Андрей Ливадный - Автономный режим Страница 29

– К чему ведешь?

– «Танаис» – лишь промежуточная цель, – ответил Хорватов. – Здесь их эскадры пройдут переоснащение. Я не зря упомянул пустые отсеки, входящие в структуру кораблей. Они предназначены для установки секций мобильных гиперприводов и систем наших вооружений!

– После чего армада уйдет?

– Да, она исчезнет, чтобы нанести внезапный удар по планетам Содружества, когда силы Флота увязнут в штурме «Танаиса». Станцию ведь не аннигилируют, верно?

Дитрих на миг задумался.

– Ты прав, – мрачно ответил он. – «Танаис» попытаются отбить.

Масштаб грядущих событий не укладывался в голове. Несколько минут назад он видел, как системы противокосмической обороны вели огонь по «Стилетто» галактлейтенанта Тернова. Чужие не контролируют кибернетические системы искусственного мира, но они заставили мнемоников поменять базы данных перед разрушением сети. Теперь для каждой батареи ПКО дружественные цели превратились во врагов!

Дитрих ощущал сосущую пустоту в мыслях. Скорость, с которой развиваются генетически усовершенствованные боевые особи, позволит чужим за считаные дни вырастить армию и удерживать «Танаис», в то время как переоснащенная армада скроется в пучинах гиперсферы.

Двадцать тысяч кораблей.

Хорватов прав. Атака на станцию – не пиратский рейд Дикой Семьи, не попытка урвать для себя энное количество техники и устройств, запрещенных к продаже в скоплении О’Хара.

Война.

Война на полное уничтожение, спланированная и одобренная всеми коллективными разумами инсектов. Их цель – смести человечество и воцариться на обломках нашей цивилизации!

Мысли путались. Он с трудом завершил манипуляции с мнемоническим интерфейсом сформированной локальной сети устройств.

Гулко завибрировали механизмы поврежденной палубы, поднимая четырнадцать автоматических орудий, расположенных напротив шлюзов.

– Радек, уходим.

Их путь вел по внешней обшивке «Танаиса» к накопителям посадочных площадок.

Техника, призванная защищать станцию, либо бездействовала, либо обратилась против своих создателей.

«Мнемоников назовут слабым звеном системы. Выводы сделают скорые и ошибочные, – мрачно размышлял Дитрих. – Когда под угрозой окажется большинство Обитаемых Миров, никто не станет разбираться, что именно тут произошло.

Нам их не остановить…»

Мысль осеклась. Он не имел права так думать. Только здесь и сейчас еще оставался мизерный шанс переломить ситуацию в зародыше, не дать инсектам осуществить свои планы.

Вопрос – как это сделать?

Глава 5

«Танаис». Шесть часов сорок две минуты. Консервационная площадка номер 318. Борт фрегата «Арчер».

– Почему инсекты не преследовали нас? – Пахомов сверился с показаниями анализаторов, затем поднял забрало боевого шлема.

– Понятия не имею. – Дитрих изучал отсек. Фрегат Земного Альянса, доставленный на «Танаис» из карантинных систем Линии Хаммера в составе последнего конвоя, воспринимался им как опасный хищник, временно нейтрализованный, но способный очнуться и натворить бед.

Практика последних лет сформировала новый подход к древним боевым комплексам. С ними больше не вступали в бой. Специально подготовленные группы мнемоников, оснащенные необходимыми техническими средствами, взламывали бортовую сеть и изолировали модули боевых искусственных интеллектов. Оказавшись без связи с периферийными устройствами, «Одиночки» уже не представляли непосредственной опасности.

В таком виде корабли попадали на станцию «Танаис», где происходило их разоружение, а затем – утилизация.

Илья Тернов в изнеможении сел в одно из кресел. По темным экранам древнего поста управления змеились блики света, в их глубинах перемещались искаженные отражения людей, нашедших временное укрытие в рубке артиллерийской палубы фрегата.

Предел моральных и физических сил давно наступил. В ушах шумело, мышцы ломило, хотелось закрыть глаза и сидеть, не двигаясь.

– Инсекты ждут прибытия армады, – сопротивляясь усталости, произнес Илья, отвечая на вопрос Пахомова. – «Мыслящие» контролируют стратегически важные точки, а чтобы преследовать нас, у них не осталось бойцов. Большинство двалгов погибли при декомпрессии, к тому же они не знают, куда именно мы направились.

Галакткапитан Хорватов согласно кивнул. Он изучал показания датчиков системы жизнеобеспечения, эвакуационного модуля.

– Что с ним? – Дитрих мельком взглянул на бледное лицо Хоука.

