Вячеслав Шалыгин - Жесть Страница 29

Ведь на выходе из тамбура любого ходока обязательно поджидает какая-нибудь неприятность. Если не засада биомехов, то горячий прием от наблюдателей одной из группировок. Например, в Академе у тамбура постоянно дежурят егеря Ковчега, которым не по душе любые гости, поэтому договориться с ними чрезвычайно трудно, а в Крыму так вообще не договоришься, братья из Ордена Священного Узла неподкупны, как автоматические шлагбаумы.

Так что, если ты не умеешь контролировать свои эмоции, если склонен реагировать на каждый спазм в животе, лучше сидеть в какой-нибудь одной локации и в тамбуры не соваться. Рекомендация, ясное дело, неприемлемая. Ведь перемещение через тамбуры, соединяющие локации пятиземелья, это главное условие успешной работы и выживания в Зоне Смерти. Но тогда хотя бы следует нанимать опытных проводников, которые придут в себя вовремя и сумеют оградить от проблем в период адаптации «потерявшегося» подопечного.

Леший подозревал, что его бойцы проходили через внепространственные переходы-тамбуры не раз, но все равно первым вошел в вихрь из мелкой дождевой пыли, обозначающий точку входа поблизости от руин ЧАЭС. И, соответственно, он первым вывалился из аналогичного завихрения, которое медленно вращалось на дне огромного котлована, образовавшегося после Катастрофы посреди московского района Щукино.

На адаптацию у Лешего ушло гораздо больше времени, чем обычно. Так случилось по причине временного отказа главных имплантов, или же по какой-то другой причине, непринципиально. Важно то, что Леший «завис» почти на пять минут и, когда пришел в себя, обнаружил, что вся группа уже в сборе и не валяется, как проводник, мучаясь от последствий перехода по невообразимым многомерным закоулкам Узла, а рассредоточилась и держит под прицелом склоны котлована. Как воины сумели настолько быстро восстановиться, Леший не представлял.

«Оправдание себе ищу? — Леший бросил хмурый взгляд по сторонам. — Старею, что ли? Или это из-за имплантов? Вот уж подгадило начальство, ничего не скажешь! А если бы нас встречали? Биомехи, допустим. Или местные бандиты. Всех обратно в тамбур и отправили бы. Мертвым грузом».

Вообще-то Леший слегка преувеличивал. В Москве у тамбура ходоков встречали редко. Слишком неопределенный статус имела окружающая территория. Ее толком не контролировала ни одна группировка, а биомехи недолюбливали Щукино по причине слабой напряженности энергополя. К тому же спускаться и подниматься по склонам котлована, подвижным и сыпучим из-за толстого слоя покрывающей их золы, чугункам удавалось с трудом. У людей существовали свои тропы и «точки опоры», ведь повсюду из-под золы и пепла торчали всевозможные бетонные и кирпичные обломки, куски не оприходованных скоргами металлических конструкций и детали машин, по ним выбраться наверх было делом несложным. Но и люди предпочитали встречать гостей наверху, поблизости от площади Курчатова или рядом с постаментом, который остался от памятника маршалу Бирюзову. Именно по этим двум тропам из котлована выбиралась основная масса ходоков.

Заметив, что проводник пришел в себя, бойцы поднялись и сдали назад, группируясь вокруг Лешего. Следить за местностью они при этом не прекратили. Леший в очередной раз порадовался выучке подчиненных и в очередной же раз мысленно задал себе вопрос: «на кой черт этим «бройлерам» какие-то еще навыки, если они и без меня все умеют?!»

— Молодцы, — пробормотал сталкер и похлопал по ящикам, навьюченным на спину ближайшего воина. — И товар на месте, не приватизировал Узел. Хорошо. Теперь становись, пойдем наверх моей личной тропой.

Леший вновь преувеличивал. Выбранная им тропа использовалась сталкерами редко, но исключительных прав на нее Леший не имел. Все, кто планировал идти в направлении Строгино, выбирались из котлована именно этим маршрутом. Просто в ту сторону мало кто ходил. Вдоль Москвы-реки и Хорошевского спрямления постоянно курсировали серьезные патрули биомехов, да и все мосты там в последнее время находились под контролем чугунков.

Раньше Леший не задумывался, в чем причина такой высокой активности техноса близ Строгинского затона, просто, как и большинство сталкеров, обходил те места стороной. Теперь же он наверняка знал, что источник всех бед скрывается под водной гладью Строгинского затона. Народ давно поговаривал о непонятной деятельности, которую развернули биомехи в акватории. Кое-кто утверждал, что они углубляют фарватер Москвы-реки, а в Троице-Лыковской пойме, она же Строгинский затон, чугунки вообще опустили дно на невообразимую глубину, метров на двести. Для чего, народ не знал. Зато с недавних пор это знал Леший.

