Вадим Кирпичев - Вечник Страница 3

Девушки переглянулись. Блондинка медленно вытянула свою безукоризненную ногу и, зацепив носочком ажурной туфельки кресло, толкнула его к офицеру.

— Давай, визкап, причаливай, только не воображай, что спас нас. С нами никогда и ничего не случается.

Под ногой блондинки как раз виднелось темное пятнышко — все, что осталось от раздавленного жука-коринтаса, — но молодой человек промолчал и повернулся, чтобы уйти.

— Постойте, офицер.

Золотоволосая девушка живо поднялась, взяла его за руку, и тут свершилось маленькое чудо. До этого мгновения она была в невидимой тени своей ослепительной белокурой подружки, но стоило ей сделать одно-единственное движение, чуть улыбнуться, как блондинка застыла, словно манекен за пыльным витринным стеклом.

— Прошу вас, садитесь. Вы ведь не оставите нас без защиты?

Девушка улыбнулась доброй королевой, и офицер покорно, как зачарованный, сел в кресло. С такой улыбкой она имела право повелевать.

На столике появились три бокала с ярким рубиновым напитком. Золотоволосая незнакомка, опередив офицера, прикоснулась своими изящными стэлсами к голубому фонарику в центре стола, и тот погас. Счет был оплачен. Девушка явно не собиралась ждать, пока оставшиеся считанные мгновения дохромают до стэлса Безвременья и когда уже не придется платить. Судя по ее порывистым движениям, она не любила ждать.

Зазвенели бокалы, и она спросила:

— Как вас зовут, офицер?

— Визкап полиции Бруно Джагрин.

— А нас…

Договорить ей не удалось. Мир задрожал до самых основ. Канонада фейерверка загромыхала с новой силой. Вся громада Йозера Великого завулканировала разноцветными огнями.

Огни летели наискосок вверх, падали с небес с воздушных шаров, расцвечивали горизонты. Ресторанный пол качнуло — так охнула утробно многомиллионная толпа, увидев, как большая из двух лун украсилась разноцветными вспышками. Это было приветствие из космоса.

Стэлс Безвременья начался.

— Феста, Феста, Феста, — звучало на разные голоса. Все лица были обращены к желтой луне в короне из фейерверков. И тут же столики стали заполняться бокалами, блюдами, хрусталем — начинался самый долгожданный стэлс карнавала. Время было отменено, и шум стоял невообразимый.

Золотоволосая что-то кричала, показывая то на себя, то на подружку, ушедшую любоваться космическим фейерверком к балюстраде, но разобрать нельзя было ни слова.

— Что? Не слышу.

— Вы поняли, как нас зовут?

Шум начал стихать.

— Нет. Но я уже дал вам имена.

— Интересно, какие?

Убедившись, что блондинка далеко, Бруно наклонился к золотоволосой девушке. Глаза ее тоже были золотистыми, по моде сезона, но с оттенком солнечного золота.

— Золото и Серебро.

На миг девушка закрыла свое лицо маской-спектром. Надменный лик богини Первого Юга мелькнул перед молодым человеком и исчез.

— Карнавальные маски у нас есть. Теперь будут и имена-маски. Золото и Серебро — мне нравится, но… — она приложила палец к губам и еле заметно кивнула в сторону блондинки, которую молодой офицер назвал Серебром. Та с бокалом в руке возвращалась к столику.

Бруно стал складывать куртку монаха, чтобы спрятать ее в котомку.

— Так какой из ваших костюмов карнавальный? Полицейского? Монаха?

— Оба настоящие.

— А это что? — Золото ткнула пальчиком в желтую секирку, вышитую на монашеской робе прямо напротив сердца.

— Знак монаха-вечника. Только что закончилось мое последнее полицейское дежурство, и с этого стэлса я наконец-то могу стать монахом. Этого момента я ждал целых два года. Можно сказать, сбывается моя мечта. Испытательный срок в миру истек, завтра пишу рапорт и возвращаюсь в Джампилангр давать обет, а сюда вернусь уже проповедником.

— Жаль, мундир вам больше к лицу. Нет — к глазам. Я сразу заметила, что глаза у вас интересные, необычные. Говорят, у меня абсолютный взгляд на такие вещи. А Джампилангр — это где?

— Боюсь, вам это неинтересно.

— Не обижайтесь, Бруно. Здесь юг Юга, здесь все заняты только собой, а многие и вообще думают, что мир заканчивается за стенами Йозера Великого. Джампилангр, что это? Мне действительно интересно.

— Одна из семи древних столиц Восточного архипелага. Там я прошел обучение в Храме Вечности. Моя специальность звучит довольно внушительно: «Храмостроитель-проповедник восточных территорий, архипелагов и всего Юга». Плюс пять дипломов к ней, из которых два гражданских.

