Личный враг императора (СИ) - Василий Иванович Сахаров Страница 3

правую ладонь. Ублюдки, которые уничтожили мою семью, помимо всего прочего, хотели получить магический источник Максима Хортова. Да только хрен им по всей морде. Источник проявляется в нашей реальности только по воле того, кто с ним связан. А они всех убили. Наверняка, хотели взять кого-то в плен, и меня сразу не схватили, потому что держали как запасной вариант. Но Хортовы не сдались, а я сбежал.

— Проявись, — прохрипел я, выталкивая из пересохшего горла командное слово.

Гладкое темно-синее ядро размером с кулак взрослого человека возникло в моей ладони, просто проявилось из воздуха, и я почувствовал, как в меня вливается огромный энергетический поток. Хозяин источника давно мертв, а мне он, пока я находился вдалеке, в течение тринадцати лет отдавал положенную долю процента и не более того. Однако сейчас все иначе. Я имел право стать наследником прадеда, как единственный ныне живой его потомок, и сомнений у меня не было. Поэтому я не стал тратить мощь источника на собственное исцеление или создание телепорта, который перенесет мою израненную тушку в безопасное место. Нет. Я хотел повернуть время вспять, и отступать от своего плана не стану.

— Дай мне силу изменить судьбу, — прошипел я, сжимая ядро в окровавленной ладони. — Дай мне силу. Услышь своего нового хозяина и сделай то, что я желаю.

До сих пор никто точно не знает, что такое магические источники, но одно можно сказать точно — это не просто камни, которые собирают и выдают пользователям энергию. Это нечто большее, возможно, псевдоразумные сущности, которые понимают людей. И камень меня услышал. Он вспыхнул ярким синим пламенем, которое поглотило меня, и я провалился во тьму.

Глава 2

Вера в силу источника и непроверенные слухи, что при определенных условиях переход в прошлое возможен. Вот и все, что у меня было, когда я решился на авантюру с проникновением в родовое поместье. Можно сказать, что это жест отчаяния. И, как ни странно, я вытащил джек-пот и у меня все получилось. По крайней мере, на первый взгляд. Ведь когда я пришел в себя, то обнаружил, что нахожусь в общежитии МГУ. Мне снова семнадцать лет, я в своей личной комнате и на электронном календаре двенадцатое мая 2147 года. До уничтожения семьи Хортовых еще две недели. Значит, есть шанс сохранить мой род и сберечь клан, а затем отомстить всем, кто был виновен в нашем падении.

Резко поднявшись с постели, я взмахнул руками и разогнал застоявшуюся кровь. Постоял на месте минуту и провел диагностику организма. Все в норме, сбоев нет. Но самое главное — я чувствовал связь с магическим истоком. Причем, что немаловажно, она значительно окрепла. Тут уже явно не одна десятая от процента мне идет. Трудно определить, но в несколько раз больше, чем раньше. Отлично. Я усмехнулся, а потом подошел к настенному зеркалу и окинул себя оценивающим взглядом. Хм! А ничего так, хорош. Рост — метр восемьдесят. Вес — восемьдесят пять. Телосложение — атлетическое. Черты лица — правильные. Волосы — русые. Глаза — голубые. Нельзя сказать, что эталонный красавчик из журнала мод, но женщины меня любили. Впрочем, как и я их. Жаль только, что мне на любовь никогда не хватало времени. Но, может быть, теперь, в новой жизни это изменится. Конечно, если я выживу.

Посетив ванную комнату, я оделся и натянул на средний палец левой руки серебряный перстень с родовым гербом. Затем достал небольшую походную сумку и закинул в нее документы, пару книг и конспекты с личными заметками, три средних защитных артефакта и немногочисленные личные вещи, которые были мне дороги. Одежду и обувь, понятное дело, не брал, шмотки дело наживное. Вроде бы все. Здесь мне делать уже нечего. Я еще раз осмотрел комнату, которая была моим логовом на протяжении четырех месяцев, убедился, что ничего не забыл и вышел.

Утро. В коридоре молодые аристократы, которые направлялись на завтрак, откуда они двинутся на занятия. Все в одинаковой униформе, черных брюках и синих пиджаках. Как и я. Вот только в ресторацию я с ними не пошел, а сразу направился к ближайшей проходной. Некоторые это заметили и, обсуждая странного Хортова, который постоянно чудит и держится особняком, стали перешептываться. Но мне плевать. Ведь я не собирался никому и ничего объяснять, доказывать и требовать отправки домой. Справлюсь сам. Ну, почти сам.

