Кристофер Раули - Основатель Страница 3

В последнее время компании семьи Фандан стали известны как производители техники. И все знали, что если на оборудовании стоит марка «Сделано компанией Фандан», то оно не подведет и не устареет. Скафандры или вакуумный герметик от Фандана — всегда самый лучший.

Почти сразу же по прибытии Дэйн был переведен в Ческ, лучшую школу Фанданов.

Каждый день, возвращаясь из школы, Дэйн заставал деда за работой. Он сидел в большой комнате, среди псевдовикторианского дерева и бархата, и лишь пара антикварных экранов фирмы «Сони» напоминала, что уже не 1900 год.

Эдвард всегда носил белые шелковые костюмы с коричневыми ботинками и джинсовыми рубашками производства одной из фирм Фанданов. Он никогда не забывал о своих корнях. На стене, в пуленепробиваемом стекле, висела настоящая карта улиц города Торонто, а с другой стены смотрела картина с изображением геронтологической клиники «Фандан». Это была работа Мазолли — копия с цветной фотографии, поднятой в космос еще в 2058 году самим Толботом Фанданом.

Дэйну разрешалось тихо, чтобы не мешать, сидеть в углу комнаты и пить чай с булочкой. При этом ему предоставлялась уникальная привилегия наблюдать, как вращаются колеса бизнеса. Эдвард торговал акциями и ценными бумагами по всей Системе, от Урана-первого и до самого Токио.

По делу часто приходили Джебедия Боунз (его банк специализировался на ценных бумагах) и Дего Маньют, тоже банкир, вилла которого находилась напротив резиденции Эдварда.

Рабочий день заканчивался со звоном древнего медного колокольчика «Тигровый Кот Гамильтон».

Затем следовал обед в большой зале, где со стен на трапезу взирали портреты Фанданов всех времен. Дэйну было позволено сидеть за столом и даже пить вино, но не бренди, который подавали после обеда.

Потом бывали игры: бильярд, бэкгаммон и покер. И если в бэкгаммон и бильярд мальчишке разрешали играть, то покер можно было лишь смотреть.

— Рановато тебе еще играть в покер, малыш. Но ты наблюдай. Очень много можно узнать о человеке, глядя, как он играет в покер.

Иногда вечерами Эдвард отпускал всех слуг и оставался с Дэйном наедине, чтобы поиграть в шахматы. За игрой они беседовали, и Дэйн немало узнал из этих бесед о мире, в котором жил, и о своем положении в нем.

В каждой партии Эдвард старался передать своему подопечному свой талант, свое умение видеть скрытое, находить хитроумные ходы.

И время от времени Эдвард отправлял Дэйна на мозговые исследования к домашнему искусственному разуму. Мальчика прозондировали и вложили ему в память древние стихи, которые одновременно являлись и паролями доступа к информационным базам и проектам Фанданов.

— Медные колокольчики на дверях, кленовые листья на флагах — вот кто мы такие, мальчик мой.

В Ческе Дэйн обнаружил интерес к экономике и истории технических разработок. Слушал дополнительные курсы по инженерной физике и теории организации. Учился отлично и окончил школу с похвальным листом.

В день, когда Дэйну исполнилось пятнадцать, Эдвард взял его с собой в Город Удовольствий — жилую базу для очень богатых, известную своими казино и светской жизнью.

Поехали, разумеется, всей компанией. Мистер Боунз оказался грозой всех столов с блэкджеком во всех казино. Корваллон, Бакувен и Маньют азарта не любили и почти сразу ретировались в квартал красных фонарей.

Дэйну разрешено было играть в блэкджек, но тысячу кредитов он просадил быстро, и оставалось лишь смотреть, как Эдвард играет в баккара.

А потом — ледяное шампанское в компании молодых красавиц с экзотическим цветом волос, и одна из них, милая девушка с длинными розовыми волосами, отвела подвыпившего Дэйна к нему в номер и посвятила в тайны изощренного секса.

На следующий день Дэйн понял, что перешел невидимую грань. Его уже не считали ребенком.

— Ты скоро станешь мужчиной, мальчик мой, и тебе придется работать, как работают мужчины. Поэтому очень важно, чтобы ты как следует закончил Ческ. Ты скоро понадобишься мне для работы над строительством корабля.

Дэйн никогда ничего на свете не хотел больше, чем работать с дедом.

— Мы с тобой живем во время, которое принято называть временем перемен. В нашей Системе пятнадцать миллиардов человек живут в тепличном аду на дне гравитационного колодца. А здесь двадцать миллионов ведут красивую и свободную жизнь и считают, что так и будет. Но они чертовски ошибаются, потому что те пятнадцать миллиардов скоро поднимутся и тоже захотят потрясти денежное дерево.

