Адмирал Империи 18 - Дмитрий Николаевич Коровников Страница 3

думаю? Очень просто, командующий Черноморским флотом имея перед собой тайминг, показывающий когда в «Тавриду» прибыли первые дивизии Дэвиса, непременно подсчитает, сколько времени понадобится всем кораблям Дэвиса, а также сопровождающим их польским хоругвям для того, чтобы переправиться на нашу сторону. Это сделать нетрудно, зная пропускные возможности местного межзвездного перехода. Кстати, помните, я поступил точно также, когда вытянул из Абадайи Смита информацию о прибытии американцев и поляков. И что случилось? А то, что я ошибся и вражеских кораблей на поверку в «Тавриде» перед нашими с Хромцовой и Красовским носами оказалось почти в два раза больше.

Как это могло произойти, до поры до времени оставим под вопросом. Лично я догадываюсь, но вот Самсонов, Дессе, император и остальные навряд ли. Так что Иван Федорович пользуясь калькулятором или без него, после всех вычислений придет к совершенно разумному выводу. А именно — Коннор Дэвис будет переправлять всю свою армаду в «Тавриду» как минимум двое с половиной стандартных суток, после чего, еще почти сутки ему понадобятся для того, чтобы достичь Херсонеса-9. Это значит, что у Самсонова есть огромный временной лаг, которым наш бравый командующий захочет воспользоваться, чтобы успеть добить эскадры султана Селима в «Тарсе». И только после этого наши «черноморцы» вернутся обратно и вовремя поспеют к главному сражению за «Тавриду», чтобы помочь императору Константину и адмиралу Дессе в генеральном сражении за Херсонес-9.

Все это я лишь предполагал, но почему-то был в своих предположениях, зная расклады и характер нашего командующего, на сто процентов уверен. Из всего вышеперечисленного следовало, что возвращать дивизии Черноморского космофлота, нужно было идти мне самому. Только не подумайте, что у меня на голове внезапно выросла корона, и я на самом деле имею такой авторитет среди дивизионных адмиралов флота, чтобы те послушались меня и последовали за мной обратно к Херсонесу. Нет, конечно, никто меня слушать особо не будет, может кроме Василия Ивановича Козицына, да и тот, как бы меня не любил и не уважал, не решится в итоге пойти против воли командующего.

А значит, в «Тарс» возвращать наши «черноморские» дивизии должен был лететь человек, имеющий авторитет, по крайней мере, равный авторитету Самсонова.

— Нет-нет, Васильков, даже не продолжай! — запротестовала Агриппина Ивановна, отмахиваясь от меня обеими руками, как от назойливой мухи. — Ты всерьез думаешь, что меня — «северянку» послушает хоть кто-нибудь из «черноморцев»⁈ Забыл о противостоянии космофлотов? Меня даже мичманы на «Громобое» слушать не будут, не то, что адмиралы!

Чтобы уговорить Хромцову, я лично прибыл на «Палладу», и сделал это, как только мы вышли из зоны видимости радаров кораблей Дэвиса и Вишневского. 5-ая дивизия, перед этим взяв на буксир авианосец «Екатерина Великая» и тяжелый крейсер «Пантелеймон», как раз подлетала сейчас к Херсонесу-3, где нас на орбите уже ожидали: несколько приведенный в порядок «Баязет» и еще два вымпела из дивизии Красовского…

— Агриппина Ивановна, поймите, кроме вас некому, — в десятый раз повторял я мантру, стоя перед Хромцовой, о том, что лишь она может повлиять на Самсонова и его дивизионных адмиралов. — Императора и Дессе вычеркиваем, они не смогут прибыть в «Тарс» уговаривать Ивана Федоровича, оставив свои подразделения в «Тавриде», когда здесь Дэвис. Кто еще? Трубецкой? Так его Самсонов уважает не больше, чем деметрианского таракана. Великий князь Михаил Александрович? Этот тоже не имеет авторитета, причем не столько у командующего Черноморским космофлотом, сколько у его адмиралов… Красовский? Ну, об этом субчике я вообще молчу…

— Ты, Васильков, есть же ты, — уцепилась, будто за последнюю соломину, Агриппина Ивановна, перейдя в наступление. — Ты, как крыса, обладаешь умом и пронырливостью. Уверена, у тебя, как ни у кого другого, получится уломать Ивана Федоровича…

— Спасибо большое, за такое лестное сравнение, — покачал я головой. — Но, боюсь, вы ошибаетесь. Самсонов ненавидит меня больше, чем всех вышеперечисленных адмиралов вместе взятых. К тому же никакого авторитета я среди своих сослуживцев не имею, а тот, что имел, за последние недели полностью растерял…

— Не удивительно, если без разбора палишь из винтовки по всем подряд, а тем более, страшим по званию, — припомнила мне, нашу первую встречу, Агриппина Ивановна.

— Я думал, вы на меня уже не сердитесь…

— Ладно, не сержусь, — согласилась Хромцова, — ты все-таки мне как-никак дивизию сохранил. А перед этим «Баязет», да еще и своего дружка — Красовского практически с того света вытащил…

— В случае, Александра Михайловича, это скорее побочный момент, — усмехнулся я. — Но, все равно, спасибо, что оценили мои потуги. Чувствую, мало кто, кроме вас меня за это похвалит, скорее к стенке приставят за саботаж, бездействие или что там еще эти вредные во всех отношениях военные прокуроры придумают…

— В таком случае у расстрельной стенки стоять будем вместе, потому, как именно я увела 5-ую дивизию из сектора, сорвав все планы императора на атаку кораблей Дэвиса и Вишневского, — поправила меня, Агриппина Ивановна, горько усмехнувшись. — Ох, не знаю, выгребем ли мы с тобой, Васильков, после всего случившегося или нет…

— Что я слышу? — удивленно воскликнул я. — В голосе вице-адмирала Хромцовой появились пессимистические нотки? Это когда такое было?

— Поживешь с мое, не то запоёшь, — недовольно пробубнила Агриппина Ивановна. — Тут у нашего брата — адмирала главное — не в космическом сражении погибнуть, а выжить в змеином клубке интриг и сплетен царского двора и Генерального Штаба.

— Ничего, прорвемся, — повторил я свою коронную фразу.

— Прорвемся, если не подорвемся, — переделала ее на свой манер, командующая 5-ой «ударной».

Хромцова на минуту замолчала, видимо, обдумывая все вышесказанное, а после произнесла:

— Ладно, черт с тобой, полечу в «Тарс»…

— Слава Богу, — вырвалось у меня.

— Только сразу говорю, твои предположения о том, что я имею в глазах Самсонова какой-либо вес — абсолютно беспочвенны, — продолжала вице-адмирал. — Если мы с ним и учились в одно время в Академии, это еще ничего не значит. Знаешь, в каких мы были контрах в то время с Иваном Федоровичем? Не знаешь? Вот лучше и не знать… Этот усач скорее какого-нибудь османского адмирала-пашу послушается, чем меня…

— Тогда почему согласились? — спросил я.

— Пару суток в «Тавриде» мне со своими кораблями все равно делать будет нечего, — честно ответила на это Хромцова. — А на глаза твоему крестному я пока показываться не хочу, пусть остынет,