Майкл Стэкпол - Я – джедай! Страница 28

Мое продвижение в некоторых дисциплинах измерялось отрицательной величиной. В то время как остальные уже могли заставить парить в воздухе увесистые булыжники или при помощи Силы заплетать ветви деревьев массасси в косички, у меня на телекинез не хватало сил и упорства. К моему большому сожалению, эта неспособность выражалась также в том, что я не способен был воспарить или совершить чудесный прыжок, подобный тому, что спас Люка от удара мечом Ганториса во время их дуэли.

Но и это не все: Тионна выяснила, что этот недостаток преследовал весь род Халкионов. В результате чего мы были известны своим умением стоять на своем в различных ситуациях. Пару раз это помогало сплачивать силы вокруг нас и отражать натиск противника. В большинстве же случаев это означало, что Халкионы охотно вызывались прикрывать своих товарищей и доблестно отдавали за них, свои жизни.

Тионна посчитала, что этот материал должен послужить основой для создания прекрасной баллады.

Зная, что где-то вокруг ошивалась очень сильная личность, которой по вкусу были неопытные ученики, я посчитал эти семейные предания просто зловещими.

Но, оставаясь верным семейным традициям Халкионов, я, несмотря ни на что, продолжал поиски убийцы Ганториса, кем бы он ни был. Промучившись все утро в попытках сдвинуть небольшой камушек на расстояние, равное длине моей тени, и преуспев в этом ближе к полудню, я запасся едой и водой и приготовился выйти на обследование Храма Веток с Синими Листьями. В докладах Уннха говорилось о странных аномалиях в нем, настолько странных, что генерал Йан Додонна приказал замуровать вход и запретил своим подчиненным подходить близко к нему.

Я намеревался пойти туда сам, но Кам Солусар и Бракисс в последний момент решили идти со мной.

– Ребята, он, наверное, до сих пор замурован. Там должно быть ужасно скучно.

Кам улыбнулся и указал на лазерный меч, висевший у меня на поясе.

– У меня такое подозрение, что ты собираешься распечатать вход в Храм.

– Вообще-то я не собирался, но если обстоятельства вынудят… – я слегка пожал плечами. – Ну ладно, пошли.

Я рванул вперед приличным темпом, затем немного сбавил шаг, когда Бракиссу стало тяжко поспевать за нами. Поскольку он был довольно высокого роста, корни оркид представляли для него серьезную преграду. Кам, хоть и был средних лет, был в намного лучшей форме, чем Бракисс, но и он явно предпочитал шаг, более приближенный прогулочному.

Мы пересекли реку, отделяющую Великий Храм от Храма Веток с Синими Листьями, перейдя на другой берег по стволу упавшего дерева массасси, корни которого подмыла вода. Недалеко был брод, где река была настолько мелкой, что я обычно с удовольствием пробегал там по утрам, но Бракисс, казалось, вовсе не желал мочить ноги. Мы с Камом подшутили над ним, вежливо поинтересовавшись, не угодно ли ему, чтобы мы своими лазерными мечами вырезали ступеньки в дереве или хотя бы срезали несколько особо мешавших ему веток, но он лишь покраснел и попросил нас идти вперед и не отвлекаться.

По сравнению с Великим Храмом Храм Веток с Синими Листьями казался крошечным, но довольно изящным по конструкции. В высоту он был вдвое меньше Великого Храма и выглядел более приземистым из-за своих пропорций. Вокруг все заросло кустами и небольшими деревьями, но это никого не смутило.

Бракисс повел нас к восточной стене храма.

– В докладе суллустианина говорится, что главный вход расположен на восточной стене, чтобы оранжевый свет газового гиганта мог по вечерам освещать нижние помещения.

Мы подошли ко входу и увидели, что бойцы Альянса и в самом деле заложили ворота огромными каменными блоками. Они явно добивались того, чтобы больше никто не смог сюда войти. Было ясно и другое: имперская исследовательская группа, изучавшая Йавин IV, была преисполнена не меньшей решимости проникнуть внутрь. Они, особо не мудрствуя, прожгли дыру в каменной стене.

Кам активировал свой меч и очистил дыру от паутины.

– Паутина не настолько плотная, как мы ожидали. Видимо, Ганторис был здесь, а пауки успели здесь поработать.

Я снял с пояса фонарик и протянул его Каму.

– Я так понимаю, ты хочешь идти первым.

– Точно, – Кам включил фонарик и полез в «нору» головой вперед, вскоре полностью скрывшись в ней. Так как я был поменьше и худощавей, то легко пролез в Храм вслед за ним. Последним к нам присоединился Бракисс и сразу принялся отряхивать пыль с плеч.

