Павел Корнев - Пятно Страница 29

– Люди потеряли все, они бежали от заразы на другой континент. Можно отнестись к ним немного терпимее? Пройдет время, и они станут нормальной частью общества…

– Бла-бла-бла, – рассмеялся я. – Помню-помню.

– Не надо этих пропагандистских штучек, – поддержал меня Стас. – Потерянные, бедные люди… как же, как же! Нас, что ли, не бомбили? Блин, да непонятно еще, кому хуже пришлось!

– Это не оправдывает массовых убийств мирного населения…

– Да какого еще мирного населения?! Не было никакого мирного населения! Эти несчастные и обделенные сразу стали устанавливать свои порядки и забирать все, что понравится. А когда получили по рукам, начали вопить о геноциде и нацизме.

– А разве это неправда?

– Когда англосаксы загоняли индейцев в резервации и заражали их оспой – это был нацизм? Или подвиги конкистадоров кто-то кроме коренных американцев нацизмом объявляет? А может, концлагеря для японцев в США после Перл-Харбора прогрессивная общественность осуждала? Так не было такого! А знаешь почему? Потому что они победили. И пусть на нас сейчас навешали разные нехорошие ярлыки, ничего это уже не изменит. Главное, мы выжили. И плевать на чужое мнение.

– Странный у нас разговор какой-то получается. Так, пожалуй, мне вас за разжигание арестовать придется. – Кузнецов поднялся с дивана. – Выходить не пора еще?

– Скоро уже. – Стас глянул на часы, достал из шкафа жестянку из-под «колы» и протянул мне: – Держи.

– Это что еще за шайтан-машина? – удивился я, взвешивая в руке непонятно чем набитую жестянку. Да и язычок был явно замят.

– Светошумовая граната, – с довольным видом пояснил парень. – Время горения запала четыре секунды.

– А потом?

– Потом будет бабах! Но убить не убьет. Наверное. Там начинка из петард и аналогичной дряни. Собак в самый раз отгонять.

– Собак?! – удивился Кузнецов.

– У нас тут такие собаки, что о-го-го! Людей уже не боятся, стаей запросто накинуться могут. Животные вообще быстро мутируют, иногда просто конкретные монстры попадаются.

– А кормовая база у них какая? Почему с голоду не подохли?

– В парке опять зверье развелось, вот они там и охотятся, – объяснил Стас. – В городе собак нет, но вы по самому краю пойдете, так что имейте в виду.

– Непременно.

– Давайте тогда собираться уже! – Я сунул наган в кобуру и окликнул ни с того ни с сего начавшего клевать носом приятеля: – Стас! Что у нас с едой?

– Да не надо, у меня сухой паек. – Федерал поднял кинутый на пол ранец и взвесил его в руке. – На тебя хватит.

– Хорошо, сейчас приду.

Я вышел в коридор и направился к себе, там засунул в рюкзак бутылки с водой, осторожно пристроил рядом самопальную гранату и едва уместил сверху жестянку с консервированной ветчиной. Подумал – и добавил в боковой карман упаковку чищеного фундука. На черный день хранил, но куда уж черней-то?

Потом залез в тайник и вытащил оттуда запаянную в полиэтиленовую пленку пригоршню револьверных патронов. Сам наган сунул сзади за ремень джинсов. Проверял неоднократно – вывалиться не должен. И барабан прижат, и рукоять вниз выпасть не даст.

– Ты готов? – поторопил меня заглянувший в дверь Кузнецов.

– Да, – кивнул я и отправился наполнить водой фляжку.

– А я вот чего понять не могу, – подкатил к нам Стас. – Что, неужели все реально в этот Шар верят, раз такая суета началась?

– Какой еще шар? – уставился на парня федерал.

– Ну этот… артефакт майя! Из-за которого в декабре две тысячи двенадцатого конец света случиться должен был.

– Не понял?..

– Так, товарищ оперуполномоченный по особо важным делам, – насторожился я, – а по вашей версии, что именно собой груз корабля представляет?

– Это служебная информация… – замялся Кузнецов.

– Ой, да не надо только…

– Произведения искусства, имеющие большую историческую ценность, – с сомнением поглядев на нас, все же выдал тайну опер.

– Какие, на фиг, произведения искусства? – Эта версия вызвала у Стаса не меньше недоверия, чем рассказ о мистическом артефакте майя. – Да кому они нужны вообще?

– Они бесценны. – Федерал поправил ремень свисавшего с плеча автомата. – И многие инопланетные коллекционеры и торговые дома, специализирующиеся на творчестве доиндустриальных цивилизаций, оторвут их с руками. Специальные команды экспедиционного корпуса Имедана обчистили большинство крупных музеев, и стоимость собранных ими произведений искусства не поддается исчислению.

– Дела! – только и почесал я затылок. Рассказ Кузнецова показался куда убедительней истории Алисы, но ведь не на пустом же месте она все выдумала! – Если так, зачем вам девушка?

