Энн Агирре - Анклав Страница 3

Если честно, предстоящий допрос меня не радовал.

Испытание

Мы быстро и четко изложили суть дела и предъявили банку. Хранитель запустил туда пальцы, просеивая невесомую розовую пыль. И осторожно вытащил бумажный квадратик.

– Говорите, эта штука к вам уже давно попала?

Хранитель слов одарил нас свирепым взглядом. Можно подумать, мы в чем-то виноваты. Но он считал нас если не преступниками, то уж точно дураками.

Камень принялся объяснять:

– Мы, все трое, выменяли эту банку и решили, что откроем ее, когда Пятнад… упс, извините, Двойке дадут имя.

– Значит, вы понятия не имели, что там внутри.

– Нет, сэр, – отрапортовала я.

Наперсток робко покивала. Вообще-то в анклаве редко оставляли в живых мелких с физическими изъянами. Но Наперсток хромала несильно и прекрасно справлялась с обязанностями Строителя. Она работала как сумасшедшая – видно, пыталась всем доказать, что ее не зря здесь держат.

– Вы готовы принести клятву? – спросил Хранитель.

– Да, – отозвалась Наперсток. – Никто из нас не знал, что там внутри.

С кухонь позвали Медяшку, и та засвидетельствовала, что мы поклялись. Хранитель забрал документ и положил к остальным.

– Вон отсюда, все трое, – прорычал он. – Я извещу вас о своем решении в надлежащее время.

Мы шли обратно, настроение у меня испортилось окончательно. Но надо было показать друзьям мою комнату. Камень мог пойти ко мне – в качестве сопровождающего для Наперстка. Мы шлепнулись на тюфяк все втроем – прямо как в старые добрые времена в общей спальне для мелких. Камень сел посередине и обнял нас. Такой теплый, привычный – и я положила голову ему на плечо. Вообще-то я не позволяю никому меня вот так трогать, но Камень – это особый случай. Мы же еще мелкими подружились. Почти сроднились, да.

– Все будет хорошо, – уверенно сказал он. – Не могут же они наказать нас за то, чего мы не делали.

Наперсток тоже прижалась к нему, причем с очень довольным видом. Ей бы в Производители… Но старейшины такого ни за что не допустят, как бы она ни просила. Физические изъяны не должны передаваться по наследству – даже такие безобидные, как у нее.

– Точно, – согласилась она.

И я кивнула. И впрямь, с чего бы оно могло обернуться иначе. Старейшины заботятся о нас. Понятно, что им придется изучить дело, но когда они ознакомятся со всеми фактами, то поймут, что мы невиновны. Мы же все сделали правильно: сдали бумагу, как только нашли.

О чем-то задумавшись, Камень перебирал мои волосы. Да, для таких, как он, это нормально. Производителям не запрещается касаться других. Мне даже странно иногда, как они так легко к этому относятся – то обнимутся, то похлопают друг друга по плечу и все такое. А вот Строителям и Охотникам такие вольности не позволены – чтобы в нехорошем не обвинили.

– Мне пора, – со вздохом сказал Камень.

– Ухаживать за мелкими? Или заделывать их?

В голосе Наперстка послышалась ярость. Мне даже стало ее жаль. Понятно, что у бедняжки есть мечта, и мечта несбыточная. Не то что у меня. У меня все мечты сбылись. Я прямо сейчас готова приступить к работе!

А Камень довольно осклабился – похоже, он понял вопрос буквально.

– Ну, если тебе так интересно…

– Да нет, не особо, – быстро встряла я.

Наперсток поникла:

– На самом деле мне тоже пора. Хороший получился праздник, правда, Двойка?

– Ага. Не считая визита к Хранителю, конечно. – И я широко улыбнулась.

Они встали и пошли к себе, а я растянулась на тюфяке и принялась строить планы на будущее. Я Охотница! Наконец-то я – Охотница!

Когда я увидела Невидимку в первый раз, то не на шутку испугалась. Лицо у него было худое, острое, а темные лохмы падали на глаза – тоже темные, даже черные, как бездонный колодец. А шрамов на нем было несметное количество – видно, он прошел через столько битв, что и представить сложно. Жизнь у нас несладкая, но в глазах у него стояла такая злость, что все понимали – Невидимка повидал кое-что похуже и пострашнее.

В отличие от остальных, он не родился в анклаве. Невидимка вышел из туннелей – уже не мелкий, но еще и не взрослый, полуживой от голода и совершенно дикий. У него не то что номера, как у нас, не было – у него вообще никаких понятий о жизни не было. И тем не менее старшие граждане проголосовали за то, чтобы он остался в анклаве.

– Тот, кто выжил в туннелях без посторонней помощи, очень силен, – сказал Белая Стена. – Он нам еще пригодится.

