Игорь Конычев - Стальной охотник (СИ) Страница 27

— Активировать щиты на полную мощность! — пройдя в кабину, даэрец увидел, как стремительно несутся навстречу кораблю астероиды.

— Прорвемся! — Винс уже сидел в кресле. — Колл, передай управление. — Он взялся за штурвал.

— Передача управления осуществлена, — дройд-пилот выпрямился и застыл без движения.

— Капитан? — Райзер скосил глаза на стоящего рядом даэрца. — Вы верите в удачу? — он потянул штурвал и корабль резко ушел вверх, избегая столкновения с небольшим астероидом.

Вместо ответа Хэвард улыбнулся, вытащив из-за пояса помятую книгу. Дневник доктора Джайны ан Нолесс. Верить в удачу или нет — личное дело каждого. Но в это мгновение Стальной надеялся, что сможет прочитать в записях женщины, замуровавшей себя в собственном кабинете, хоть что-нибудь, что сможет пролить свет на не самую простую историю из тех, в которые он ввязывался за свою жизнь.

«Никогда не думала, что все закончится именно так. В своих мыслях я редко обращалась к смерти и даже не могла представить, как и когда она придет. Если бы кто-то сказал мне, что я закончу свои дни подобным образом… Наверное, я бы рассмеялась ему в лицо.

Увы, у судьбы злые шутки. Печально, что то, чему я отдала почти всю свою жизнь, убило меня. Пусть и косвенно, но убило.

Когда мы с мужем создавали все это, мы искренне верили, что послужим на благо Галактики, на благо Коалиции. Ах, как было бы прекрасно…

Но нет.

Не вышло. Возможно, нашей ошибкой была абсолютная секретность. Наверное, мы зря не попросили помощи у Совета.

Почему?

Быть может виною наша алчность, не желание делить с кем-то свои открытия. Раньше я считала, что мною движут исключительно благие намерения. Но теперь, стоя на пороге смерти, я понимаю, что лгала сама себе. Себе и всем, кто поверил мне. Но что самое ужасное, я лгала ей. Лгала еще до того, как она появилась на свет.

Когда меня не станет, на долю Евы выпадет много испытаний, слишком много для нее и виновата в этом только я одна.

Надеюсь, Шиори сможет позаботиться о моей девочке, моей дорогой Еве. Все-таки из меня не вышло хорошей матери и очень жаль, что из-за этого страдаю не только я.

Не думаю, что кто-нибудь будет читать эти строки. Я пишу их, скорее для себя. Предсмертная исповедь роняющей слезы глупой женщины, решившей поиграть в Создателей и погубившей не только себя.

Я не знаю, сколько мне осталось. Возможно, прямо сейчас они сломают дверь и ворвутся ко мне. Это было бы справедливое наказание. Я много раз думала об этом, слушая их шепот за стеной. Я хотела сама открыть дверь и выйти, но мне не хватило смелости раньше, не хватает сейчас, и не хватит в будущем. Они знают, что их создала я. Знают и не приходят за мной.

Чего они ждут? Не знаю и не хочу знать.

Рискну предположить, что если кто-то все же читает это, значит все то, над чем мы трудились всю жизнь — уничтожено. Оно и к лучшему. Надеюсь, что от всех наших экспериментов и разработок не осталось и следа. Я должна была прекратить это, когда говорил Рик…

Мои Рик, как же давно я не видела тебя, как же я соскучилась…

Скоро мы вновь будем вместе.

Я жалею о многом: о том, что была плохой женой, о том, что из меня вышла никудышная мать и о том, что я была слишком эгоистична в своих стремлениях. Мне кажется, я эгоистична и сейчас. Ведь больше всего я жалею не о тех, кто погиб, веря мне, а о том, что не смогла сказать Еве, как я люблю ее.

Как же мне жаль, что все так вышло.

Ах… Если бы я могла вернуть все назад и вновь оказаться на Малкоране, со своим мужем и дочерью. Просто сидеть на теплых камнях и смотреть на безмятежную гладь воды, в которой отражается закат, такой манящий и прекрасный…

Как же хочется вернуться в то время, когда мы были счастливы, когда мы были семьей…

Прости меня, Ева».

Хэвард провел рукой по неровным следам давно высохшей влаги, оставленным на желтой бумаге и отложил найденную на уничтоженной станции книгу. Давно даэрец не читал ничего, изложенного на бумаге. Возможно, именно поэтому молчаливая исповедь незнакомой женщины показалась ему искренней. Почему Джайна использовала именно бумагу? Возможно, из-за того, что боялась утечки данных или же из-за того, что генераторы лаборатории работали со сбоями. Может, для нее было важно переосмыслить все, взглянуть на себя со страниц обличительных записей. Была ли еще какая-то причина? Теперь этого никто уже не узнает.

Наемник не знал, сколько времени провел в своей каюте, читая откровения Джайны ан Нолесс. Предсмертные записи ведущего специалиста станции «2301», решившей, что она с горсткой единомышленников способна воссоздать тех, кого во время войны боялась Галактическая Коалиция, тех, кого называли Избранными. Все это было написано незадолго до смерти Джайны, ее собственной рукой. Хэвард не сомневался в этом.

Даэрец был воином, а не ученым. Но даже он понимал, какую глупость совершила Джайна, решившись на подобный эксперимент. Выйти из-под опеки Совета, чтобы ставить опыты на живых людях, нарушая множество существующих законов, ради получения идеальных убийц.

Хэвард вспомнил сереброволосых обитателей уничтоженной станции. Что ж, в принципе, ученые получили то, что хотели — создали новую расу мыслящих, хитрых, кровожадных, способных к размножению особей. Хотя они и в подметки не годились Избранным.

Мрачная улыбка коснулась губ даэрца — все же хорошо, что плоды безумных экспериментов уничтожены.

Он еще раз взглянул на потертый дневник, который до сих пор держал в руках. Личные записи доктора ан Нолесс содержали описания некоторых опытов, не очень понятных Хэварду. Описанное на желтых страницах было противно духу воина, но наемник не спешил уничтожать последнее свидетельство деяний частной секретной станции.

К тому же оно было не последним. Стальной убрал дневник в ящик узкого стола. Оставалась еще Ева. Первая, единственная искусственно созданная особь.

Хэвард поморщился, от подобного определения. Первый успех ученых, на котором и стоило остановиться. Но, как следовало из записей Джайны ан Нолесс, девочка не обладала полным набором способностей, что бы это не значило. Именно после подобной «неудачи», ученые приняли решение ставить опыты на людях. Глупцы.

Ящик стола со щелчком закрылся.

— Что же ты такого сделала, что за твою голову дают такие деньги? — Хэвард открыл медальон и посмотрел в лицо улыбающейся, маленькой Евы.

Несколько секунд охотник смотрел на девочку, после чего закрыл медальон и сунул его в карман — что бы ни сделала Ева ан Нолесс, она не перестала быть целью «Стального охотника».