– У нее есть коды доступа к системе безопасности. При угрозе внешнего вторжения будет запущена программа самоуничтожения, и даже лучшие специалисты лингеров не смогли обойти эту защиту!

– А у ящериц какой в этом деле интерес? – прищурился я. – Так хотят Имедан с искусственным интеллектом прищучить?

– А тебе не кажется, что ты слишком много знаешь? – пристально уставился на меня Кузнецов. – Оно не всегда для здоровья полезно, имей в виду.

– Понятно…

– Пойми меня правильно: в дела лингеров лучше не соваться. У них там свои правила, и если кто-то посчитает тебя угрозой, ты просто исчезнешь. А на тебе и без того соучастие в убийстве двух спецпредставителей висит…

– Да понял я, понял. Я только из-за девушки на это дело подписался. Больше меня ничего не интересует. Забыл уже.

– Угораздило же втюриться балбеса, – тяжело вздохнул Стас. – Идиот.

– Ладно ты, нормально все будет.

Опасения приятеля я, разумеется, разделял, но если останусь – места себе не найду. И так перед глазами постоянно лицо Алисы стоит…

– Ни пуха ни пера.

– К черту. И закрой за нами…

Когда выбрались из подвала, Кузнецов первым делом сунул плащ дожидавшемуся нас под балконом бойцу, и тот, натянув дождевик, поспешил накинуть на голову капюшон. Я даже толком разглядеть его не успел, но что-то китайское в чертах лица совсем молодого парня проглядывало совершенно точно.

– Держись позади, – предупредил его опер. – Прикрывай.

Оглядевшись по сторонам, я вылез из укрытия, и Кузнецов без промедления последовал за мной, а вот второй федерал так и остался сидеть под балконом.

– Он немой, что ли? – усмехнулся я.

– Нет, просто по-русски не очень хорошо говорит, – объяснил опер. – Ну, мы идем?

– Идем, – кивнул я и зашагал со двора. – А кстати, куда мы идем? Где именно корабль рухнул? Может, спутниковые фотографии есть?

– Все есть, но тебе об этом знать пока рано.

– Прям такие конспираторы…

Небо на востоке начинало понемногу светлеть, совсем чуть-чуть, и на улице еще стояла темень, но это было и к лучшему. Вот переправимся через речку, и рассветет уже. И здесь лишний раз людям глаза мозолить не будем, и там нормально пойдем. Удачно по времени получилось, короче говоря. Мы-то с опером еще прилично одеты, а вот крадущийся позади парень в дождевике до пят на местного обитателя совершенно не походит.

Нарвемся на парней Шилова – будут проблемы.

Я огляделся, не заметил ничего подозрительного и направился дальше. Как бы не пожалеть, что с федералами связался. А то какие-то предчувствия шибко нехорошие.

Будто в последний раз все это вижу.

Блин, совсем нервы ни к черту!

Можно подумать, люди в центр не таскаются! Таскаются. Жизнь прижмет, еще и не то выкинешь. Возвращаются, конечно, не все, но если на рожон не лезть, ноги унести шансы вовсе даже неплохие. Просто не стоит судьбу искушать и туда, как на работу, ходить. Чревато оно. Закон больших чисел и теория вероятности штуки безжалостные; если постоянно рисковать, рано или поздно сгинешь без вести, и все дела.

Неожиданно я заметил, что меня бьет крупная дрожь, и постарался успокоиться.

Все будет хорошо. И точка.

Но ведь сглупил же, разве нет? И чего только в своей уютной норке не сиделось?

Ох, Алиса, как бы нам встретиться…

– Ты куда? – остановил меня опер, когда, выйдя со двора, я зашагал вдоль реки налево. – Вон же плотина, – указал он в противоположном направлении. – Или тебя не пропустят?

– Пропустят, но позже. На ночь плотину перекрывают. Ибо не фиг.

– Понятно.

– Нет, договориться можно, но смысл? Там мимо парка и поселка заброшенного идти придется, да и крюк неслабый выйдет.

– На собак боишься наткнуться? – догадался Кузнецов и обернулся посмотреть на приотставшего от нас бойца.

– И не только. – Внимательно поглядывая по сторонам, я зашагал дальше. – Что-то нехорошее в лесу завелось. Теперь даже на опушке деревья рубить небезопасно.

– Нехорошее – это как?

– А никто не видел. А тех, кто видел, по кускам собирают обычно. Прям Хищник, только еще отмороженней.

– Весело тут у вас…

Мы по обочине обогнули заполненную водой воронку и, миновав поваленное ограждение спортивной площадки, начали спускаться к мосту с рухнувшим центральным пролетом. За рекой, в пелене поднимавшегося от воды тумана, виднелась коробка торгово-развлекательного комплекса с установленными на крыше вышками. И пусть кого-нибудь наверняка загнали на них дежурить в ночь, меня это нисколько не волновало. Ну что они со своих насестов увидят? Другое дело караульные на переправе. Вот с ними как раз могут быть проблемы…