Марик Лернер - Дорога к новой жизни Страница 3

— Она из твоего семейства, — возмутился я. — Хватит с меня Длинного Зуба.

— Нет уж, паук должен быть независимым...

— Вот кто бы говорил, — пробурчал я.

— И, — невозмутимо продолжил Зверь, — подконтрольным мне, а не главе семейства. А, кроме того, если вам заниматься контактами с зоной, лучше иметь под рукой соображающего что к чему. Вы с ней прекрасно сработались, вот в том же духе и продолжите.

А! — Вот и закончили.

Койот отодвинулась от Даши, разминая кисти рук.

— Голова болит? — спросил он на Языке вслух.

— Да, — кивнула Даша.

— Это пройдет. Просто очень много сразу запихали информации. Выспишься, постепенно разложится по полочкам.

А теперь повтори для всех.

— Я, Дарья, — послушно сказала она, — род людей, семейство Форт, прошу твоего разрешения стать одним из Клана Пятипалых. Сталь против стали, клык или зуб против клыка и зуба, моя кровь — кровь Клана. Твое слово — для меня высшее.

— Ты сама выбрала, — ответил Зверь. Твоя кровь — кровь Клана, отныне ты одна из нас, другого пути для тебя нет.

И вторую часть...

— Что? — не поняла Даша. — А! Я беру Живого в мужья со всем имуществом и полагающимися по Закону правами.

— Не возражаешь? — насмешливо спросил Зверь.

— Я согласен, — отвечаю.

— Вот и хорошо. Охотница, ты все слышала?

— У меня прекрасный слух, — недовольным тоном сообщила медведица. — Только что это за имя Дарья? Не бывает таких имен. У себя там можете называть бессмысленными словами, а у нас положено давать нормальное имя. Тем более и повод имеется прекрасный.

— Дарья — это в переводе победительница, растеряно сказала Даша.

— И кого ты победила? — поинтересовалась Охотница. — Разве что одного мужика. Нет, так не пойдет... Это не подходит, — задумчиво сказала она. — Вот! Хозяйкой будешь. Даже лучше Маленькой Хозяйкой, рост у тебя не очень.

— Так, — явно веселясь, сказал Зверь. — Проводи до выхода, познакомь жену с родственницей, потом возьмешь, что принес и возвращайся. Если будут вопросы, обращаясь к Даше, сказал он, — я всегда готов помочь. А если по делу, а не по личным проблемам, то я не Леха, а Вожак. Надеюсь понятно.

Я помог Даше встать и поддержал ее. Ноги плохи держали. Не привыкла она сидеть в такой позе, подогнув ноги под себя, потом колени болят и кости хрустят. Автоматически надел ей на руку браслет и повернул в сторону выхода.

— Минутку! — сказала она, оборачиваясь к Зверю. — Тогда ответь на один вопрос.

— Слушаю внимательно.

— Вот они, — она обвела рукой вокруг стен палатки, объединяя весь лагерь, — оборотни. С какой стати они тебя слушаются?

— А кто тебе сказал, — удивился Зверь, — что я человек? Был, да сплыл. Еще неизвестно кто больший оборотень. Они имеют по два облика, а у меня их много. Только я тебя предупреждал, некоторыми знаниями лучше не интересоваться. Если раньше для тебя дверь из Треугольника просто захлопнулась, то теперь еще и на замок закрылась.

Вот я и есть Охотница, — сообщила медведица и встала на задние лапы, демонстрируя свой двух с половиной метровый рост. Похлопала себя лапой по животу и поинтересовалась: — Нравлюсь? Шерсть у нее на теле была бурая.

— Живой сказал гризли, — удивленно ответила Даша. — Извини, но они побольше будет и морда у тебя какая-то другая.

— Нормально, — согласилась Охотница, становясь на четвереньки. — Кажется с тобой можно иметь дело, реакции хорошие. Живому скажешь, что оборотня таким щитом обмануть можно, но таких как я, нет. У нас нюх гораздо лучше. Пусть подумает. Пойдем, отведу тебя к нашим.

— Мы только называемся гризли, черные, бурые, очковые, — объясняла она на ходу. На самом деле это просто разные названия семейств одного вида. Исходный тип один и тот же. Иногда окраской различаемся, но это не принципиально. Когда предки захотели засунуть человеческий мозг в череп зверя, им пришлось очень постараться. В результате получилась немного другая форма головы, короткая челюсть и мощная шея, чтобы это все держать. Вот Живой когда перекидывается, когти у него не сильно меньше моих, а веса во мне раза в три больше. Кто увидит оборотня, никогда не перепутает с обычной животиной.

Загораживая им дорогу стояла и глядела в упор на приближающихся девушка — мечта подростка. Длинная толстая темная коса висела до попы. Из большого выреза богатого вышитого платья выглядывали роскошные груди явно мечтающие вылезти наружу.