– Он в коме, – ответил Хорватов. – Защитная реакция организма на стресс, вызванный многочасовым телепатическим воздействием. Медикаментами из такого состояния не вывести.

– А мнемотехническое воздействие через импланты?

– Без специального оборудования? Рискованно.

– Мы не в том положении, Радек. Рисковать придется постоянно. – Дитрих подошел к главной консоли управления, сел в кресло, внимательно изучая текстоглифные клавиатуры. – Произведи стимуляцию через имплант. Мне необходимо поговорить с Энтони.

Риск… Командир «Танаиса» постоянно, ежесекундно искал выход из создавшегося положения.

Взгляд скользил по древним текстоглифам, восстанавливая в памяти зашифрованные ими командные последовательности.

«Пробудить дремлющего монстра несложно», – думал он. Специфика «Танаиса» подсказывала очевидный путь: на посадочных площадках, в ожидании очереди на утилизацию, находилось восемьсот тридцать боевых кораблей прошлых эпох. Большинство из них уже прошли через процедуру разоружения, но некоторые, как этот фрегат, например, еще могли быть реактивированы усилиями мнемоников и брошены в бой.

Хорватов перешел к галактлейтенанту Зотову, склонился над ним.

– Скверно, – считав показания с датчиков бронескафандра, произнес он. – Искажены микросигнатуры коры головного мозга. Его рассудок не выдержал телепатического воздействия.

– Безнадежно? – Пальцы Дитриха машинально барабанили по скошенной панели древнего пульта.

– Да.

– Сделай, что сможешь. Хоука простимулировал?

– Он не реагирует на мнемотехническое воздействие. Командир, у нас только одно устройство поддержания жизни. Мне выбирать между Энтони и Сергеем?

– Оставь галактлейтенанта в бронескафандре.

– Ресурса автономной системы хватит на пять-шесть часов. Что дальше?

– Дальше мы либо погибнем, либо изменим ситуацию, – отрезал Дитрих. – Хоука и Зотова пока придется оставить тут. Радек, забери их логры. – Он развернулся вместе с креслом, тяжело взглянул на офицеров. – Наша задача – не дать чужим полностью овладеть «Танаисом», не позволить им использовать станцию для переоснащения своей армады. Какие будут соображения?

– Вчетвером? – переспросил Пахомов.

– Началась война, – осадил его Дитрих, не понимая, откуда внутри столько враждебности. – Проект «Танаис» был призван отсрочить масштабное столкновение с инсектами, дать нашим ученым время на изучение психологии коллективного разума. – Он говорил медленно, взвешивал каждое слово, с трудом подавляя иррациональный, бессмысленный сейчас гнев. – Наши расчеты изначально оказались ошибочными! Пока мы пытались наладить отношения с Дикими Семьями, они готовили удар. Дальнейшие иллюзии считаю недопустимыми. – Он повернулся к пульту, коснулся сенсора, и в глубинах аппаратуры боевого поста раздался едва слышный шелест.

В основании приборной панели раскрылись механические лепестки, и внутри глянцевитого бутона, словно зловещий плод, появился кристалломодуль боевого искусственного интеллекта.

– Собираешься использовать «Одиночек»? – мгновенно напрягся Хорватов.

– Как крайний вариант, если не будет иного выхода. Проверял, на месте ли модуль. А теперь попытаемся оценить ситуацию. По самым последним данным, положение в скоплении О’Хара оставалось стабильным. Контроль древней внепространственной сети указывал на обычную торговую активность. Ничто не свидетельствовало о подготовке инсектов к масштабным боевым действиям. Их Семьи по-прежнему разобщены. Я хочу выслушать мнения относительно генетически измененных особей приближающегося к «Танаису» флота и вариантов наших дальнейших действий.

– Возможно, мы столкнулись с неизвестной ранее ветвью цивилизации инсектов? – предположил Пахомов.

– Аргументируй, – потребовал Дитрих.

– До назначения на «Танаис» я командовал группой немедленного реагирования. Мы дислоцировались в скоплении О’Хара, на базе «Форпост». Пятнадцать лет назад применение мнемонических блокираторов еще не вошло в практику. Мы работали на планетах, населенных Дикими Семьями. Не раз приходилось попадать в границы воздействия ментального поля городов-муравейников, но… – Пахомова передернуло. – Я никогда не сталкивался с такими тяжелыми последствиями. Крайнее выражение телепатического воздействия – это потеря сознания. Средний уровень характеризуется появлением чуждых для человека мысленных образов, повышенной нервозностью, ощущением беспочвенной тревоги. Инсектам никогда не удавалось прямым мысленным воздействием подчинить человека, превратить его в марионетку!