Страшная тайна Улья - Даниил Сергеевич Куликов Страница 28

Через час пути с лишним их действительно встретили, люди Еврея после чего все вместе уже двинули каравану, на котором Еврей возвращался со своего обычного маршрута.

— Что-то вы быстро однако. — сказал Еврей. — Не думал, что вы сможете справиться так быстро. Рой, а где Батя, где остальные?

как порой нахмурился, и хмуро сказал:

— Батя пропал без вести, вместе с ним Уайт, Ярик. Но я думаю, что они живы. Остальные попробовали нас предать.

— И как успешно? — спросил Еврей. — Хотя о чём это я….

— Вот именно, попытались. — ответила Женя. — Слушай Еврей, сладкий мой, у тебя есть что пожрать, главное чтобы много. Мы уже как несколько суток на ногах, и у нас скотина некормленая.

— Какая скотина? — округлил глаза Еврей.

— Да я. — ответила Женя. — Что может быть непонятного?

Еврей поперхнулся, но промолчал, а Аня слабо улыбнулась, Настя вообще никак не прореагировала на эту шуточку.

— Сейчас сделаем. — ответил Еврей. — Рой, как отъедем от этих гиблых мест, так сможешь дать ещё и радиограмму в штаб. Я думаю там очень и очень хотят знать, чем всё кончилось и каких вестей теперь ждать.

При этом он внимательным взглядом посмотрел на самого Рая.

— Каких… — устало проговорил Рой. — Тех самых вестей и ждать. Еврей, извини, но девочки правы, мы на ногах черт знает сколько, отрубались несколько раз, и вообще никакие, просто за еду готовы грабить и убивать. А за возможность поспать, готовы устроить Армагеддон.

— Да, я немного сделал глупость. — ответил в Еврей. — Конечно, давайте сейчас в фуру, поспать и поесть, запросто, причём очень даже хорошо, у нас была удачная партия, и мы удачно раз торговались, насчет остального всё есть… Из приятного — воды столько, что можно даже помыться. Правда она холодная.

— Еврей, я тебя расцелую… - сказала Настя, я но торговцу стало приятно.

Все погрузились примерно в такую же фуру, в которой ехали сюда. Примерно с таким же комфортом и расположением. Грин ещё вяло помнил, что-то делал, потом плеснул водой на лицо, после чего раздевшись по пояс, и растерявшись мокрым полотенцем, он почувствовал, что глаза у него слипаются, а голова соображает всё хуже и хуже с каждым разом. Прежде чем совсем отключиться, он сумел запихнуть в себя немного еды.

Уже засыпая, он мельком выхватывал какие-то отдельные картины. Вот женя, хватает всё до чего может дотянуться, и работает челюстями, словно волк, иногда даже вовсе не глотая не пережёвывая, просто проглатывая как акула.

Вот пьяный в стельку Бархан, заплетающимся языком, рассказывает что-то о том, как он рад, что смог выбраться из этого ада, и что такие предатели и двухвостки погибли и не смогли выйти, и что ни в коем случае не пойдёт в следующий раз, в такие же походы.

Вот сонный, и такой же хмельной Тапер, который не может ничего выговорить, а только вместо этого важно кивает, и неважно, что говорят и о чём, он всё равно кивает. Похоже ему всё вообще без разницы с чем соглашаться. Вполне нормальное действие.

А вот девушки, в другом конце фуры, натянули простыню, после чего устроили процедуры мытья, и по все по-разному. Аня моясь холодной водой визжала, а Женя томно стонала.

Рой, который хоть её выпил, но всё равно выглядит наиболее трезвым, чем остальные, угрюмо смотрит в одну точку. То ли о чем-то размышляя, то ли просто из-за хмеля, который разгулялся в голове.

Грин проснулся ночью, по естественным причинам, после того, как он облегчился в биотуалет, пользуясь затишьем и тем что все спят, разделся, и облился холодной водой полностью, после чего снял нижнее белье, прополоскал его в холодной воде, и сожалея о том что его нельзя выслушать, одел на себя после чего флегматично, даже без отвращения снова одел на себя потную и грязную одежду.

После всех процедур, он почувствовал себя словно обновлённым, и подойдя к ещё обильным запасам пищи, закинул в рот кусок сыра, а после уже не смог остановиться, и руки против воли, хватали всё, надо чего могли дотянуться, и забрасывали в рот. Челюсти работали против его воли. Руки тоже работали против своей воли.

Никто так и не проснулся. Дни проведенные в Пекле они очень сильно измотали всех. Пытаясь остановить собственный дикий голод, Грин схватил и просто влил в себя довольно большую дозу живца, после чего дорвался до горячительных напитков. То ли так подействовало опьянение, то ли желудок наконец-то распробовал закинутую в него пищу и успокоился, но в дикий голод прекратился, и руки перестали жить своей жизнью.

Облегченно вздохнул, Грин вернулся на своё место, после чего повалился спать. Он думал, что уже не сможет уснуть, но как это бывает, вскоре всё равно отрубился, так и не поняв как это произошло.

Проснулся он, даже не утром, а в обед. Ощущения были как после Нового года. к желанию съесть ищу, выпить еще, и поспать подольше, потому, что завтра не на работу. В частности почти так всё и было — идти дальше в Пекло не надо было, и отпуск был обещан.

— Проснулся? — спросила Женя, увлеченно что-то поедая. — Давай, позавтракай как человек, а то ты вчера даже ничего не съел.

— Спасибо. — ответил Грин. — Я ночью проснулся, и ел и ел, даже не мог остановиться.

— Ага! Вот как. — высказалась Женя. — А я думала, это я ночью за лунатила, и схомячила столько еды.

Грин улыбнулся, а Аня звонко расхохоталась.

В такой обстановке, все доехали обратно до стаба, отсыпаясь, питаясь, так, как будто это последняя еда в их жизни, и даже играя в карты, которые теперь не были вымученной игрой.

В Райском уголке, всех встретил огромный отряд рейдеров. Караван встречали так, как будто то в нем было что-то невероятно ценное. Гробовщик, и Саша вместе с Ниной, тоже были тут встречая всех. Рой увидев Гробовщика, чуть заметно кивнул. Тот не говоря, просто кивнул в ответ.

— Вот она! Земля обетованная! — тут же отозвался на Бархан. — Тапёр, приятель, дружище, Мы наконец-то добрались до неё, мы выжили!

Тем временем, к ним пробралась Нина, и шумно обнялась по очереди со всеми.

— И что теперь? — несколько усталым голосом спросила Аня.

— А теперь, вот эти два мальчика идут получать оплату. — она показала пальцем на Бархана, и Тапёра, а остальным уже приготовили баню.