Комбат Найтов - Сталь с голубым узором Страница 28

Деятельность партии РПК на территории Сирии запрещена, впрочем, как и деятельность всех партий, кроме правящей БААС. В стране действует военное положение, невзирая на мир с Израилем. Асад сослался при этом на войну в Ливане. Где-то он перегибает палку: невозможно держать в напряжении все население в течение многих лет. Народ устает жить на вулкане. Сергей осторожно завел разговор об этом. Когда его отправляли сюда, то инструктировали, что отмена военного положения в Сирии – задача всей дипломатической миссии СССР на ближайшие годы. Расчеты экономистов показывали ухудшение экономических показателей страны, если она не уменьшит расходы на вооружение и не избавится от гигантизма в строительстве. Уже сейчас страна производит электричества больше, чем потребляет, а спроса на него в регионе практически нет. Единственный возможный покупатель – это Ливан, но там война, и когда она кончится – одному богу известно. К тому же Соединенные Штаты и страны Западной Европы прикладывают невероятные усилия по отрыву Ливана от Сирии. Это же стремится сделать Иран, несмотря на то что Сирия сейчас его союзник. Хафез выслушал Сергея, но ничего не ответил. Видимо, не только Сергей говорил ему об этом.

– Вернемся к авиации, дорогой Сергей. Мне было бы желательно, чтобы наши, в общем небольшие, ВВС качественно превосходили вероятных противников. Их у нас три: Израиль, Ирак и Турция. Так как ты сейчас являешься советником командующего авиацией, то рассмотри вопрос с этой точки зрения. Я считаю, что необходимо заменить устаревшие типы машин полностью. Сменить их на самолеты четвертого поколения в необходимом количестве.

– Насколько я понимаю, вопрос только в цене и сроках, господин президент. Раз поставки начались, а это было самое сложное, так как одновременно смену вооружений начали несколько армий, в том числе национальных, то они будут идти в соответствии с графиком платежей и существующим договором. Там записано пятьдесят самолетов.

– А требуется иметь минимум сто пятьдесят машин, из них желательно пятьдесят тяжелых Су-27. Товарищ Романов обещал мне эти поставки. У Израиля сейчас более трехсот легких F-16 и восемьдесят F-15. Мы уступаем им вдвое по численности. Они уже восстановили те потери, которые понесли в той войне. И опять начали грозить нам.

– Запретить грозить мы не можем, – улыбнулся Сергей: два полка С-200 достаточно надежно позволяли держать на значительном расстоянии «грозильщиков». Воздушную границу они более не нарушали. К тому же полки были гвардейскими, советскими.

А вот пробивать поставки Су-27 пришлось с боем. Проблема была в том, что МиГ-29 использовал два типа ракет: Р-73 и Р-27, малой и средней дальности, а «сухарики» могли нести четыре типа ракет средней дальности: Р-27ЭР1, Р-27ЭТ1, Р-27ЭТЕ и Р-27ЭРЕ – плюс Р-73, и целую комбинацию ракет класса воздух-поверхность. Десять точек подвески позволяли хорошо разнообразить вооружение. Но общего подхода, что можно, а что нельзя поставлять за рубеж, выработано не было. Так, благодаря послезнанию, в ГДР не были поставлены нашлемные прицелы для МиГ-29. Отказывали в них и при поставке в Сирию. Тем более что здесь было довольно легко обеспечить попадание секретных приборов в руки противника. А нашлемные комплексы Су-27 выгодно отличались и от нашлемников «мигарей». В общем, поставки удалось пробить, но в очень урезанном виде. Скидки на то, что правительство и руководство Сирии имеет старые и добрые отношения с Союзом, здесь не прокатывали.

Неожиданно и в правительстве СССР нашлось значительное количество людей, желавших установить нормальные отношения с Израилем, якобы для того, чтобы снять груз проблем в связи с действием поправки Джексона-Вэника. И, хотя Сергей несколько раз говорил в Кремле, что евреи уехали, а «Веник» остался, его особо никто не слушал. В итоге разорванные 10 июня 1967 года дипломатические отношения с Израилем были восстановлены в октябре восемьдесят пятого года. Первым послом в Израиле стал корреспондент первого канала Александр Бовин, бывший спичрайтер Брежнева. Это ему принадлежали перлы «Экономика должна быть экономной», «Мы встали на этот путь и с него не сойдём».

Хафез, естественно, был недоволен случившимся и открыто выражал свое неудовольствие, к тому же выяснилось обстоятельство, что фигуру советника командующего ВВС Сирии слили «Моссаду»: возле Галины появились посторонние товарки. То есть далеко не все было так безоблачно, как хотелось бы. Галке и сыновьям было предписано выехать из Сирии. Над самим Сергеем тоже нависла угроза преждевременного выезда на Родину. Во всяком случае, на этом настаивало как руководство МИДа, так и посольство Израиля. В этих условиях Романов принял решение временно отозвать товарища Андреева в СССР. Все дальнейшие посещения им Сирии были инкогнито: прилетал на базу в Тиязе на военно-транспортном самолете и улетал так же.

