Изменяющий-Механик. Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Усманов Хайдарали Страница 3

Когда же Советский Союз развалился, сразу же отвалились и все эти связи промышленности. Мало кто задумывался о том, почему в Союзе цена на товар была фиксированная? Никто не спорит. Был определенный дефицит. Этот дефицит иногда создавался умышленно. И тогда на некоторых товарах можно было играть ценой. Но неофициально. Например, вы хотите купить себе какие-нибудь хорошие сапоги? Бывает. Но их нет в продаже. Однако вы знаете о том, что у заведующего складом имеются возможности. Вы идёте к нему. Стоят такие сапоги, к примеру, рублей двадцать пять. Достаточно большие деньги по Советскому времени. Так вот… Сапоги стоят двадцать пять рублей, а завскладом говорит, что ради вас он согласен их достать. Но дешевле тридцати пяти или сорока рублей не получится этого сделать. Что вы сделаете? Будете ждать, пока сапоги всё-таки завезут в магазин, чтобы стоять в огромных очередях, и купить себе пару? Или всё-таки дадите ему на пять – десять рублей больше, чтобы получить новенькие сапоги прямо из рук в руки без особой нервотрёпки? Естественно, что вы выберете второй вариант. Так как понимаете, что всё то, что будет потом, если вы сэкономите здесь, не стоит тех денег, которые вы теряете сейчас. Скупой платит дважды. Именно на этой поговорке часто и играют такие хитрецы. Поэтому можно понять главный факт. Дефицит был нужен именно для таких вот умников. Они его и развивали. Что стоит завскладу задержать партию сапог, пока несколько пар не продаст своим знакомым с наценкой? Ничего. Для него это не особая сложность. Придумает какую-нибудь проблему с транспортом или грузчиками. И всё. Вопрос решён.

Так вот… Что касается строгой цены. На товарах цену выбивали прямо на заводе, если взять какой-нибудь товар, имеющий твёрдую поверхность, именно по этой причине поднять цену по собственному желанию продавцы просто не могли. Так как эта цена была признана официальной комиссией, которая решала эту проблему по-своему. Дело в том, что комиссия в первую очередь рассматривала необходимость такого товара для населения. а не его себестоимость. Я видел то, что мне впоследствии показывал дед. Перочинный нож, стоимостью в один рубль. Если посмотреть на материал, из которого он был сделан, а также и добавить сюда то, сколько работы было вложено в подобные изделия, то становилось понятно, что он стоит дороже. Даже просто по себестоимости. Его себестоимость была минимум рублей пять. Но цена стояла – один рубль. Как именно они решали этот вопрос, мне было не совсем понятно. Но понятно было то, что вроде бы это было заботой о населении. Хорошо.

Однако основная проблема в данном вопросе заключалась именно в том, что все эти производства были завязаны друг на друга. Ресурсные базы находились очень далеко, и поставлялись эти ресурсы дёшево только благодаря тому, что за этим всем стояло государство. По сути, все эти предприятия в основном работали в убыток самим себе. Это стало понятно когда все эти связи разорвались. Ведь, например, поставка того же хлопка с республики вроде Таджикистана, на территорию какую-нибудь Ивановской швейной фабрики оказалась просто нерентабельной. Стоимость этого материала хлопковой ткани, которую могли производить прямо на месте, в той же среднеазиатской республике, оказалась слишком велика. То же самое можно сказать и про другие ресурсы. Они буквально взлетели в цене. Как результат, всё начала разваливаться. Также, как и развалился Советский Союз.