Зеленый свет от лазерного меча Кама и золотистый луч фонарика освещали небольшое пространство вокруг. Мы осмотрелись и обнаружили, что находимся на площадке перед лестницей, ведущей вниз. Во всю площадь подножия храма простирался один большой зал с альковами, встроенными в стены. Мы могли видеть, и то с трудом, лишь ближайшие к нам, но они казались намного более тесными, чем те комнаты, что были у нас в Великом Храме.

Лестницы по обеим сторонам от нас уходили вверх, на следующий уровень. Я взял фонарь у Кама и направил свет сначала на нижний пролет, потом на два верхних.

– Пыль, похоже, лежит нетронутая. Если Ганторис и приходил сюда, то ему пришлось бы парить в воздухе, а я не думаю, что он был настолько крут.

– Возможно, он был только здесь, на этой площадке, – пожал плечами Бракисс. – Может, он не осмелился идти дальше.

– Ни за что в это не поверю, – Кам направил свой лазерный меч в сторону лестницы, ведущей наверх. – А нам слабо?

Бракисс улыбнулся:

– В конце концов, ради этого мы сюда и пришли.

Кам повел нас вперед. Наши шаги гулким эхом разносились по храму, и когда мы начали подниматься, у меня по телу побежали мурашки. Из того, что мы вычитали в докладе Уннха, мы составили представление, что нас здесь ожидает, и это предчувствие немного испугало меня. Зная, что впереди находился источник зла, который и заставил генерала Додонну замуровать этот храм, я чувствовал, что мы накликаем на себя беду.

Однако как настоящий Халкион я не собирался останавливаться на полпути.

Пролет вывел нас на новую лестничную площадку, которая служила фойе для Главного зала собраний. Наклонные стены смыкались высоко наверху, образовывая сводчатый потолок. Три колонны, расположенные на равном расстоянии друг от друга в одну линию в центре зала, вершинами не достигали потолка, но в то же время создавалось впечатление, что они поддерживают его на весу. Коническая колонна, ближайшая к нам, как и ее сестра в дальне конце зала, были покрыты замысловатыми узорами – древними письменами и еще какими-то оккультными знаками, которые я не мог даже опознать, не то что читать. Узкие окна-прорези на западной стене пропускали солнечный свет, который оставлял на полу золотистые полосы, создававшие в зале теплое освещение.

Но каким бы теплым ни казался этот свет, он не в силах был унять озноб, который пробрал меня, когда я подходил к самой главной и самой пугающей достопримечательности Храма.

Третья колонна – высокий, узкий конус – была выточена из одного огромного голубого кристалла. Я бы назвал его сапфиром, потому что он светился внутренним светом, но это сияние не изменило своего оттенка или интенсивности, когда мы подошли ближе.

Напротив, оно, казалось, струилось подобно кипящей жидкости, поднимаясь вверх внутри кристалла и закручиваясь в гигантскую воронку.

– Суллустианин написал, что камень на ощупь маслянистый, а еще, когда прикасаешься к нему, чувствуешь, как внутри него пульсирует энергия, — Бракисс энергично потер ладони. – Ну что, проверим правдивость доклада?

Я содрогнулся:

– Только не я. Не сейчас.

Кам деактивировал свой лазерный меч и повесил его обратно на пояс.

– Я тоже воздержусь. И тебе не советую его трогать.

Бракисс нахмурился:

– С вами не повеселишься.

– Ну знаешь, прикоснуться к этой штуке еще не значит веселиться, – я подошел поближе к колонне, осторожно глядя под ноги, чтобы не угодить в круглую яму, окружавшую ее. Чем ближе я подходил, тем больше я мерз. Энергия, исходящая из кристалла, не была абсолютным осязаемым злом, но я ощущал присутствие негативных эмоций – отчаяния и страха. К моему великому ужасу, когда я всмотрелся в полупрозрачную глубину камня, я увидел, что там проплывают размытые образы-призраки. Некоторые выглядели совершенно чуждыми: нескладные фигуры с когтями на ла… нет, все-таки руках и ногах. Другие были более привычного вида, часто обычные люди, но лица их обезображены до неузнаваемости или искажены предсмертными муками. Несмотря на это, некоторых мне удалось опознать. Несколько товарищей, павших посреди жизненного пути, и множество убитых мною врагов.

Затем появилось лицо Ганториса и уставилось на меня мертвыми глазами.

Я отскочил назад и ткнул в него пальцем:

– Видели это? Видели Ганториса?

Из-за колонны показалась голова Кама, который смотрел на меня туманным, медленно фокусировавшимся взглядом.