Ситуация внутри страны (имеется в виду СССР) выправлялась медленно. Сказывалась и общая настроенность масс, и низкие цены на нефть, и запоздалая реакция средств массовой информации на изменения в политике. Плюс медленно, слишком медленно менялось положение в народном хозяйстве. А отдать поводья у Романова не было желания. Изменения в экономической сфере происходили в час по чайной ложке. Но они начались, и без перекосов, как при Горби. Сферу деятельности кооперативов ограничили несколькими отраслями, куда торговля не входила. Спекулятивный капитал был разрушен несколькими обменами купюр. Но эти реформы увеличили количество респондентов на радио «Свобода». Схватка между системами ожидалась острая. На Западе все запаслись попкорном.

Положение усугублялось тем обстоятельством, что «Голос Америки», через Севу Новгородцева, рекомендовал желающим покинуть «совок» воспользоваться улучшением советско-израильских отношений и лепить фиктивные браки с представителями семитов. В крупных городах Союза нашлось достаточное количество людей, готовых последовать этому совету. Закипела работа ЗАГСов, посольств и консульств. Штаты уговорили израильтян не слишком препятствовать подобным переселенцам, подкинув на это дело безвозмездную ссуду. А Сева зашелся в благородном гневе, описывая приключения очередного отказника. В крупных городах была сосредоточена «техническая интеллигенция в первом поколении», поэтому процент недовольных тут был достаточно высок. В этой мутной воде спецслужбы Штатов, Израиля и стран НАТО надеялись отловить самую крупную рыбу – новые процессоры и технологии их производства. Рональд Рейган, верный своей политике глобального вранья, начал добиваться встречи с Григорием Романовым. Этой встрече придавали огромное значение, так как много лет подряд, из-за ввода войск в Афганистан, победы в Ливанской войне и провала провокации на Камчатке, отношения двух стран находились в минутной готовности к войне. В том минимальном промежутке времени, который требовался для раскрутки гироскопов «Минитменов» и Р-36. Встречу решили проводить на Кипре, поэтому высшее руководство МИДа СССР зачастило с поездками на Ближний Восток. Досталось и Бейруту. В один из прилетов Андрея Андреевича Громыко Сергей оказался в Бейруте в составе свиты дипломатов, встречающих своего руководителя. Ведь официально он числился советником по авиации и помощником военного атташе в Сирии.

Самый старший из всех членов политбюро – остальных потихоньку отправили на пенсию и проводили в последний путь – вышел из новенького Ил-86, приземлившегося в аэропорту Дамаска ближе к вечеру 26 ноября 1985 года. Почти все сотрудники посольства плюс большое количество сирийцев во главе с Хафезом Асадом выстроились на бетоне в ожидании высокого гостя. Протопали маршем национальные гвардейцы, отзвучал салют. Министр, сопровождаемый послом и президентом, прошелся вдоль строя «дипломатов», большая часть которых носила гражданскую одежду лишь время от времени. У министра была отличная память на лица, поэтому он остановился напротив Сергея и, пожав ему руку, сказал:

– А почему вы здесь? Ведь Израиль настаивает на вашем отъезде из страны. Я вроде подписывал соответствующую бумагу. Не довели?

– Меня не отпускает президент Асад и командование.

– Вот как?! Я поинтересуюсь у маршала Соколова.

Тут вмешался Асад, который заявил, что его полностью устраивает полковник Андреев в качестве советника по авиации и он разговаривал по этому поводу непосредственно с товарищем Романовым.

– Было принято совместное решение и руководства СССР, и Сирии.

– Получается, что это меня не известили… – ответил Андрей Громыко. Недовольно хмыкнув, он прошел далее. Сергей попытался более не показываться ему на глаза, но Хафез имел совершенно противоположное мнение, поэтому Сергей получил официальное приглашение на ужин в честь главы МИДа СССР в резиденции президента.

Внутренне содрогаясь от необходимости исполнять неприятное приказание, он прибыл на банкет вовремя и, естественно, один. Галина и дети были отправлены из Бейрута, как только стало известно, что ими усиленно интересуется «Моссад». А остальные товарищи были, как положено, со своими вторыми половинами. Это само собой вызвало дополнительное недовольство у министра. Тем не менее, перед ужином состоялись переговоры между Асадом и Громыко, на которые президент пригласил и Сергея. Речь шла о Су-27, поставки которых активно тормозились советской стороной, и без ликвидации давления со стороны произраильского лобби в Министерстве иностранных дел, дело с мертвой точки сдвинуться не могло. На переговорах Сергей высказал те соображения, которые были совместно разработаны им и президентом. Дело было в том, что Асад решил строить транссирийский нефтепровод в порт Банья. Война между Ираком и Ираном подходит к концу, Ираку требуется надежный путь экспорта, который ему перекрывают его кредиторы. Асад хочет получить кредиты на строительство трубопровода в СССР и привлечь к работам Миннефтепром и Лентрансстрой. Но в случае строительства нефтеналивной терминал должен быть надежно прикрыт от ударов с воздуха. Город расположен между Латакией и Тартусом и не может быть надежно прикрыт от ударов со стороны моря имеющимися средствами. Сергей показал схему прикрытия района, которую собрались строить, включая новую авиабазу.