Энн Криспин - Хэн Соло и гамбит хаттов Страница 29

От семьи Бесадии кроме Арука присутствовали его отпрыск Дурга и племянник Киббик. Джабба с удовольствием отметил, что за Киббиком по пятам следовал т'ланда Тиль. Бесадии все-таки прихватили с собой и Тероензу. Джилиак все правильно рассчитала.

Как только прибывшие хатты расселись вокруг платформы для выступлений, Исполнительный секретарь Верховного совета, хатт по имени Мардок, призвал собрание к порядку. После официального заявления кланами своего присутствия и оглашения состава представителей Мардок снова взял слово:

– Друзья мои, я собрал вас сегодня, чтобы обсудить некоторые очень серьезные обстоятельства в колонии клана Бесадии на Илезии. Я предоставляю слово повелителю Аруку.

Арук подплыл на санях поближе к платформе и помахал ручонками остальным хаттам.

– Коллеги! Два дня назад Третья колония на Илезии была атакована хорошо воорркенными террористами. Киббик и наш смотритель, Тероенза, едва уцелели. Атакующие нанесли большой урон и скрылись, забрав с собой приблизительно сотню ценных рабов.

По залу пронесся шепоток испуга. Джабба поймал взгляд Арука, нацеленный на него и Джилиак. Оценивает реакцию.

Буквально мгновение Джабба раздумывал, а не решила ли Джилиак сыграть в сверхсекретность, не организовала ли нападение, ничего не сказав племяннику. Но нет, решил он, не могло такого быть. Его тетя была настолько занята своей недавней беременностью, что у нее практически не оставалось энергии на то, чтобы строить козни – особенно организовывать налеты. К тому же Джилиак обычно сторонилась прямых нападений, предпочитая работать более тонко.

– Братья-хатты, клан Бесадии требует, чтобы Джилиак как глава клана Десилийик персонально подтвердила, что этот ужасный налет, эта кража ценной собственности Бесадии организованы не кланом Десилийик! В противном случае это означает войну между нашими кажидиками!

В зале раздался шокированный вздох. Вызов Аркуа висел в воздухе, как дым кальянов, которые курили некоторые их хаттов. Джилиак медленно поднялась. Ее новая материнская стать делала ее почти величественной.

– Коллеги, хатты, – начала она – Десилийик незапятнан агрессией в данном случае. В качестве гарантии этого Десилийик клянется, что, если будет обнаружена хоть малейшая связь между напавшими и Десилийиком, клан Десилийик передаст клану Бесадии сумму в один миллион кредитов.

На мгновение повисла тишина, потом Арук склонил голову в хаттском эквиваленте поклона.

– Прекрасно. Никто не сможет сказать, что Десилийики отказываются подкрепить свою честность деньгами. Мы просим Верховный совет провести расследование и сообщить нам о результатах через месяц.

Мардок согласился, но ему пришлось уступить место Джилиак, которая дала знать, что ей есть что сказать в дополнение.

– Но хотелось бы мне иметь возможность сказать то же самое о Бесадии. Всего несколько месяцев назад мой племянник, – она указала на Джаббу, – был жестоко избит наемными бандитами. Только то, что мы не можем с достоверностью сказать, кто нанял их, удерживает нас от обвинения наших соперников! В отличие от Бесадии мы не обвиняем никого, пока у нас нет доказательств!

Зал вновь наполнился голосами. Арук вытянулся вверх, насколько смог, и слезящимися старческими глазами посмотрел вокруг.

– Бесадии не сделали ничего плохого!

– Вы отрицаете, что послали дрелльских пиратов убить моего племянника?

– Да! – прогремел Арук.

С обеих сторон посыпались оскорбления и угрозы, так что Мардоку пришлось объявить перерыв. Джабба наблюдал за разбившимися на маленькие группки сородичами, бурно обсуждающими произошедшее, и задавался вопросом, кто напал на Илезию. Если это не Десилийик, то кто?

Неужто у Илезии появился новый соперник в торговле рабами?

Хатт Дурга вытянулся рядом со своим родителем на репульсорных санях. Он волновался за Арука. Конференция шла уже несколько часов, и Арук все время находился в центре обсуждения. Дурга-то знал, что его родитель недостаточно силен для такого стресса. Арук очень стар, ему почти тысяча лет отроду.

Юный склизень тщательно прислушивался к разговорам, зная, что родитель будет спрашивать его обо всех деталях конференции. Рядом с Дургой медленно помаргивал Киббик, очевидно борясь с сонливостью. Дурга презрительно глянул на своего кузена – тот всегда был полным идиотом. Как он не понимает, что такие встречи, все эти ложные удары и контрудары, выпады и их парирование, уколы составляют суть хаттского общества? Как он не понимает, что власть и доход – как пища, вода и воздух для их народа.