— Но почему, дедушка?

— Потому что им деваться некуда. Они вычерпывают ресурсы своей планеты и начинают приходить в упадок. И постараются нас за собой потянуть, если мы еще здесь будем.

И Дэйна поставили на работу с новым искусственным разумом (ИР), который был создан для управления огромным кораблем.

— Это «Основатель», мой мальчик. Он довольно молод, но я и мой отец, и отец моего отца, мы вложили в него все наше знание и душу. Он хорошо тебя знает.

— Привет! — сказал «Основатель» мягким мужским голосом.

Под руководством ИР Дэйн изучил почти все аспекты программ семьи Фандан.

— Он хороший парень, настоящий Тигровый Кот, я всегда это говорил, — хмыкнул Эдвард.

Когда Дэйну исполнилось шестнадцать, Эдвард отвел его в потайную комнату в подвале замка. Там лежали компьютерные кубы Кунушу, поблескивая метровыми гранями.

— Ты будешь здесь работать до тех пор, пока не усвоишь самые глубокие коды и не выучишь их наизусть.

С того самого момента Дэйн вошел в проект. Он стал правой рукой Эдварда и знал «Основатель» от носа до кормы.

Шли годы, и корабль постепенно достраивали. Заканчивали двигатели и полностью отладили жилой сектор. Проект приближался к завершению.

А затем, когда Дэйну исполнилось двадцать четыре, все неожиданно оборвалось — Эдвард открыл новую коробку сигар и взял свою любимую «Зимбу». Он сидел с Джебедией Боунзом, потягивал джин и смотрел на Большую Медведицу.

Эта сигара обошлась его врагам во много лет напряженной работы, но смогла обмануть охрану.

Эдвард взял старинную зажигалку американской работы, прикурил и затянулся. Вдохнув сильный нервно-паралитический яд, спрятанный в маленькой капсуле на кончике сигары, Эдвард Фандан скончался.

Глава 3

Десятый день третьего месяца 2447 года н.э. База «Фандан-один» на орбите планеты Уран.

Причиной смерти Эдварда были признаны неполадки его искусственного сердца. Вскоре после этого личный врач Эдварда оставил практику и поселился на купленной им вилле на базе «Глаз Оберона». Кроме этого, еще прежде, чем о смерти принца было официально объявлено, бесследно исчез некий молодой человек, служащий «Почтовой системы Фандан». Эта тайна никогда не была официально раскрыта.

Сразу же после похорон Эдварда зашевелились его внутрисемейные враги. Во главе встала тетушка Агата, которой Дэйн приходился внучатым племянником. Она пригласила Дэйна к себе на виллу, расположенную в другом конце Фандан-парка.

— Я теперь старшая в семье, — заявила она Дэйну с порога торжественно, — и я приостановила действие завещания Эдварда. В жизни не видела более идиотского и запутанного документа. Придется решать все через суд.

Дэйн в свои двадцать четыре был почти на столетие моложе Агаты и по наивности полагал, что может опереться на разумные аргументы, хотя дед и говорил, что на его родственников это не действует.

— Но, тетушка, если вы приостановите действие завещания, у нас возникнут трудности с финансированием проекта.

Агата сверкнула пластмассовыми зубками, поправила прическу из имплантированных волос и одернула плиссированную юбочку, едва доходившую ей до колен, на стройных и гладких после пластической операции ножках.

— Понятное дело, мой мальчик, но ты ведь выкрутишься, правда?

Дэйн вылупился на нее совершенно бесстыдно. Дедушка всегда говорил, что Агата, Лютер и прочая правящая клика не отличаются умом, но зато щедро одарены алчностью и коварством. По молодости Дэйн продолжал верить, что пожилые люди мудрее молодых, однако на этот раз практика показывала совершенно обратное — как и предсказывал Эдвард.

— Но послушайте, — попытался возразить он, — корабль построен лишь наполовину, и мы с дедом вгрохали туда немаленькую сумму. Так зачем же отступать на полдороге?

— Это не мое дело.

— Ведь… — попытался было Дэйн снова, но Агата остановила его властным, не терпящим возражений жестом.

— Я приняла решение. Ты больше ни гроша не получишь.

Слова эти прозвенели в воздухе, как рассекающий мясо нож. Они означали конец всего проекта.

— Ни гроша больше. Ты сидишь на шее у семьи уже давно. Хватит с тебя. — Голос Агаты похолодел и стал жестче.

— Но дед больше всего на свете хотел закончить постройку «Основателя»!

— Эдвард мертв, и его желания умерли вместе с ним.