Бен Бова - Орион среди звезд Страница 3

Я стал свидетелем долгих и безрезультатных попыток человечества отыскать братьев по разуму в холодных просторах космоса. Остатки ископаемых моллюсков были найдены на Марсе, примитивные формы растительности – под ледяным панцирем Европы, но ещё почти столетие круглосуточная вахта гигантских радиотелескопов и бесчисленные призывы мощнейших передатчиков оставались безрезультатными. Пространство молчало.

Через два столетия после высадки на Луне первые корабли землян устремились к ближайшим звездам. Преодолев скорость света, человечество приступило к планомерному освоению звезд и только после этого встретило существ, равных себе по интеллекту.

Сплошь и рядом это были совершенно чуждые им создания, имевшие очень мало общего с гуманоидной формой жизни. Но тем не менее это были цивилизации, ничуть не уступавшие, а порой и намного превосходившие земную.

Неизбежным следствием этого события стали разрушительные звездные войны, унесшие жизни миллиардов человек и ставшие причиной гибели многих сотен обитаемых миров…

Сердце у меня упало.

Миллионы лет эволюции, десятки тысяч лет мучительного восхождения к вершинам цивилизации, – и все это лишь ради того, чтобы окунуться в пучину жестоких и бессмысленных войн?

Вместо взаимопонимания и гармонии – безжалостное уничтожение разумных форм жизни.

– Для чего же еще, по твоему мнению, я вложил инстинкт уничтожения в твою генетическую программу» Орион? – насмешливо спросил Золотой бог. – Во всей Галактике существуют лишь два вида разумных существ. Одни из них способны сражаться, другие обречены на вымирание. Эти рептилии, называющие себя тзинами, являются нашими естественными союзниками. Они в полной мере соответствуют первой из названных мною категорий. Но для нас гораздо важнее их готовность сражаться вместе с нами против наших общих врагов, не считаясь ни с какими жертвами.

Союзники или нет, но они слишком напоминали мне Сета и его сородичей, чтобы слова Атена могли убедить меня.

Золотой бог заметил мою нервозность.

– Орион, в мироздании существует бесчисленное множество видов разумных существ, но большинство из них имеют общие корни. Рептилии и млекопитающие также имели общих предков. Отсюда и общая для тех и других привычка передвигаться на задних конечностях и особенности анатомического строения, при котором все анализаторы органов чувств сосредоточены в коре головного мозга. Внешнее сходство между нашими союзниками и расой Сета не более чем каприз эволюции.

– Я полагал, что у природы чуть больше воображения, – кисло возразил я.

Атен добродушно усмехнулся:

– У природы хватает всего, Орион, в том числе и изобретательности. Разумеется, существует множество форм разумной жизни, не имеющих ничего общего ни с гуманоидами, ни с народом Сета, но они уже настолько не похожи на нас, что любое общение с ними становится практически невозможным для человеческой расы. Их число легион – существ, дышащих метаном, обитателей морских глубин, разумных спор космоса. У нас слишком разные интересы и цели, а посему между нами нет, да и не может быть точек соприкосновения.

Человечество не общается с ними, не торгует и не ведет войн. И то, и другое, и третье было бы одинаково бессмысленным.

– Так с кем же мы сейчас воюем? – напомнил я, твердо намереваясь вернуть наш разговор в практическое русло.

– Ты скоро узнаешь об этом, – пообещал Атен. – Битва за эту планету является критической точкой настоящей войны. Тебе и твоему соединению надлежит высадиться на планете, захватить плацдарм, оборудовать на нем приемо-передаточную станцию и удерживать её до подхода наших основных сил.

– Всего лишь с сотней солдат? – ядовито осведомился я.

– Пока это все, что имеется в нашем распоряжении, но такое положение продлится недолго.

Я с трудом удержался от соблазна рассмеяться ему прямо в лицо.

Атен, по обыкновению, многого недоговаривал.

Подобные станции являлись одним из последних достижений человеческой мысли и предназначались для мгновенной транспортировки на огромные расстояния различных особо важных грузов. Подобная телепортация стоила безумно дорого, и её применение ограничивалось отдельными, исключительно важными случаями, когда никакой иной способ транспортировки был по тем или иным причинам практически недоступен. Теоретически она допускала и переброску живых существ, но желающих проверить это на себе, как правило, не оказывалось. Перспектива быть распыленным на отдельные атомы, а затем вновь собранным, пусть даже в виде точной копии, явно превышала устойчивость психики ординарного человека…

– Сотни солдат явно недостаточно, чтобы удержать станцию, – повторил я угрюмо.

