Сергей Дмитрюк - Чаша огня Страница 3

Я отодвинул в сторону портрет своей любимой и снова лег на постель. Нет, Юли была совсем не похожа на мою мать. В ее облике есть что-то особенное, свое, неповторимое и юное. Моя мать была совсем другой… Или же я только помнил ее другой?..

Тут я вспомнил, что совсем скоро у Юли будет знаменательный день в ее жизни. Их группа в последний раз прослушает напутствия наставников из воспитательной школы четвертого уровня, и бывшие мальчики и девочки, достигшие своего двадцатилетия, станут вполне самостоятельными и зрелыми людьми, готовыми войти в большую, наполненную событиями и свершениями, жизнь. Они станут стажерами, выберут себе какое-то дело, в котором смогут применить полученные за годы школьной учебы познания, будут искать свое призвание в этой жизни, а затем смогут продолжить свое образование в избранной области. Теперь уже не о них станут заботиться чуткие воспитатели, а они сами возьмут на себя заботу о других, будут строить новую, лучшую жизнь для своих потомков. Этот извечный процесс передачи эстафеты знания и мудрости, доброты и сердечной заботы нельзя было остановить ничем. Он вел людей все дальше к звездам, в чужие миры, где они утверждали законы человечности, озаряя Вселенную золотым пламенем своей души.

Мелодичный перезвон часов отвлек меня от воспоминаний. Я взглянул на циферблат, мерцавший янтарным отблеском в темноте. Часы показывали половину четвертого. Надо было вставать. Потянувшись, я поднялся с постели и подошел к окну. Убрав со стекла оптические занавеси, я выглянул наружу. Сероватый предрассветный туман залил комнату, обозначив очертания предметов, яснее выступивших из темноты. Постояв немного около окна, я направился в ванную комнату.

Если многие ребята и девушки, выйдя из стен воспитательной школы на просторы взрослой жизни, и вступив в ряды стажеров, зачастую испробуют не одно занятие, прежде чем найдут свое истинное призвание, то передо мной такой проблемы никогда не стояло. Еще в десять лет я твердо знал, что посвящу себя работе в Охранных Системах Общества, как и мой отец.

Защита общества, — что может быть выше, ответственнее и почетнее этого занятия? Завороженный рассказами отца, жаждущий непримиримой борьбы со злом и несправедливостью, я видел себя древним героем, в помощи которого нуждаются все те, кто пострадал от человеческой подлости и предательства, обмана и лицемерия, бездушия и грубой силы. Я был уверен, что такие люди еще есть на Земле, хотя сам их никогда не видел в реальной жизни. Вокруг меня были люди, готовые в любой момент прийти на помощь, подарить мне свою доброту, отзывчивость и заботу. Тогда я стал уверять себя, что атмосфера доброты и спокойствия царит только в стенах воспитательной школы, что детей нарочно оберегают от познания негативных сторон жизни общества, и что во взрослом мире все обстоит совсем иначе. Видимо увлечение исторической литературой во многом повлияло на мои детские представления и взгляды. Я стал изо всех сил стремиться к этой «истинной», выдуманной мною жизни, страстно желая поскорее повзрослеть и покинуть стены воспитательной школы. Большинство моих друзей не понимали меня, но я не обращал на это внимания. И только намного позже я осознал, как сильно заблуждался тогда.

Трудовое Братство прилагало огромные усилия и средства, чтобы навсегда искоренить человеческие пороки и несовершенство общества, стремилось создать человека, которому не знакомы подлость, коварство, лицемерие и эгоизм, который всегда вступает в борьбу с любыми проявлениями зла и готов нести свою доброту к самым далеким звездам. И все же, главная и основная роль в этой поистине титанической работе отводилась не работникам Охранных Систем, а ложилась на плечи воспитателей и наставников, растивших молодое поколение в стенах воспитательных школ, упорным и кропотливым трудом создававших чистые души нового человека Великой Звездной Эпохи.

Будучи маленьким ребенком, я этого еще не понимал. Переполненный жаждой борьбы и романтических подвигов, я не осознавал, как много делают для меня эти скромные и мудрые люди, от опеки которых я так стремился освободиться. Но годы шли и я, становясь взрослее, все отчетливее видел, как неуклонно меняется наша жизнь, становясь, год от года лучше. Недаром, расставаясь со мной, отец сказал, что, по его мнению, через двадцать лет он со своими знаниями и опытом окажется не у дел, и занятие, которому он отдал лучшие годы своей жизни, станет не столь нужным людям Земли. И он, как в воду глядел! Хотя, конечно, успокаиваться, и благодушно радоваться своим успехам было бы глупо и необдуманно. Никто и никогда не застрахован от ошибок и просчетов, которые, при отсутствии бдительности и надежной защиты, могут обернуться ужасной трагедией.

