хлеба. И бокал пива. Отличный ужин для голодного здорового мужика! Грешник бросил на стойку смятую купюру с портретом Линкольна и вожделенно сграбастал ручищами обед.

Глава 12. Вал

Глава 12. Вал

1.

В соседнем помещении Вал разговаривал с клиентом. Посетителем оказался седеющий мужик с длинным носом, сломанным в трёх местах. Человек старой закалки и железных принципов. Вал знал его много лет. Особого расположения к визитёру не испытывал, но человечек снабжал торгаша первосортной информацией. Появлялся он нечасто и всегда под утро. Как и сегодня.

Нужных людей Вал принимал в подсобке, перестроенной под кабинет. Представляла она помещение со столом, комодом, диваном и двумя стульями, электрочайником и холодильником. Здесь Вал заключал сделки, принимал выполненную работу, подмазывал нужных людей, подбивал доход и убытки. Почему именно там вёл переговоры? Во-первых, считал это полезным для бизнеса. Близость к работодателю вызывает доверие и развязывает языки. Во-вторых, подсобка имела запасной выход на тот случай, когда ситуация выйдет из-под контроля. Сюда он провёл тревожную кнопку. В вопросах безопасности Вал придерживался принципа «если за тобой не следят, это не значит, что ты не параноик». Впрочем, захотели бы грохнуть, давно убили. В-третьих, здесь не висели видеокамеры и «жучки». Никто из персонала не мог его подсмотреть и послушать.