Это была первое совещание за короткую жизнь Дурги, и он был рад, что родитель разрешил ему присутствовать. Дурга знал, что из-за родимого пятна некоторые члены кажидика Бесадии будут сомневаться в его способности возглавить Бесадии, когда умрет Арук. А еще он знал, что у него есть все необходимые качества, чтобы возглавить Бесадии. Он умен, хитер, жесток и не гнушается плести интриги и строить козни – качества, заслуживающие уважения в хатте. Но ему следовало продемонстрировать эти качества членам клана Бесадии раньше, чем умрет Арук, иначе Дурге вряд ли удастся занять место своего родителя.

Вот бы мне встать во главе Илезии вместо Киббика!

Он знал, что вчера его отец большую часть вечера ругал Киббика за то, что тот позволил Тероензе управлять

Илезией. Арук также посоветовал т'ланда Тиль знать свое место, чтобы не лишиться поста Верховного жреца. Тероенза, конечно, не стал перечить старому повелителю, но Дурге показалось, что в его глазах мелькнула злость. Так что Дурга порешил следить за Тероензой.

Киббик же попросту ныл, что жизнь на Илезии очень неприятна, что ему приходится много работать. Арук отпустил его со строгим предупреждением. Про себя Дурга подумал, что Аруку следовало бы снять его с поста. Между делом он подумал о том, не убить ли ему кузена…

Но у него было предчувствие, что Аруку это не понравится. Так что этого нельзя было делать, пока жив родитель.

Нет, Дурга не желал смерти Аруку. Он искренне любил своего родителя, так же как Арук любил его. Дурга прекрасно понимал, что обязан Аруку жизнью во всех смыслах. Большинство родителей-хаттов не позволили бы жить ребенку с родимым пятном.

А еще Дурге очень хотелось, чтобы Арук гордился им – это желание было даже сильнее, чем жажда добиться власти и богатства. Но другие хатты никогда не поймут такого, для них это будет кощунством. И потому Дурга никогда об этом не заикался.

Вперед, чтобы взять слово, выполз Джабба.

По слухам второй хатт в клане Десилийик был примерным во многих отношениях, но большинство хаттов находило его любовь к гуманоидным женщинам извращенной и непостижимой. Но следовало отдать Джаббе должное: он был проницателен и сообразителен.

– Благородные господа, выслушайте меня! Бесадии заявляют, что их недавнее расширение на Илезии – не более чем прибыльное дело, но можем ли мы позволить прибыльному делу одного кажидика подрывать финансовую основу всего нашего общества? Бесадии отхватили такую большую часть торговли спайсом и рабами, что необходимо их образумить! Что они выиграют, набивая свои сундуки, если их действия приведут наш мир к катастрофе?

– Катастрофе? – прогремел голос Арука – низкий и полный авторитетности настолько, что Дурга встрепенулся и исполнился гордости. Его родитель был лучшим лидером хаттов, когда-либо рожденным в Галактике! – Катастрофе, друзья мои? В прошлом году мы получили сто восемьдесят семь процентов прибыли! Как можно считать это чем-то, кроме как достойным похвалы и уважения? Я спрашиваю тебя, Джабба! Как это возможно?

– Потому что часть вашей прибыли попала к вам из сундуков других хаттов. Все прекрасно, если вы отнимаете у других: людей, родиан, суллустиан и прочих существ. В конце концов, они созданы для того, чтобы хатты могли получать с них доход. Но опасность кроется в том, чтобы забирать слишком много с Нал Хутты и у других хаттов.

– Да ну? – саркастически удивился Арук. – И что же это за опасность, повелитель Джабба?

– Слишком большой открытый доход бросается в глаза и может привлечь к нам внимание Императора или его ставленников. Нал Хутта вдалеке от Имперского центра. Здесь, в окраинных мирах, мы в некоторой мере защищены расстоянием, и в большей степени – моффом Сарном Шильдом, которого мы щедро поддерживаем, к чему он уже привык. Но если один из кланов открыто накопит громадное богатство, это может привлечь внимание Императора ко всем нам. А такого внимания нам, друзья, не нужно.

Хатты принялись переговариваться шепотом, а Дурга подумал, что в словах Джаббы был смысл. Если Империя проявляла повышенный интерес к какому-либо миру, это всегда кончалось печально для него.

Дурге стало интересно, как Джабба и Джилиак узнали, что за атакой дрелльских пиратов стоял клан Бесадии. Жаль, что они упустили такой шанс избавить Нал Хутту от Джаббы. Без него легче было бы убрать с дороги и Джилиак. Джабба был хитроумным хаттом и к тому же очень заботился о своей тетушке. Его охранники были даже лучше, чем у Джилиак.