Евгений Сартинов - Новый отсчет Страница 3

— Двадцать семь лет.

— Профессия?

— Пилот истребителя. Сейчас летаю на тарелке.

— В каком звании?

— Старший лейтенант противовоздушных сил России.

— Какими еще языками владеете?

— Английским.

— В какой мере?

— В хорошей, — ответил Соболев, перейдя на английский. — Специальная английская школа в Москве, спецкурсы при штабе ПВО.

— Какими профессиями еще владеете? — Снова перешла на английский язык Берта.

— Могу водить все, от мопеда до грузовика, механик, электрик, программист.

— Последним, в какой мере владеете?

— Хобби, но уровень достаточно высокий. Что еще? Группа крови вторая, резус отрицательный.

— Это уже к Алине Васильевне, — Берта кивнула головой в сторону второй женщине. Та заговорила с Соболевым на его родном языке.

— Хорошо, что вы знаете вашу группу крови, но, нам нужно выяснить еще кое-что. Положите вашу ладонь вот сюда.

Соболев положил руку на плоскую пластину, от которой тянулись провода к ноутбуку. Доктор несколько секунд рассматривал экран, потом кивнула головой.

— Практически вы здоровы. Давление пониженное, но это на фоне усталости нормально. Немного глистов в тонкой кишке, но эти пассажиры без билетов практически у всех землян.

Александр почувствовал так, словно его прилюдно уличили в онанизме. А доктор продолжала.

— Теперь положите сюда, на эту пластину, вторую ладонь. Пальцы плотнее прижмите.

— Снимаете отпечатки пальцев? — пошутил Соболев. Но, доктор согласно кивнула головой.

— Именно так.

Пилот не понял.

— Зачем?

— Нам нужны все данные на вас. Голову поднимите чуть повыше.

— Фотографируете? — догадался пилот.

— Именно.

— А где фотоаппарат?

— Точно не знаю. Это не наша техника, импортная. Все, Берта, готово, — сказала доктор, и её напарница нажала кнопку на компьютере, и тут же из большой установки, стоящей сбоку от стола, выползла полка с небольшим браслетом, цвета тусклой платины.

— Оденьте браслет, тут записаны все ваши данные, и мы всегда будем знать, где вы находитесь на корабле. Так же браслет служит пропуском во все разрешенные вам места доступа и разрешением для получения пищи. Вам указать место вашего расположения?

— Нет, мне уже нашли место у пилотов. Правда, я не знаю, где это.

— У пилотов? Это сербский отсек?

— Да.

— Каюта двадцать-шестьдесят-двадцать два.

— Это как? — не понял Соболев.

Берта ткнула пальцем в сторону выхода.

— В каждом помещении над входом есть цифры. Первый номер — по длине корабля, от носа, второй — по ширине, от левого борта, третий — по высоте. Отсчет начинается с носа линкора, слева направо, и снизу вверх. Ясно?

— Конечно.

Берта вздохнула.

— Как хорошо-то. А то у нас несколько десятков тысяч людей не знают даже арабских цифр. С Океании, с Полинезии. Такие с ними большие проблемы.

Соболев примерил браслет. Он был не металлический, а пластиковый, и оказался как раз по размеру его запястья. Когда, одев браслет, он поднял глаза, Берта уже спала, положив голову на стол. Алина Васильевна была готова повторить это действие напарницы.

— Все, слава Богу, все, — пробормотала она, откидывая голову назад. Через секунду она так же спала. Соболев хмыкнул, и по очереди перенес женщин на стоящие тут же, недалеко, пластиковые двухэтажные нары. Там уже спали несколько человек, причем трое из них были в белых, медицинских халатах.

После этого Александр начал искать свой отсек. Это было просто: главное, было понять, на каком уровне он находится сейчас, и где в этом месиве помещений нос, а где корма. Слава Богу, кто-то догадался нарисовать на левой стене корабля громадную стрелу, и в начале и конце ее были номера отсеков.

