Степан Кулик - Витязь. Замок людоеда Страница 29

Я только головой мотнул. Не хватало мне только княжескую справедливость на собственной шее проверять. Когда тот за смерть сына мести ищет.

Отшельник вздохнул.

— Бог вас рассудит. Уходи, брат Степан… пока есть время. А еще, отец-игумен велел сказывать, если задумал ты благое дело, он дает благословение. Случится какая иная нужда — монастырь поможет и людьми, и имуществом… И вот это велел передать, — старец протянул на ладони какую-то невзрачную кожаную ладанку, прикрепленную к суровой нитке. — Повесь на шею. Там щепка от ковчежца и частица мощей великомученика Артемия Антиохского. Великая в них сила и многие чуда могут сотворить они для того, чья душа чиста, а помыслы всеблагие.

Глава одиннадцатая

— В общем, вот так и захватили мы с монашком башню, — завершил я вкратце рассказ о недавних приключениях, вводя в курс Лиса и пана Лешека. Те из ландскнехтов, что держались рядом, тоже не упустили ни одного слова, так что можно было не сомневаться — и пары часов не пройдет, как весь отряд будет в курсе событий. А чего не расслышали, у монашка переспросят. На что он в этот раз имеет мое высочайшее соизволение…

— Если и дальше так пойдет, ваша милость, — вздохнул с легкой завистью поляк, — у вас скоро имений больше, чем у Барбоски, блох будет.

— Лучше, как у Фридриха Барбароссы, — отшутился я. — Хотя, если честно, хлопотно это, господа. Ибо чем больше имеешь добра, тем больше вокруг желающих его у тебя отобрать. А защищать имущество не так весело, как приобретать.

Капитан наемников и его лейтенант многозначительно переглянулись и дружно кивнули. Такая философия была им не только понятна, но и воспринята с одобрением. Это в старости, когда мужчина предпочитает восседать на мягких перинах, а не в седле резвого скакуна, приходит пора пересчитывать «собранные камни». Сейчас же ими всеми движет не столько желание наживы, сколько горячит кровь азарт предстоящей схватки и аромат победы.

И это хорошо. Поскольку задуманное мною дело так сильно отдавало авантюризмом, что я пока даже озвучивать свои планы не решался. Оттягивал до последнего момента. Пока окончательно все не взвешу и в сотый раз не перепроверю. Хотя бы мысленно…

Суть идеи, неожиданно возникшей под впечатлением рассказа отца-игумена о злоключениях брата Себастьяна, была проста, как таблица Пифагора. Но зависела от одного очень важного условия, без которого становилась неосуществимой. А именно — от секрета Радужного Перехода. Точнее, почему портал уперто игнорировал меня, воспринимая как неживую материю? И мне казалось, что ответ я нашел. Теперь предстояло добраться до него и проверить идею. Если сработает — захват замка Розиттен пройдет, может, и не как по маслу, но гораздо проще и менее кровопролитно, чем штурм снаружи…

Так что дело за малым — уйти от княжеской погони и вычерпать воду из подвала…

Хвала Всевышнему, подсобил. В заметании следов.

И мили от монастыря не отъехали, как небо стало темнеть, воздух словно загустел, и отчетливо запахло грозой. А еще через несколько минут громыхнуло, аж в ушах зазвенело. Кони стали храпеть, упираться, приседать на задние ноги. Так что всадникам с трудом удавалось угомонить их. Да и то большей части пришлось спешиться. А как садануло во второй раз, то седла покинули и самые ловкие наездники.

С северо-запада по верховью налетел холодный ветер, нырнул вниз, ударил, как волна о набережную, и рассыпался, заплясал вокруг мелкими вихрями.

Воины торопливо натягивали плащи или набрасывали попоны. Кожаным курткам все равно, не разлезутся, но весь металл долго потом сушить, чистить и смазывать придется. Да и вообще, мокнуть под проливным дождем не самое приятное занятие.

Казалось, еще мгновение, и небесные хляби не просто разверзнутся, а обрушатся неудержимой лавиной.

И ливень хлынул… Теплый, словно парное молоко. Как будто святые на небесах решили, что достаточно будет вымочить людей до нитки, а ледяная купель уже лишнее баловство.

— Под счастливой звездой вы родились, ваша милость… — пробормотал тихонько Митрофан, избрав для укрытия край медвежьей шкуры с моих плеч. А я не жалел. Не сахарный, не растаю. — Теперь никому наших следов не найти. Даже с собаками…

Это точно. Небеса к нам благоволили. Не пожалели дождя… Выжали тучи досуха. Десятку поливочных машин такого не учудить. Все смыли. Как только земля под ногами осталась?