– Флот, естественно, окажет вам всемерную поддержку, – возразил Атен, – что же до подкрепления, то оно будет направлено при первой же возможности. Оборона планеты поставлена из рук вон плохо. Вполне допускаю, что вам удастся запустить станцию ещё до того, как противник вас атакует.

– А если нам этого не удастся?

– Тогда ты умрешь, Орион, и твои солдаты вместе с тобой. Умрешь окончательно. Нынешний кризис слишком серьезен. Малейшая неудача перечеркнет значение всего, что тебе удалось сделать до сих пор. Твоя задача – оборудовать станцию и удержать её любой ценой. Тебе не остается ничего другого, как победить или умереть. Третьего не дано.

Глава 2

Я провел короткое совещание со своими подчиненными и разъяснил им поставленную перед нами задачу, после чего отдал приказ начать погрузку в десантные корабли. Все необходимые для предстоящей операции сведения уже были четко запечатлены в моем сознании. По своему обыкновению, Золотой бог сообщил мне лишь те факты, которые имели прямое отношение к выполнению его задания.

Ничего большего, ничего лишнего…

Планета называлась Лунга. Плацдарм, который нам предстояло захватить и удерживать до подхода подкреплений, находился в сердце джунглей, в болотистой низине, идеального места для внезапного нападения, но практически недоступного для поддержки с орбиты.

Обширный океан, который пересекали цепочки вулканических островов, лежал довольно далеко от места предполагаемой базы. На этой планете не возникло разумной жизни. Вершиной местной эволюции были небольшие лесные животные, типа лемуров, ведущие исключительно ночной образ жизни.

Нашими противниками были гуманоиды, настоящие гиганты от двух до трех метров ростом и соответствующей комплекции. Их военная тактика скорее подходила воинственным кочевникам, нежели представителям регулярной армии. Они называли себя скорписами, что на языке землян приблизительно соответствовало понятию «рожденные для битвы». Откуда они появились на Лунге, так и осталось для меня загадкой. К моменту нашего прибытия на планету они как раз завершали строительство собственной военной базы. Зачем она им понадобилась в этом забытом Богом уголке Галактики, Атен также не потрудился мне сообщить, – впрочем, как и то, какие, собственно, стратегические цели преследовала вся наша экспедиция. От меня требовалось организовать строительство станции и её оборону от скорписов или… умереть с честью. Ни больше, ни меньше…

Мы погрузились в десантные корабли, по двадцать пять человек в каждый – молодые люди, мужчины и женщины, одетые в традиционную пятнистую форму десантников и до зубов вооруженные.

Погрузка прошла преимущественно в мрачном молчании. Большинство моих солдат явно не радовались предстоящей операции. Лишь очень немногие позволяли себе незамысловатые шутки, как правило, не находившие отклика у их товарищей.

– Какого черта эти старые сморчки из генерального штаба опять вспомнили о нас? Неужели во всей армии не нашлось другого соединения?

– Генералы, очевидно, считают нас профессиональными героями.

– Положим, медаль за храбрость здесь есть у каждого. Только хотел бы я знать, чем она поможет мне, когда скорписы пойдут в атаку?

– В чем дело, парень? Уже наложил себе в штаны? А что ты обещал последний раз девочкам на базе?

Послышался негромкий смех, показавшийся мне слегка вымученным.

– Заткнитесь вы, щенки, – прорычал сержант. – Пристегните страховочные ремни. Это вам не увеселительная прогулка.

Дети!

По своему физическому и умственному развитию я намного превосходил любого из них. Правда, чтобы достичь этого уровня, мне пришлось прожить несколько жизней, умирать и воскресать вновь. Пусть скорпион называют себя рожденными для битвы. То же самое, даже с большим основанием, я мог сказать и про себя, нисколько не намереваясь задеть чувства вчерашних номадов.

Недаром Атен создал меня солдатом, охотником и убийцей.

Впрочем, по словам того же Атена, мои спутники в этом отношении немногим отличались от меня. Все они были клопами, искусственно созданными копиями своих давно умерших предков, выращенными в специальных камерах. Они были созданы для того, чтобы стать профессиональными солдатами, и прошли жесткий отбор под огнем вполне реального противника.