Но я успел закончить школу, и не был ни пионером, ни комсомольцем. Хотите знать почему я не рвался в их ряды? Вроде бы всё там было прекрасно. Ты всегда имеешь товарищей рядом, которые тебе помогут, и поддержат в трудной ситуации. Те же комсомольцы шествуют над пионерами, и октябрятами… Всё с виду хорошо. Но мой дед, после того как его предали, прекрасно помнил о том, что узнал в том же лагере. Начнём с того, что не успели начать его судить, как тут же было проведено партийное собрание, где все его товарищи, которые прекрасно знали что он за человек, единогласно проголосовали за исключение его из Партии. Причём, без права восстановления. Вы знаете о чём это говорит? Они все предатели. Никто не подверг сомнению тот факт, что он действительно враг, и не задумался о том, что его банально оговорили. Для него было смешным то, что потом уже, перед тем как он покинул лагерь, в том же лагере он встретил того самого парторга, который в первый же день, как только узнал об аресте моего деда, собрал партийное собрание, чтобы его исключить из Партии. Он тоже пытался доказать, что его оговорили. Но кто его слушал? Дед тогда просто посмеялся ему в глаза. И спросил о том, как тот чувствует себя на месте тех, кого банально предавал? Только тогда парторг понял, что чувствовал мой дед. Он попытался извиниться. Но разве извинения исправят то, что произошло? Если бы партийная ячейка, в которой он состоял, а в частности партийная ячейка завода, куда дед вернулся на работу после войны, заступилась за фронтовика. Постаралась бы потребовать тщательного расследования и предоставления доказательств, а не просто написанного, как говорят, от фонаря доноса, тогда вполне возможно ничего бы этого не было. Но никто этого не сделал. Никому это не было нужно.

Возможно, вы тут же спросите у меня о том, причём тут те же и пионеры, октябрята, и даже Комсомол? А вы что думаете, что там по-другому поступали? Там действовали ещё хуже. Те самые товарищи, которые тебе улыбались и были готовы тебя поддержать, якобы… В тот самый момент, когда узнавали, что кто-то из твоих родителей совершенно случайно оказался под следствием, тут же отрекались от тебя. Тебя выбрасывали с волчьим билетом на обочину жизни. Вот вам и товарищеское плечо! Те же комсомольцы старательно избавлялись от тех, кто был связан родством с какими-нибудь предателями Родины. При этом они даже не разбирались в этом. Им было всё равно. Для них был важен факт того, что это клеймо на тебя поставили. И никто при этом не вспоминал о словах самого Вождя Пролетариата. А ведь он когда сказал о том, со своим знаменитым акцентом, что дети за отцов не отвечают! Но никто не обратил на это внимание. Таких детей просто выбрасывали из жизни. Списывали. Это клеймо потом висело на тебе очень долго. По крайней мере до тех пор, пока твоих родителей не амнистировали. И тогда тут же появлялись доброхоты, которые спрашивали о том, а почему ты не Пионер, и не Комсомолец? А как после этого можно доверять таким организациям? Кого они там воспитывали? Мой дед очень много такого видел в своей жизни. Хотя, может быть, были и исключения… Может быть. Но он их не видел. Не успели родителей посадить по придуманной статье, как их дети оказывались в детском доме. Почему-то никто ни из товарищей, ни из тех же комсомольцев, не пытался взять этих детей под свою крыло, и как-то поддержать в тяжелую минуту. От них банально отказывались. Вы скажете, что это была общая доктрина в то время? Когда существовал Культ Личности, и все старались не вызывать гнева вышестоящего руководства? Но ведь сам этот Вождь открыто сказал, что дети за отцов не отвечают? Это что? Наплевательское отношение к его словам? И когда я задал этот вопрос деду, тот в ответ только рассмеялся.

– Любишь ты задавать серьёзные вопросы Сергуня… – Похлопал он меня по плечу своей сухой, уже иссохшей от возраста рукой. – Но ты забываешь о главном. Страх. Люди так боялись за своё место, и боялись получить эту самую чёрную метку, что были готовы на всё. Старательно утрировали любые приказы. Знаешь… Тогда даже появилась такая, немного глупая, но верная поговорка. Если в Москве прикажут подстричь ногти, то во Владивостоке руку отрубят по плечо. Не зря в старину говорили, что слишком исполнительный дурак опаснее врага.

Я надолго запомнил эти рассказы старого фронтовика. После школы я поступил в лесной техникум, хотя некоторые пытались мне прочить поступление и в какой-нибудь институт? Всё-таки у меня был довольно неплохой шанс. Знания и пытливый ум. Но я понимал, что в тот момент все институты старательно пытались зарабатывать на студентах. Также с отличием и красным дипломом я закончил Лесной техникум и вернулся к деду. Взяв на себя тот самый участок леса как лесник. Нравилось мне там.