Алексей Волков - Сегодня война Страница 28

Еще подальше стрелял Худойбердыев. Он словно не ведал о страхе. По восточной ли вере в судьбу, которую не изменить и не отменить, от отсутствия ли фантазии… Командир приказал, значит, надо.

Бээмпэшка рванула вперед. Повреждение было не смертельным. Борт – не двигатель, это люди пострадали, а машина оставалась на ходу. И даже башня грозно разворачивалась влево. Еще одна граната пролетела мимо, то ли поторопился стрелок, то ли экипажу повезло с рывком, однако дымный след прошел рядом с крутой кормой и уперся в дерево. Дым, грохот, и перерубленный ствол стал падать, но был подхвачен соседними кронами, не рухнул окончательно.

Грузовикам пришлось намного хуже, чем бронированной машине. Они так и застыли на месте, продолжая впитывать в себя поток свинца. Возле кабины второй из них лежал последний из взводных. Выскочить лейтенант успел, а вот дальше… Дальше просто не повезло.

Уходящая БМП напоследок все-таки открыла огонь. И сразу стало легче тем, кто залег под машинами, за всевозможными кочками и пнями. Тридцать миллиметров, да практически в упор – тут уже не до ответной стрельбы. Быть бы живу…

Как раз расстояние спасло многих на той стороне поляны. Снаряды прошли выше. Некоторые взорвались от встречи с кустарником, другие лишь прошили его и сработали дальше.

Максим воспользовался паузой, в несколько шагов достиг леса и там упал за первым широким стволом. Сразу подтянул ноги, вспомнив наставления людей бывалых, постарался сжаться так, чтобы ни одна пуля не сумела достать какой-нибудь части тела. А вот Сергей среагировать не успел, и ему осталось лишь перекатиться на освободившееся место за так и не пробитым колесом. Грохот автомата Худойбердыева почти над ухом привел в некоторое чувство, заставил осознать старое правило. Не хочешь быть убитым – стреляй!

«Калашников» повело в сторону и вверх, рядом посыпались гильзы, и сразу стало как-то легче. Вдруг какая-то из пуль сможет зацепить противника, склонит чашу весов в нужную сторону?

Теперь стреляли практически все уцелевшие в первую минуту. Те, кто выскочил без оружия, теперь подбирали автоматы убитых. Сурен вообще завладел бесхозным пулеметом, разве можно пропадать такому добру, только, в отличие от многих, старшина старательно целился, выискивал прячущихся в кустах противников. Большинство же бойцов лупило по кустам, совсем не думая о боеприпасах. Хотя далеко не у всех имелись при себе запасные магазины – кое-кто снял разгрузку на время поездки, а другие так и не удосужились набить опустевшие рожки.

Веселое дело – перестрелка в упор. Непонятно, чем бы это все кончилось, только ротный не выходил из боя. Бээмпэшка лишь проскочила чуть дальше, затем застыла и открыла фланговый огонь по кустарнику.

Собственно, на этом и закончилась активная фаза боя. Одно дело: громить врага из засады, другое: лежать под вражеским обстрелом и не иметь возможности привстать, чтобы выстрелить в ответ из гранатомета. Если вообще было кому стрелять после случившегося.

Было, наверное. Кто-то же убегал прочь. Или отползал – в зависимости от темперамента. Благо, лес – прикрытие хорошее, и перестрелять в нем всех не сходя с места вещь практически невероятная. А погоню организовать было некому. Да и бойцы нужны другие, более подготовленные и управляемые.

Хотя нет. В той стороне тоже вдруг раздалась какофония короткой перестрелки, и лишь затем, предваряя появление Александра, послышался крик:

– Не стреляйте! Свои!

Глава одиннадцатая

Итог боя был катастрофичен. Небольшая, в дюжину человек, засада буквально расстреляла роту. Даже с учетом людей капитана и с экипажами БМП в строю осталось семнадцать человек – чуть больше половины нормального взвода. Плюс – полдюжины раненых. Ни грузовиков, ничего. И лишь слабое утешение – находка десятка вражеских трупов. Да уж лучше врагов упустить, чем своих потерять. Еще повезло, что первая граната не вывела из строя БМП, лишь продырявила ее да убила часть бойцов, а прочих – контузила. Могло быть еще хуже. Хотя, что в лоб, что по лбу…

Теперь две оставшиеся машины осторожно двигались дальше. Бойцы ощетинились стволами по сторонам, высматривали каждый куст: нет ли еще засады? Даже убитых пришлось оставить. Просто некуда было класть столько человек. Тут хотя бы раненых вывезти. И времени похоронить погибших бойцов нет. Дело даже не в естественном желании выбраться самим, в нем, разумеется, тоже, есть же еще приказ.

– Не вини себя. Пока хоть кто-то жив, врагу тоже покоя не будет. На то и война. А в зеленке обнаружить засаду почти невозможно. По прошлому опыту помню. Как карта ляжет. Но ты сработал молодцом, – попытался подбодрить ротного Александр.

– Угу. Только… – Ротному было плохо. А тут еще контузия. Надо бы отлежаться, да только где? Теперь и не понять, по чьей территории предстоит двигаться. Комбат молчит, комбриг – тоже. Со связью вообще вдруг наступил полный афедрон, но по идее, врага в тылу не должно быть очень много. Разве отдельные подразделения.

– Давай я головным пойду.

– Я сам, – едва качнул головой ротный. Голова тут же отозвалась болью.

– Как знаешь. Орелики! Боеприпасы собрали? Война еще не окончена!

Капитан внешне излучал бодрость. Словно и не было сдачи рубежа, отступления, жестокой бойни в лесу. Но должен же кто-то зажигать людей, внушать им, что все хорошо, даже когда плохо. Пока крепок дух, человек не побежден. Потому держаться, не показывать собственной усталости. Пусть думают, все не так плохо.

Дорога казалась бесконечной. Постоянное напряжение, лес укрывал от ненужных взглядов с воздуха, зато таил в себе возможность повторной засады. По здравому размышлению, не должно бы, не могут же просочившиеся группы перекрыть все просеки, скорее всего, и первая засада была во многом случайной. Как раз находились близко от пути отхода, услышали рокот моторов, затаились, а увидев немногочисленность, решили напасть. И лишь немного не рассчитали свои силы, вернее, не смогли вывести из строя первым выстрелом единственную единицу бронетехники.

Впрочем, при пересечении открытых пространств чувство настороженности никуда не исчезало. Или заметят с какого беспилотника и накроют артиллерией, или нанесут удар с дальней дистанции обычным ПТУРом – с обеспеченностью техникой у противника все в порядке. Еще счастье, что вывод спутников из строя лишил врага абсолютного преимущества. Иначе вообще труба. Да электроника работала явно хуже. В противном случае всю бригаду смели бы в первые минуты. Обещали, что накроется полностью, однако, раз небольшие разведчики еще летали, сделать это не удалось. Или – удалось? Последний видимый аппарат упал, а дальше небо было чистым. Ни одного следа рук человеческих, словно люди не только разучились летать сами, но и запускать разные навороченные штуки.