Именно из Строгинского затона начинался тоннель, который вел к Московскому водному тамбуру. Не тот, по которому в свое время к тамбуру спускались разведчики вояк: капитан Галимов и сержант Гелашвили. А основной, диаметром метров в пятьдесят, по которому легко могли пройти гидроботы и даже гидромехи размером с тяжелую атомную подлодку. И даже могло протиснуться «изделие 744», его величество Технокракен, император всех гидроботов и аватар Узла в водной стихии. Такую конфигурацию: большой тоннель, который выводит в акваторию плюс запасный выход, технический, на сушу, имели все гроты, в которых располагались водные (и одновременно подземные) части тамбуров.

Вот по этой причине биомехи и оцепили излучину реки, спрямление и затон, выставив серьезные кордоны на Тушинском поле и в Крылатском. А также организовав постоянное патрулирование по берегам. От Строгинского до Живописного моста и от улицы Крылатской до Катукова.

В общем, ходили в те места редко, поэтому насчет «личной» тропы Леший преувеличивал самую малость. Сталкер жестом приказал группе следовать за ним и затейливым зигзагом двинулся вверх по склону. Он пока не решил, как будет обходить заслоны биомехов, но предварительно склонялся к варианту «северный обход», то есть к марш-броску через Тушинское аэрополе.

С точки зрения обычного проводника, вариант рисковый, но Леший рассчитывал на непомерный запас здоровья подопечных и собственное знание местности. Тушинское поле только на карте выглядело чистым полем. В реальности после Катастрофы на нем осталось столько шрамов, что любая пересеченная местность в сравнении с ним выглядела ухоженной парковкой перед супермаркетом. Под прикрытием всевозможных естественных препятствий, по овражкам и тропам между вывороченными пластами земли опытный ходок мог незаметно пройти через Тушинское поле в любом направлении. Лешему же требовалось всего-то обойти с тыла береговые кордоны чугунков.

Первый этап операции прошел успешно. Выбраться из котлована группе удалось без приключений. Леший нырнул в полуподвал ближайшего дома по улице Максимова, дождался, когда подтянутся все бойцы, и уверенно направился по засыпанному мусором помещению к зияющему в противоположной стене пролому. Через эту дыру сталкер рассчитывал попасть в бывший сквер рядом с площадью генерала Жадова. Теперь там раскинули свои «кроны» не деревья, а металлические автоны, но в целом сквер выполнял ту же функцию, что и раньше. Давал тень и укрытие тем, кто хотел спрятаться от любопытных глаз, а также от объективов и сканеров.

Добравшись до пролома, Леший выглянул наружу, быстро оценил обстановку и сдал назад, подальше от дыры. За время отсутствия Лешего в Московской локации кое-что успело серьезно измениться. В первую очередь, распределение «жестянки» по оккупированной техносом территории.

Металлический сквер исчез. На его месте теперь возвышалось довольно серьезное укрепление, напоминающее огромный дот. Только купол этого укрепления был построен не из армированного бетона, а из металлических плит. В остальном же сходство было поразительным. Имелись у дота и амбразуры, и дополнительные купола, меньшего размера и с меньшими амбразурами, вынесенные на первую линию обороны. Все выглядело так, будто было построено людьми. Но Леший ни секунды не сомневался, что укрепление выстроили чугунки. Поверх купола дота сталкер не заметил лоснящегося слоя активного пластика, то есть броня крепости не имела защиты от «коррозии», которую мгновенно организовывали любому металлу вездесущие скорги. А раз дот стоял без защиты от скоргов, значит, сами скорги его и выстроили.

Непонятно только, почему они отказались от своего традиционного сооружения — Городища, внешне напоминающего гигантское птичье гнездо, «сплетенное» из металлических труб, швеллеров и прочих инженерно-технических конструкций. Решили замаскировать свою долговременную огневую точку под человеческий форпост? Но зачем? Устроили ловушку для «чайников»?

Леший ломал голову над новой загадкой всего несколько секунд, затем плюнул и выкинул все лишние вопросы из головы.

Чугунки постоянно менялись и меняли тактику. Ведь в запредельном пространстве Узла, говорят, время текло иначе, и регулярно попадающие туда биомехи проходили многие этапы своей «электронно-механической эволюции» за рекордно короткий по нормальным меркам срок. То есть пока на Земле люди проживали сутки, изделия техноса внутри Узла успевали рассыпаться от старости, но перед этим создать себе на замену новые изделия, более совершенные, лишенные конструктивных недостатков предыдущих поколений и более «разумные».