Я осуществил свою детскую мечту и поступил в Школу ОСО. Годы, проведенные в ее стенах, были, пожалуй, лучшими годами моей юности. Правда, будущее не сулило мне особых подвигов и схваток со злом, но я был счастлив уже тому, что могу носить свой новенький лиловый мундир работника Охранных Систем. После окончания Школы мы разъехались в разные уголки планеты, и занялись совсем другим делом, став для общества надежным резервом до тех пор, пока в наших навыках и знаниях не появится необходимость. И только психологи, и генные инженеры из ПОТИ, да работники Биологической защиты Земли неустанно следили за безопасностью человеческих жизней.

Широкий диапазон знаний, которые давала детям воспитательная школа, позволял им, вступив в ряды стажеров, проявить себя где угодно: в науке, технике, искусстве. Как и любой другой человек современной Земли, живущий в наше время устремлениями и помыслами о звездах и Вселенной, я всегда грезил космическими путешествиями, открытиями новых миров, опасными странствиями по звездным островам. Это было моей второй страстью, после охраны и защиты общества. Поэтому, после окончания Школы ОСО, я, не раздумывая, окунулся с головой в неповторимый мир звезд и галактик, придя на работу в Объединенную Звездопроходческую Академию, которая была самым большим и солидным астрономическим центром в Трудовом Братстве. Широкая и сильно разветвленная сеть ее филиалов и кафедр была разбросана по всей Земле. Наше отделение занималось проблемами пространственно-временных потоков, взаимодействием материи и времени, и сложной энергетикой времени, от которой во многом зависели возможности человека в продвижении к самым отдаленным звездным системам, вглубь Вселенной. Проблема была очень серьезной и злободневной, и решение ее напрямую влияло на безопасность экипажей современных космических кораблей.

Огромное здание нашего института, отлитое из красноватого плавленого камня и сверкавшее на солнце широкими полосами зеркальных окон, располагалось на площади Мерцающих Огней в северной части Города. Работа здесь была интересной и захватывающей. Как всегда на новом месте появились новые друзья и знакомые, в основном молодые еще ребята и девушки, многие из которых работали здесь на правах стажеров. Но, несмотря на свой возраст, они трудились наравне со старшими товарищами — солидными учеными и профессорами. Ведь Трудовое Братство доверяло молодым жителям Земли самые трудные и ответственные дела.

Иногда ко мне приходили «вести» от начальника Особого отдела Охранных Систем Общества, и тогда я втайне от всех ликовал, пряча свою радость глубоко в душе. Но к моему огорчению, все происшествия, с которыми нам приходилось сталкиваться, были слишком незначительными и не несли никакой угрозы обществу. Хотя Влад Стив (нынешний начальник Особого отдела) всегда говорил нам, что незначительных происшествий не бывает, если они затрагивают судьбу какого-то человека, или угрожают его жизни и здоровью. Вот так незаметно пролетели три года…

Я стоял перед умывальником и смотрел на свое отражение в зеркале. «Вот так-то, друг! Жизнь идет своим чередом, годы проносятся мимо, и едва хватает времени, чтобы иногда остановиться и оглянуться назад. Что сделано тобой в этой жизни? Мало! Катастрофически мало! Нужно успеть сделать что-то значимое, оставить свой след на Земле, хотя впереди еще многие годы, но что они в сравнении с вечностью космоса!»

Я вздохнул и открыл кран с водой. Решетчатый блок ритмической настройки едва уловимо загудел, подбирая оптимальный температурный режим. Подумав, я выключил его, и подставил лицо под холодную струю воды. Через несколько минут окончательно придя в себя после сна, выпрямился, уронив несколько крупных капель на зеркало. Вид медленно текущей из крана воды вызвал в душе чувство легкой грусти, как бывает от сознания чего-то невосполнимо ушедшего. Почему-то вспомнился выпускной вечер в воспитательной школе шесть лет назад.

Затемненный большой зал был полон народа. Тихая и немного грустная музыка лилась на головы медленно кружащихся в танце пар. Голова девушки лежала у меня на плече. Мы танцевали, молча, не глядя друг на друга. Ее волосы цвета меда касались моей щеки, слегка щекоча кожу. От них исходил легкий и невесомый запах ландыша и еще чего-то прозрачного и едва уловимого. Я ясно чувствовал под тонкой тканью платья горячее и крепкое тело девушки, и сердце мое радостно замирало в груди, наполняясь безграничным счастьем. Ее тонкие руки лежали на моих плечах, и я осторожно касался губами ее длинных теплых пальцев. Она бросала на меня лениво-ласковые взгляды и слегка улыбалась маленьким ртом… Какие у нее были глаза?.. Нет, сейчас я этого уже не помнил, только имя этой девушки еще осталось в памяти — Сомма. Она была моей первой юношеской влюбленностью. В тот день мы прощались с воспитательной школой, и больше я никогда не видел этой юной красавицы. Все закончилось, словно сон, — слишком прекрасный и быстротечный.