Мир меча и магии. Книга восьмая - Дмитрий Найденов Страница 29

не обязательно убивать жертву, достаточно коснуться её. Если вовремя не принять лекарство из сыворотки истинного света, то простой человек умрёт. С одарёнными им справиться сложнее, нужен более длительный контакт, но всё равно они очень опасны. К сожалению, никто не мог предположить, что появятся адские гончие, да ещё так далеко от Пустоши. Я связалась с Капитаном, и он передаст информацию остальным и теперь все отряды, отправляемые на разведку, будут снабжены этой сывороткой.

— И что нам теперь делать? — спросил я, видя нерешительность напарницы.

— Капитан просил днём заняться поиском гончих и постараться их уничтожить. Днём они намного слабее и убить их проще, так что я дала согласие на это. Прости, что не спросила тебя, но если мы не поможем, то они к следующей ночи сильно усилятся за счёт поглощённых душ, а тут рядом много деревень, в которых нет даже одарённых, так что они обречены. Если им не помочь, — сказала Ольга.

— Ну, раз надо, значит, надо, только вот отлежусь немного, и отправимся на поиски, а ты пока расскажи, как их лучше всего убить и где мы будем их искать?

— Солнце уже встало. Тебе лучше будет на улице, это ускорит выгорание тьмы из организма, — сказала девушка и помогла мне подняться. С трудом, держась за стены, я вышел на свежий воздух. Солнечный свет вначале меня ослепил, а потом начал жечь кожу на моих руках и лице.

— Разденься, нужно увеличить контакт солнечного света с поверхностью твоего тела, — произнесла Ольга, помогая мне сесть на крыльцо.

Сняв рубашку и броню, я почувствовал ещё большую боль, но зато разум стал проясняться, а самочувствие улучшаться. Определённо, свет помогал, вроде простая вещь, а оказывается, помогает лечить отравление организма тьмой. О подобном я не читал в прошлом мире, где я возродился, поэтому всё это было довольно необычно для меня, особенно новые ощущения.

— Подожди, что это у тебя? — спросила Ольга, указав на мою левую руку, на место, где гончая вцепилась в мой наручень. На запястье были чёрная клякса со вздувшимися венами и более тёмная точка, след от зуба.

— Похоже, она всё-таки прокусила мне наручень и повредила руку, — ответил я, рассматривая, повернув запястье к солнцу, увидел, как на месте чёрных прожилок стала пузыриться кожа, как при ожоге.

Девушка мгновенно сформировала заклинание, которое я не успел запомнить, да и резкая боль, вспыхнувшая в руке, отвлекала меня.

— Ты не должен был выжить, у тебя сильная сопротивляемость тьме, о подобном даже я не слышала, только у светлых богов есть такое. Но ты же обычный смертный, как ты выжил? — спросила она, выжигая остатки тьмы в моём организме и посмотрев на меня внимательно, добавила:

— Ты должен раздеться полностью, и пока я не смогу убедиться, что на тебе больше нет укусов и царапин, я не успокоюсь.

— Хорошо, — сказал я, снимая одежду.

— Я сказала полностью, портки тоже снимай и не переживай, все лекари проходят обучение в больницах, и уж на голых мужчин я насмотрелась за практику, — добавила она строго, когда я оставил подштанники.

Спорить я не стал, так как понимал, что она сейчас очень напряжена и не шутит, её явно беспокоит что-то. Пришлось раздеться догола и показаться перед ней, только убедившись, что ран больше нет, она разрешила одеться и продолжила лечение, создав ещё одно заклинание истинного света.

— Всё равно не понимаю, такого быть не должно, без противоядия выжить невозможно, а принять его ты не мог успеть, так как сразу отключился, да и не мог ты его достать. У нас время ещё два часа до отъезда, может, ты останешься тут, боюсь, что воин из тебя сейчас неважный.

— Нет, поеду с вами, одна ты точно не справишься, а так есть шанс, что пару гончих мы прибьём, — ответил я, чувствуя, как организм приходит в норму. Жжение на коже полностью исчезло, на месте раны остался только едва заметный рубец, который жива не смогла устранить, но его практически и не видно.

Ещё час я загорал на крыльце, наблюдая, как местные готовили убитых к сожжению, для чего собрали за воротами огромную кучу веток и дров. Навалив сверху тела убитых, облили всё маслом и подожгли. Мне это было хорошо видно через раскрытые ворота, сами купцы с обозами уехали, торопясь убраться отсюда как можно дальше.

Ещё через час мы вчетвером, я, Ольга, сержант и один стражник выехали с постоялого двора, направляясь на восток, прочь от тракта в сторону ближайшей деревни. Пока меня лечили, сержант разведал окрестности и нашёл следы, куда утащили одного из местных. Его останки, мы нашли в двух километрах, рядом с лесной дорогой, а вот гончих там не было, как и следов. Останки облили маслом и подожгли, после чего ещё полчаса следили, пока они полностью не прогорели. Со слов напарницы, эти останки, если их не уничтожить, могут послужить серьёзными проблемами в будущем. Либо животные наедятся и превратятся в нежить, либо они могут стать причиной возникновения мора или чумы, именно поэтому их требуется уничтожить. Пока останки догорали, мы обследовали всю местность вокруг, в поисках следов нежити, но ничего, кроме этого места, где они устроили свою лёжку, найти не удалось, они как будто растаяли в воздухе.

— Что будем делать? — спросил я.

— Надо идти в деревню, если они не устроили лёжку рядом, то пойдут за другими жертвами, а значит, в соседнюю деревню. Нужно обыскать её и опросить местных, — предложил сержант.

— Я тоже так думаю, больше идти им некуда, в деревне должны быть охотники, они помогут в поисках следов. К сожалению, погода портится и как начнутся сумерки или дождь, они смогут свободно перемещаться, только прямые солнечные лучи, могут их остановить, а так как они уже насытились плотью, то некоторое время смогут оставаться и на солнце, — поддержала его Ольга, а я молча кивнул головой. Похоже, эту ночь придётся провести в деревне и спокойно поспать, нам точно не удастся.

До деревни, дошли за час, периодически останавливаясь и осматривая окрестности, но следов обнаружить не удалось. Деревня была с высоким забором, а вот частокола не было, и перемахнуть через ограждение гончая могла без больших проблем, поэтому это сразу насторожило. Сама деревня не очень большая, домов двадцать, все расположенные вдоль главной улицы, и народу на ней было немного. Нас провожали равнодушными взглядами, а мы были настороже, опасаясь встретиться с гончими. Дом старосты был самым большим, поэтому ошибиться было трудно, и мы сразу направились к нему, только вот