Все помещения этого космического корабля представляли из себя каюты тридцати метров в длину, десяти в ширину, и метров двадцати в высоту. Со всех четырех сторон там были стандартные, герметично закрывающиеся двери, размером пять метров на пять. Как понял Александр, этот боковой ряд кают от носа до кормы с постоянно открытыми дверями был выделен как некая пешеходная зона. Стоило ему свернуть в боковую дверь, как он увидел бесконечные ряды трехъярусных нар. Пробираться по тесным проходам среди этого месива людей ему не сильно хотелось, да и воняло тут сильней, чем на «Проспекте», так Соболев тут же прозвал эту пешеходную зону в честь своего любимого Невского проспекта. Так что, пилот, сморщившись, предпочел вернуться в пешеходный муравейник. Когда он достиг нужного уровня по длине — двадцать, то подошел к лифту. Судя по цифрам, сейчас он находился на уровне тридцать, значит, ему нужно было подняться наверх. Лифтом была открытая площадка с непрерывно движущимся циклом. Двигалась она очень неторопливо, и вместе с Соболевым на нее вскочили несколько мальчишек самого разного возраста и цвета кожи. Они оживленно лопотали между собой на какой-то странной смеси языков, и, Сашка был готов поклясться, что прекрасно понимали друг друга. Когда на стене напротив лифта показалась цифра шестьдесят, он сошел с площадки лифта и пошел в глубь корабля. Теперь он прорезал жилые отсеки, и это было не так просто. Все эти отсеки были заполнены только одним — рядами трехъярусных нар. Расстояние между нарами было полутора метра, но, земные беженцы умудрялись разместить в этом пространстве какие-то узлы, баулы, да и просто свои ноги, руки и головы. Как понял Соболев, любимым занятием обитателей линкора были разговоры и азартные игры. Какие-то смуглые люди возбужденно резались в нарды, разместив их на резной табуреточке в проходе, еще человек сорок болели за игроков, свесившись со всех ярусов, и закупорив проход. Так что Александру пришлось обходить этот затор стороной. Тут он невольно прервал воркование двух влюбленных. Лежа на нарах по разную сторону прохода, они протянули друг другу руки, и Соболев своим появление прервал эту идиллию.

— Пардон, мадам, — сказал он, разрывая эту живую преграду.

Сашка не обратил внимание на недовольный взгляд юноши, зато оценил его черноглазую пассию. «Недурна», — думал он, пробираясь дальше. Впрочем, за этот короткий переход он встретил еще столько смазливых девушек, что тут же забыл о той жгучей брюнетке. Наконец он достиг отсека номер двадцать два. От всех остальных он отличался только знакомыми лицами. Валентин Минько, Сашка Симонов, Минька Сизов, Антонов Колька. С ними Соболев подружился еще на Земле, на базе хасков. Это были матросы из так называемого Холодильника, подземного убежища под Мурманском, приютившего во время вторжения несколько тысяч русских военных и их семьи.

— Здорово, орлы! — Приветствовал Александр своих земляков.

— Сашка! Соболев!

— Явился!

— А нам сказали, что ты погиб!

Пилоты и разведчики радостно встретили запоздавшего пилота. Подошли и сербы: Огнен Вукич, Сашко Билич, так же начали обниматься с пилотом. С ними Соболев не раз вылетал на боевые операции, так что все они были членами одной команды.

— Нет, просто регистрировался долго, — пояснил Соболев. — Где мне тут можно пристроиться?

— Вон, бросай свой рюкзак на третий ярус. А спасть можешь, где хочешь, матрасов тут нет, подушек тоже. Нашел свободные нары и падай.

Опустившись на нары, Соболев сразу почувствовал своеобразие этого материала. Это был пластик, теплый, и в то же время податливый. Ему захотелось тут же на него завалиться, но один из матросов, курносый, полноватый Сашка Симонов, подмигнул ему.

— Тезка, хочешь помянуть нашу планету-матушку?

Соболев поразился. В этих странных условиях подобное предложение казалось просто нереальным.

— А что, у тебя есть чем?

— Пока еще есть. Но, скоро не будет.

— Тогда наливай.

Сашка тут же извлек с верхнего яруса алюминиевую солдатскую кружку и солдатскую фляжку.

— А закусить есть что?

— Откуда!

— Ну, ладно. Тогда за нас.

— Давай, парень!

Спирт был уже разведен водой, но и при этом в нем осталось градусов шестьдесят. Соболев выпил, сморщился, пережидая этот мощный удар по организму. Симонов так же дерябнул свои пятьдесят грамм. Но, вдоволь насладиться алкогольным опьянением ни ему, ни пилоту было не дано. Мощный звук ревуна заставил всех на этом огромном судне замолчать и поднять голову. Первое сообщение прозвучало на английском языке, потом по-русски, потом по-китайски.

— Внимание! Всем приготовится к переходу. Сесть или лечь на нары или на пол, прижать руки к желудку.

— Чего это они еще придумали? — Удивился Симонов. Большинство из пилотов и разведчиков хоть и выполнили первую часть инструкции, но вот с руками у желудка у них не получилось. Это было выше их уже устоявшего гонора. Все-таки они были не просто какие-то беженцы, а элита землян — пилоты и разведчики.