Даша невольно застеснялась своего вида. Не слишком чистой одежды, которую даже сменить возможности не было и протертых брюк на коленях. Она вообще в первый раз увидела в лагере подобным образом одетую и с такой прической девушку. Мелькающие постоянно вокруг особы женского пола были со статями культуристок, коротко стриженные, одетые в брюки и рубашки, раскрашенные в маскировочные цвета и.

— Ты, — громко сказала незнакомка, — человечек. Что ты здесь делаешь? Не лезь к медведям, и будешь долго жить. Не исчезнешь — порву пополам.

— Я не знаю, кто ты, — ответила Даша, — но мне это и не интересно. Уйди с дороги.

— Ты, — прошипела девушка, приближая лицо почти вплотную к Дашиному, — не смей строить из себя начальство. Сможешь — сдвинь меня.

— Если придется, сдвину, — пообещала Даша. — Посмотри вниз, — и нажала ей в живот взведенным наганом.

— Ты не посмеешь.

— А давай проверим...

Мне не нужны медведи, — сообщила Даша, продолжая давить стволом в живот. — С меня вполне достаточно одного. Он мой и делится я, ни с кем не собираюсь. Но вот драться я с тобой не буду, просто выстрелю. Я тебя не трогала, но в дальнейшем держись от меня подальше.

— Так, — сказала Охотница, стоявшая молча рядом. — Все хорошо в меру. Ты Перо ворона, отошла с дороги. А ты, — после секундной паузы, — Хозяйка, убери револьвер. Даша дождалась, пока девушка нехотя шагнула вбок и сунула наган в кобуру. В следующее мгновенье Перо замахнулась для удара и Охотница небрежно смахнула ее лапой. Девушка отлетела и упала на спину. Платье задралось, показывая красивые ноги.

— Ты, — мне надоела, — негромко сказала медведица. — Не в первый раз пытаешься нарушить приказ. Придется от тебя избавляться. Пойдем, — сказала она Даше и зашагала вперед. Несколько зрителей с интересом наблюдающих за происходящим старательно сделали вид, что случайно мимо проходили и у них масса срочных дел.

— Извини, — догнав Охотницу, сказала Даша. — Я не понимаю, откуда она могла знать про Живого и ещё я не понимаю, кто ты вообще такая.. Должность у тебя есть?

— Так много вопросов, — грустно сказала Охотница, — и так мало знаний. Живого надо долго и старательно пороть. Притащить человека к Народу и простейших вещей не объяснить. Займусь я твоим воспитанием завтра с утра.

— Эта, — ядовитым тоном сообщила она, — на нашего парня виды очень конкретные имела. Ткачиха она хорошая, но со слишком большими амбициями. Подавай ей мужа из высших. Вечно из-за нее ссоры. Ходит, хвостом крутит и всем мужикам обещанья дает. А сама очень тщательно выбирает. Живой когда привел тебя в лагерь, сразу продемонстрировал зачем. Поживешь среди нас, научишься понимать. Шел на шаг сзади и слева, на поясе у тебя нож очень определенный. На вопросы не отвечал, даже не здоровался, и шли вы прямо к Вожаку. Потом меня в свидетели позвали. Традиции, — с неопределенной интонацией сказала она. — Все всё прекрасно поняли и через десять минут, в лагере каждый знал, что Живой выкинул. Не каждый день такое случается.

— Вон фургон стоит, — садясь и ткнув передней лапой в повозки, сторону ничем не отличающийся от других, сообщила она. — Полезай туда и нормально выспись, все равно сейчас мало что соображаешь. Видела я уже такое. До вечера тебя трогать не будут, а потом я тебя подниму.

Должности у меня нет, — явно усмехаясь, сообщила она уже на прощанье. — Но есть у нас в семье твердая иерархия. Сначала Живой, потом Близняшки и я.

Я, — с угрозой в голосе, заявила Охотница, — отвечаю за порядок. Кто останется в семье и кого выгнать стоит, во многом от меня зависит. Остальные, — она небрежно махнула лапой, — не по этой части.

Даша залезла в огромную телегу, с металлическими ребрами по всей длине и покрытую сверху прочной тканью. Вся внутренность была забита множеством ящиков, ящичков и мешков. — Имущества у меня, пожалуй, даже слишком много, — подумала она, — нормально не ляжешь. Места было ровно столько, чтобы лечь и вытянуться, не распрямляя колени. Живому при его росте пришлось бы скрючиться. Тут же лежал свернутый спальный мешок, очень мягкий и излишне теплый для теперешней погоды. Она разделась и заползла внутрь. Голова действительно болела сильно и Даша даже боялась, что заснуть не сможет.

Проснулась она от запаха свежеиспеченного хлеба, настойчиво лезущего в нос. Попутно он пытался отпихнуть в сторону еще один запах — жареного мяса. Моментально захотелось есть. Голова больше не болела и по часам выходило, что она сладко проспала до шести вечера, пропустив обед и не слишком много съев на завтрак. Тогда кусок в горло не лез. Сны — снами, а повернуться могло по-разному.