Сергей Семенов - Кондор Страница 3

– Скорее! Отвезите князя в замок, – сквозь подступающую пелену беспамятства донеслось до Кондора, прежде чем…

… Артем проснулся. Выключив противно трезвонивший будильник, он сладко потянулся и, перевернувшись на другой бок, снова задремал…

–… Пошлите гонца, лекарь должен подготовиться к нашему приезду. Пусть соберет все необходимое и ждет. Князь тяжело ранен…

… Будильник вновь настырно звякнул.

«Встаю», – приказал сам себе Артем и снова потянулся. Затем, стараясь отогнать сонливость, он резко откинул одеяло, опустил ноги на пол и сел. Позволив себе минутное наслаждение теплом и мягкостью ковра, расстеленного на полу, тяжело поднялся, разминая затекшие мышцы. Сон не выходил из головы. Что-то странное, неуловимо знакомое было в нем. Возможно, излишняя, почти пугающая реалистичность увиденного, точно он сам был там. Запах смятой травы, тяжесть меча в руке, гнев, страх, боль. Все это и многое другое. Сегодня он помнил все: первая, после внезапной болезни, прогулка по лесу, нападение воинов князя Силдона Крейда, жестокий бой. Все, вплоть до мельчайших подробностей. Даже имена. Было непонятно, с чего вдруг у него так бурно разыгралась фантазия. Хотя, с другой стороны, это, возможно, сказывались последствия отравления. Причем весьма сильного. Не стоило, наверно, вчера есть пиццу с превратившейся в клейстер начинкой, но теперь уже поздно сожалеть об этом. Смутно припоминалось его ночное пробуждение, сильный жар и долгое сидение в обнимку с унитазом, а потом снова все как в тумане. Сейчас желудок вроде бы пришел в норму, но самочувствие от этого не улучшилось. Болели все кости, все мышцы в измученном теле, а суставы омерзительно скрипели, словно несмазанные дверные петли.

Врачей Артем не любил и старался к ним не обращаться. Привык лечиться сам. Грипп, ангина, даже воспаление легких, приключившееся с ним лишь однажды, исцелялись без их участия. И уж если его не пугали серьезные заболевания, то обычное отравление не тревожило и вовсе. Бывало, после очередной бурной вечеринки у друзей он чувствовал себя гораздо хуже.

Пытаясь стряхнуть остатки не желающего уходить сна, Артем вышел на кухню, поставил на плиту чайник и закурил. Спать хотелось ужасно, словно он не спал вовсе. Сладко зевнув, он погасил о край пепельницы не раскуренную толком сигарету и покосился на чай­ник. До кипения было еще далеко. Потерев глаза, Артем понял, что не может больше бороться со сном.

Сев за стол, он обхватил руками голову и, незаметно для себя, вновь задремал…

–… Держите его, – услышал он голос Арсона, и двое слуг всей тяжестью своих могучих тел прижали руки Кондора к постели, на которой он лежал. В бешено пляшущем пламени факелов он увидел страшную горбатую тень, склонившуюся над ним. Наконец-то лекарь!

– Господин, стрела застряла у вас между ребер, – произнес Тултудон, его придворный лекарь, бросив один-единственный взгляд на рану. Больше ему и не требовалось. Он хорошо знал свое дело. – Мы не можем извлечь ее.

– Ломай ребро, – твердо приказал Кондор и, глядя на слуг, прорычал: – А вы покрепче держите меня.

– Да, хозяин, – испуганно ответили те.

Лекарь отошел на минуту, а когда вернулся, в его руках были увесистый металлический клин и небольшой молоток.

– Давай же, давай, – поторопил его Кондор, видя нерешительность лекаря. Еще немного, и он сам откажется от этой операции. Одно дело – получить рану в бою, когда боль отступает, а сознание превращается в искру, высекаемую острием меча, и совсем другое, когда боль уже прикоснулась к тебе и теперь ты ждешь ее снова, беспомощно лежа в постели. Но если не извлечь стрелу достаточно быстро, его ожидает еще более страшная смерть. Без сомнения, наконечник источает какой-то яд, и ни одно противоядие не в силах будет помочь, если не удалить источник заразы.

Взгляд Кондора скользнул в глубину комнаты, задержавшись на юной княжне По, скромно стоявшей у стены, скрестив руки в молитвенном жесте. Она была здесь, она не оставила его в эту минуту боли и страха. За это он был благодарен ей как никогда раньше. Их взгляды встретились. «Я с тобой, Кондор», – прочитал он в ее полных сострадания, зеленых, словно два изумруда, глазах. Вот он, момент! Сейчас он готов как никогда!

– Ну же, бей! – приказал он лекарю, который уже поставил клин ему на грудь, но не решался ударить.