– Ага, если для начала нас всех не поубивает, – пробормотала Медяшка.

Медяшке двадцать четыре – старше нее только Белая Стена. И они были вместе какое-то время, пусть и недолго. Медяшка единственная осмеливалась ему возражать, хоть и не так чтобы всерьез. Остальные прекрасно понимали, что к чему, и молчали в тряпочку. Я лично видела, как людей обрекали на изгнание за то, что они осмеливались перечить и отказывались повиноваться правилам.

Так что, когда Белая Стена сказал, что чужак остается, мы принялись за дело – парнишка должен понять, что значит быть гражданином анклава. Прошло много времени, прежде чем я его увидела. Невидимку учили правилам и обычаям, и он подолгу сидел с Хранителем слов. Парень отлично умел драться – но и только. Сосуществовать с другими людьми у него не особо получалось. Во всяком случае, наши законы ему пришлись не очень-то по вкусу.

Я в то время еще была мелкой и не видела, как его обламывали. Передо мной другая задача стояла – тренироваться на Охотницу. А поскольку я хотела во что бы то ни стало показать себя с клинком в руке, заниматься приходилось день и ночь. На церемонии имянаречения странного парнишки я не присутствовала. Поскольку Невидимка не знал, сколько ему лет, старейшины выбрали день наугад – ну, когда посчитали возраст подходящим.

Потом я часто его видела, но, конечно, мы ни разу не говорили, еще чего. Мелкие и Охотники вообще не общаются, разве что на занятиях. Те, кого отобрали как будущих воинов и патрульных, тренировались под руководством бывалых Охотников. Моей наставницей стала Шелк, но и другие тоже приложили руку к обучению. А познакомились мы с Невидимкой гораздо позже, уже после того, как я сама получила имя. Он вел занятия по технике боя кинжалом, и Шнурок привел меня на площадку.

– Все, можете идти, – сказал Невидимка, когда мы подошли.

Мелкие разошлись, негромко бурча что-то под нос. Ну да, я прекрасно помню, как болело все тело, когда начались тренировки. А теперь любо-дорого посмотреть, какие крепкие у меня руки и ноги – я этим по праву горжусь. А еще мне очень хотелось испытать себя в настоящей переделке – за пределами хрупких стен анклава.

Шнурок кивнул в мою сторону:

– Вот тебе новый напарник. Шелк сказала, что она лучшая в ее группе.

– Вот как?

По голосу Невидимки не понять было, что он на самом деле думает. Наши взгляды встретились, и я гордо задрала подбородок.

«Врешь, меня не запугаешь».

– Да, – сообщила я. – Десять попаданий из десяти.

Он смерил меня презрительным взглядом:

– Салага.

– А ты бы не спешил с выводами.

– Как тебя зовут-то?

Я на мгновение запнулась – с языка чуть не сорвалось привычное «Девочка 15». Но я нащупала в кармане карту, и прикосновение к ней придало мне уверенности. Карта – мой талисман.

– Двойка.

– Вы тут общайтесь, а мне пора, – сказал Шнурок. – У меня дел по горло.

И он, кстати, не врал. Крепостью телосложения и ростом Шнурок не отличался, охотиться не мог. Поэтому был на побегушках у Белой Стены, выполнял всякие поручения и помогал руководить общиной. Я его ни разу сидящим или там отдыхающим не видела – даже ночью. Он развернулся и скрылся за обломанной металлической перегородкой, я помахала ему вслед.

– Я Невидимка, – сказал мой новый напарник.

– А я знаю. Тебя тут все знают.

– Потому что я чужой.

– Это ты сказал, не я.

Невидимка мотнул головой, и я поняла, что на вопросы о своей прошлой жизни он отвечать не намерен. А мне не хотелось вести себя как все, и я прикусила язык и не стала лезть с расспросами. Не хочет разговаривать – ну и прекрасно. Конечно, всем до ужаса любопытно, что там такого с ним раньше приключилось, но только Белая Стена знал все – а если подумать, то, может, и не все. А я что – пусть Невидимка мне во время вылазки спину прикрывает, и довольно с него. Остальное не важно.

Он сменил тему:

– Шелк каждый день назначает, кому идти на охоту. Завтра она может выбрать нас. Надеюсь, она права, и ты действительно хорошо управляешься с оружием.

– А что случилось с твоим предыдущим напарником?

– Насчет него Шелк оказалась не права.

– Хочешь испытать меня?

Мелкота разошлась, вокруг стало пусто. Он вышел в центр площадки и пожал плечами.

– Ну, показывай, что умеешь.

Хитрый ход. Но не на ту напал – не такая уж я и неопытная. Нападая, не узнаешь манеру боя противника. Я лишь покачала головой и сжала кулак. Он почти улыбнулся – мелькнуло в глазах что-то такое. А потом полностью сосредоточился на поединке.