На ходу я достал из кармана телефон и набрал номер начальника охраны нашего столичного дома, Трофима Елагина.

— Здравствуйте, господин, что-то случилось? — услышал я голос дружинника.

— Привет, Трофим. Пока нет, но может, — ответил я ему и отдал приказ: — Подгоняй на стоянку МГУ авто и купи билет на ближайший самолет до Ростова. Я возвращаюсь домой.

Трофим мог ответить отказом. Ведь по устному договору с имперской канцелярией студенты Дворянского курса, несмотря на гражданский статус, в первые полгода обучения обязаны находиться на казарменном положении. Для полноценного создания студенческого братства и единения с коллективом, так сказать. Следовательно, я не должен покидать университет. Тем более без разрешения кураторов. Однако Трофим не решился мне возражать и сказал, что машина будет через пятнадцать минут. С домом свяжется и получит ценные указания, а сам принимать решение не стал. И это правильно. Не его ума дело, почему молодой Хортов покидает университет.

Я добрел до центральной проходной и присел на лавку под сенью старого раскидистого каштана, который выпустил первые весенние побеги. Время в запасе еще есть. Можно позвонить домой и предупредить близких, что я покидаю МГУ. Но, покрутив в руках телефон, я этого не сделал. Честно говоря, не нашел в себе моральных сил. А что если услышу голос матери? Или начну спорить с отцом? Наверняка ведь не сдержусь и ляпну лишнего. А мой телефон прослушивается. В чем-чем, а в этом я не сомневался. Москва — вотчина имперцев. Я и подобные мне в этом огромном городе чужаки. Да и вообще вся эта затея с Дворянским курсом направлена против аристократов. Когда был молодым, за драками и конфликтами, не имел времени, чтобы пристально осмотреться, провести анализ и сделать выводы. А потом, находясь в бегах, начал соображать. И вот ведь что выходит. Студенты из благородных родов и кланов в стенах МГУ объекты воздействия. Преподаватели и профессиональные психологи, конечно же, сплошь имперские вассалы, наблюдали за нами и разделяли. Как минимум, на две группы. Непокорным и ненадежным, вроде меня, всячески осложняли жизнь и устраивали подлые провокации. А лояльным и потенциально полезным, хоть того же самого Магу Алиева вспомнить, давали поблажки и проводили с ними дополнительные занятия, где внедряли студентам психологические установки о верном служении трону и государю-императору. Поэтому нет ничего удивительного в том, что многие студенты, вернувшись после обучения в МГУ домой, становились агентами влияния имперской политики в своем клане. И это только часть придуманного самозваными Рюриковичами плана. Потому что студенты еще и заложники. Пусть не наследники родов, но не чужие для аристократических семей люди. А еще, выводя нас на откровенные беседы, имперцы лучше понимали, как к ним относится тот или иной род.

Тем временем, невдалеке от меня, покидая ресторацию для аристократов, в сторону учебных корпусов двинулись первые группы студентов. Периодически мелькали знакомые лица и, фиксируя их, я вспоминал о событиях, которые были связаны с этими людьми.

Снова увидел Магу Алиева. Разумеется, в сопровождении верных шавок из мелких родов. И при взгляде на него мое лицо исказила ухмылка. Причем к Маге я негативных эмоций не испытывал. Нет. Дело в его семье. Сейчас клан Алиевых выдвигает свои дружины из подконтрольной им Махачкалы на Ростов. Они хотят с нами поквитаться и надеются на богатую добычу. Вот только в моей прошлой реальности Алиевы ничего, кроме морального удовлетворения от уничтожения Хортовых, не получили, а потери понесли катастрофические. Поэтому ослабли, и через три года на них наехал назначенный государем курировать Северный Кавказ имперский клан Аршиновых, который вырезал всех, кто мог оказать им серьезное сопротивление. И тогда Алиевы потеряли свою независимость. Кстати, во время той разборки погиб и Мага. По слухам, он ушел в горы и жил как абрек, даже пытался партизанить, но в итоге его все-таки выследили и пристрелили, а потом еще мертвецу и голову отрезали.

А вон мелькнул Володя Лопухин. Неплохой парень, кстати. Был.