Молоток рассек воздух и ударил по клину. Ужасная боль раскаленной иглой пронзила тело Кондора, и, едва не сбросив с себя державших его слуг, князь закричал. Но миг безумия был краток, Кондор с облегчением провалился в спасительное беспамятство…

… Артем проснулся, с ужасом вскакивая на ноги и опрокидывая стул. Сердце билось в сумасшедшем ритме, кактоворят в таких случаях, пыталось выскочить из груди.

Грудь!

Рука непроизвольно поднялась, ощупывая тело. Артем облегченно вздохнул – ребра целы, а из груди не торчит обломок арбалетной стрелы.

– Фу ты! – тяжело дыша, фыркнул он. – Приснится же такое. Просто кошмар на улице Вязов. Хотя эта княжна По была ничего. – Артем снова фыркнул. – По-моему, я схожу с ума. Мне что, в реальности женщин не хватает, что ли?! – Он встал из-за стола, погасил огонь под закипающим чайником. Завтракать ему расхотелось. Он все еще не мог отойти от услышанного во сне мерзкого хруста своего собственного ребра.

Бр-р-р! Омерзительно!

Нет, после такого определенно есть уже не захочешь.

Накинув на плечи пиджак, Артем обулся и, взяв со стола написанную с вечера статью, вышел из дома.

3

Когда Артем, все еще сонный и в меру помятый автобусной давкой, наконец появился на своем рабочем месте, к нему тут же подскочил Сергей, его лучший друг.

– Ага, чудовище еще живо, – ликующе произнес он. Артем молча отмахнулся и стал рыться в своем столе, пытаясь найти таблетки от головной боли, так часто спасавшие его после ночных гуляний. – Да, видок у тебя сегодня не очень. Ты себя в зеркало видел? Сущая Смерть во плоти. Как же надо было пить, чтобы так выглядеть, – проговорил Сергей, окидывая друга оценивающим взглядом. Артем молчал. То, что тот не отзывается на его сочувственную речь, Сергея не обидело. Он уселся на край стола и рассеянно уставился в окно, смиренно ожидая, пока Артем отыщет лекарство и, не разжевывая и не запивая водой, проглотит таблетку. Наконец, дождавшись внимания со стороны приятеля, он продолжил свою незаконченную речь: – Босс вне себя! Со вчерашнего дня рвет и мечет. Злой как собака. Кабинет прокурил настолько, что дым уже в виде конденсата на стенах оседает. По-моему, он очень жаждет тебя видеть.

Артем разомкнул сухие губы:

– Он жаждет не меня, а мою статью. До выхода журнала еще масса времени, а он мечется, будто завтра номер уже должен поступить в продажу.

– Ага! – обрадовался Сергей. – Значит, чудовище еще и разговаривает!

– Ой, да прекрати! – поморщился Артем. – У меня сегодня не самый лучший день, сам видишь.

– Но ты-то хоть повеселился, приятель? Не мое это дело, но, прошу тебя, удовлетвори мое любопытство – кто она?

– Пицца недельной давности, с грибами и оливками. Представляешь, какая бурная у меня была ночь?! – пожаловался Артем.

– Да, случай не из легких, – шутливо посочувствовал Сергей. – Но ты не волнуйся, в наши дни медицина творит чудеса. Мы сделаем тебе положительную установку, и ты будешь снова возбуждаться на женщин, а не на прокисшую пиццу.

– Когда-нибудь я тебя придушу, – пообещал Ар­тем и попытался улыбнуться. – Так говоришь, Тимур в ярости?

– Ну, я думаю, ты умрешь быстрой, но героической смертью. Он за эти два дня все кнопки на телефоне продавил, названивая тебе.

– То есть? Как это за два дня? Я же ему вчера сказал, что сегодня очерк будет готов. Вот он я, вот он очерк.

– Не знаю, как насчет вчера, но мы тебя в последний раз три дня назад видели. В понедельник, – беззаботно болтая ногой, выдал Сергей.

– А сегодня? – насторожился Артем.

– А сегодня четверг. – Кажется, Сергей не шутил.

– О-о-о, о-го-го. – Артем не знал, что сказать. Два дня! Бред! – Прекрати подкалывать!

– Не веришь мне, спроси у кого угодно, – сказал Сергей совершенно серьезным тоном.

– И спрошу. – Артем обернулся. За соседним столом сидела Саша – молодая, весьма симпатичная и столь же талантливая журналистка отдела культуры. За небольшой рост, мальчишескую фигуру и короткую стрижку под ежика друзья называли ее не Саша, даже не Шура, а просто Шурик. Впрочем, Александра не обижалась.

– Шурик, привет, – поздоровался Артем.

– Привет, Ливагин, – отозвалась девушка, не отрываясь от блокнота, в котором что-то увлеченно писала.

– Шурик, а какой у нас сегодня день недели? – осторожно поинтересовался Артем, стараясь при этом не выглядеть полным идиотом.

Александра с недоумением взглянула на него исподлобья и сухо ответила:

– Четверг. – И с издевкой добавила: – Месяц и год не нужны?