— Санфар меня раздери! — Серебро, до этого спокойно курившая змейку, вдруг резко хохотнула и со стуком поставила бокал на столик. — Тут бы один получить.

Она повернулась к Бруно, и он впервые заметил, насколько бесцветны ее глаза. Их просто не было. Такими пустыми глазницами могла на него смотреть мраморная богиня, украшающая площадь тысячи лет тому назад затонувшего города.

Затянувшись, Серебро спросила:

— А как ты вообще попал в наш ухоженный вертеп, монах? Что ты тут ищешь?

У блондинки явно был особый талант. Она умудрилась задать Бруно самые неприятные для него вопросы.

— Что замолчал, монах?

— Хорошо. Отвечу так: наставник решил, что я не готов к труду проповеди Вечности и положил мне два года испытаний. Я выбрал работу полицейского. Своеобразный пост духа. Теперь срок истек, и я возвращаюсь в монахи-вечники.

— Постники, вечники — бред какой-то. — Серебро решительно загасила змейку. — Надоело. Люди развлекаются, народ валит на вертикалку, а мы? Не понимаю, что вообще можно проповедовать в век биокомов?

— То, что монахи-вечники проповедуют уже восемь тысяч лет — идею Вечности. Время не должно разделять людей. Мир, разделенный стенами времени, всегда в шаге от гибели. Вечники и должны найти слова, которые сокрушат эти стены.

— Словами? Стены? Еще один болтун. Господи, как все они надоели.

— Но разделенный мир несправедлив. Его надо изменить.

Закурив очередную змейку, Серебро выдохнула дым в лицо офицеру.

— Мальчик, а у тебя хватит силенок?

— Не надо так, — Золото поспешила положить руку на плечо подружки, — а то наш бравый офицер пожалеет, что спасал нас.

— Плевать. Сегодня карнавал, я развлекаться хочу, а не трепаться. Меня уже тошнит от вашей болтовни и от сопляков, в уютных ресторанах и барах перестраивающих миры.

— Зачем ты так? Вдруг у Бруно получится.

— Ха! — блондинка хохотнула. Затем выгнулась молодым сильным телом, наклонилась к офицеру и постучала пальчиком по плоской гранитной плите за его спиной. Пустые безумные глазницы красавицы смотрели в упор.

— Запомни, мальчик, наш мир сделан из дерьма, но дерьмо это — из гранита. И ни монахам, ни полицейским его не перешибить. Понятно? А я еще думала взять тебя на вертикальный стадион. Пошли!

Ухватив подругу за руку, она резко встала. Золото помедлила, а затем, извинившись улыбкой, поднялась следом.

Две карнавальные богини, ночные дивы, от красоты которых слепли глаза, шагали к выходу, но — редкий случай — никто не смотрел им вслед. Все посетители ресторанной террасы повернулись к молодому офицеру.

Глава 3

— ЭЙ!

Поза изломана — длинноногая птица, танцующая на древней гравюре. Башмак пошел вверх, словно собираясь расколоть сферу звездного неба, на миг офицер замер в вертикальном шпагате. Новый излом. Контур леопарда, застывшего на задних лапах. Во всей фигуре чувствовалось страшное напряжение.

Вдруг теневой промельк, блеск черной молнии, глухой звук, и все закончилось. Большинство из присутствующих на ресторанной веранде даже не успели сообразить, что произошло. И только когда Бруно носком ботинка этак легонько толкнул гранитную плиту и та с грохотом развалилась, стало ясно: только что офицер одним ударом руки расколол ее на две части.

За столиками зааплодировали. Но аплодисменты были не последней наградой бравому офицеру от южной ночи.

Карнавал Двух Лун безумствовал.

Пряные запахи субтропических растений, нестерпимая дробь барабанов, шум трещоток, заставляющий орать соседу в ухо, улыбки незнакомых лиц, мельканье обнаженной плоти, летящие над головой огни — все это заставляло трепетать каждую клеточку во всех миллионах тел, вовлеченных в карнавальный огневорот. И перед каждым из шагающих в толпе плыла невидимкой юная карнавальная богиня, прекрасная южная ночь, и манила шалой улыбкой, и звала за собой.

На золотых кудрях лихо заломлена офицерская фуражка. Через плечо блондинки переброшена монашеская котомка. Две красавицы, осанке и красоте которых позавидовали бы и настоящие богини Первого Юга, подхватив нашего офицера под руки, конвоировали его Карнавальным бульваром в сторону вертикального стадиона, две раковины которого громоздились в звездное небо, приготовившись зацепить своими верхушками большую из лун, Фесту. Сооружение было настолько грандиозным, что по мере приближения оно просто пропадало в недостижимой высоте.