К счастью, летние грозы короткие. Вот и эта пронеслась так же стремительно, как возникла. Словно из чана воду вывернули. Шарах, хлюп — и тишина… Все мокрые, злые, но пенять не на кого. Зато мошкара исчезла. И дышать легче…

«Хорошо в краю родном, пахнет сеном и…»

А еще я думал о том, что если когда-нибудь по-настоящему верну себе человеческий облик, а не прикроюсь очередной личиной, то первым делом обучусь верховой езде. Надоело, честно говоря, пешим ходом передвигаться. Да и не солидно как-то. Сеньор я, или погулять вышел?

Но это все потом, а сейчас моя двуногость на скорость передвижения отряда не влияет. И еще один плюс — в этот раз Митрофан ездит не на мне, а трясется за спиной у одного из кнехтов.

Знакомое болото хранило ленивую безмятежность. Да и что ему до нашей мимолетной суеты, когда под его дном тысячелетия проходят, пока там торф или рудные залежи образуются?

— Отличное место… — одобрил вслух Лис, оглядываясь. — Если припрет нужда прятаться, то я даже представить себе лучшего места не берусь. Только с лошадьми придется расстаться. Здесь их не прокормить. Да и шуму от табуна слишком много. Разве что ты какую потайную поляну знаешь неподалеку?

— Лошадей в замок Шварцрегена отправим. Нам они в ближайшее время не понадобятся. Сам решай, кого послать. И еще — помню, в твой роте браконьеры были?

— Есть парочка, — ухмыльнулся Лис, переглядываясь с паном Пшеньковицким. — Куда без них.

— Отправляй на охоту. Всех. Кладовые башни не пусты, но как знать, когда удастся их пополнить в следующий раз.

— Всех? — переспросил капитан. — Степан, ты говорил, дело есть. А у нас и так не слишком много хороших бойцов…

— Да. Но прежде чем мечами звенеть, нам тут предстоит пару деньков водоносами потрудиться. Так что время терпит. А слишком много народа только лишнюю суету и толчею создавать будут.

— Как скажешь… — вряд ли капитан понял, о чем я, но уточнять не стал. — Ты главный…

Может, даже решил, что я пошутил, но распоряжения Лис принялся отдавать, как обычно, четко и быстро. Так что вскоре на той самой поляне, у вывороченного дерева, где я давеча гонял разбойников, остались только мы втроем, Митрофан и еще семеро кнехтов. Самых рослых и крепких. Из тех, что по лесу как кабаны прут.

Кстати, рядом с разбойниками и монахами я постоянно ощущал свои габариты, и все время пытался присесть или сутулился. А теперь, в окружении воинов, это чувство исчезло. Я по-прежнему был выше каждого из них как минимум на две головы, но никакого желания согнуться или присесть, чтобы не выделяться, не возникало. Наоборот, глядя на меня, уже они расправляли плечи и вытягивались, пытаясь прибавить в росте.

— Приятно сознавать, — произнес Лис, с удовольствием поглядывая на крепкие кирпичные стены, когда плот проткнул густой туман (похоже, здесь это было обыденное явление) и перед нами показалась башня, — что нам не надо ее штурмовать. Даже подумать страшно, сколько бойцов пришлось бы при этом положить. Если стены башни защищают хотя бы дюжины две стрелков. Наверху точно никого нет?

Преимущества Башни-на-Болоте всеми было оценено по достоинству с ходу. Опытные воины мгновенно сообразили, что ее защитников не достать даже многотысячной армии. Хватило бы обороняющимся провизии. А поскольку башня теперь становилась их базой, то настроение у компанейцев, слегка упавшее после того, как я привел их на край бездонных топей, сразу улучшилось.

— Я же говорил о брате Альбрехте… Не думаю, что ему удалось сбежать…

Но как я ни вглядывался, меж зубцами никого не увидел. Неужели моя шутка оказалась пророческой, и жизнь храмовника еще достаточно дорога Господу — настолько, что Всевышний подсобил ему с побегом? Что ж, на то он и Всеведущ, Ему виднее.

Стало быть, не зря мы с Митрофаном разыгрывали перед тевтонцем китайских шпионов. Авось пригодится. Хотя вряд ли. Самостоятельно люк он открыть не мог. Помощь извне, судя по тому, что плот стоял на прежнем месте, где я его оставил, не подоспела. А спрыгнуть с крыши башни в болото — еще более верная смерть, чем разбиться о твердь.

Впрочем, чего гадать. Сейчас войдем внутрь и все увидим. Не на крыльях же рыцарь улетел, в самом деле… Как бы крестоносцы ни пытались прикидываться слугами божьими, ангелами их никто не назовет.

Войдя в башню, кнехты сноровисто рассыпались по всем направлениям, на всякий случай проверяя, не прячется ли где кто-то или не завалялось ли чего лишнего. А я сразу рванул наверх…