Сергей Коротков - Пленники Зоны. О возвращении забыть Страница 30

– Охренеть! – Генерал закурил снова, подавляя волнение. – И? Что дальше?

– И в обратном порядке в Зону, на АЭС, перенеслись два лаборанта «Маяка» и часть оборудования их реактора.

Старик замолчал, позволяя всем проникнуться рассказом и осмыслить невероятное, затем продолжил дальше:

– После Первой Вспышки в Сретенской зоне отчуждения сразу начались секретные исследования и создание прототипа XL-пушки. Устройства выработки… нет… не так… использования гамма-спектральной энергии в пробивных целях… ну, для прострела нашего мульти-Д измерения в другое, параллельное. Такие разработки велись давно, но успеха не имели. Нужна была энергия в колоссальных размерах, при этом безопасная и дешевая, желательно бесплатная. Такой обладали либо природные явления – это грозовые процессы, не управляемые человеком, и вулканические, также исключающие какое-либо наше вмешательство, либо техногенные – созданные людьми. Последними человечество обладает с некоторых времен – атомная энергия. Тогда, в восемьдесят четвертом, Советом министров страны была одобрена и утверждена секретная директива № 2 к постановлению № 112 от 25.12.84 о создании установки XL на базе ракетного комплекса «Стрела-3М». По сути это был некий излучатель, зарядом для которого являлась энергия двух энергоблоков АЭС. Чтобы охватить весь спектр исследований и провести полномасштабные испытания, необходимо было примерно в два раза больше энергии. Для этого начали строить пятый и шестой энергоблоки. Не достроили – при очередном испытании установки произошел взрыв реактора. Все знали, что опасно использовать мирный атом в густонаселенном регионе в совсем не мирных целях. Знали, но, как водилось в СССР, – «нельзя, но если осторожно, то можно».

Случилась авария. Унесшая много жизней и тайн. Установка так и осталась на втором полигоне АЭС, в бункере около 4-го энергоблока. Почти все, кто ею управлял, погибли. Выброс энергии в результате аварии вызвал необратимые процессы в нашем измерении, создав анклав-территорию, вакуум-участок в местности вокруг АЭС. Так и появилась Зона. Это, повторяю, предположения наших ученых. Дальше. Неотключенная пушка… то есть установка, осталась в режиме «включено», или, как говорят у вас, военных, в режиме «огонь». Кратковременные Выбросы периодически скапливающихся и контактирующих элементов урана, цезия, высокого йода и стронция вызывают в Зоне волны радиации и порождение новых аномалий, артефактов, мутантов и сверхспособностей. Выбросы происходят примерно раз в неделю. А вот Вспышки – раз в десять лет в результате выброса накопившейся энергии все еще работающего реактора, соседних энергоблоков, а также химических реакций в почве. А этот чертов земной разлом почти под фундаментом АЭС, видимо, дополняет картину.

Кстати, возникает угроза соседним АЭС и ГРЭС в Литве, Белоруссии, Украине и Польше. Сейчас ведутся исследования на эту тему. Та Зона в зоне отчуждения нашего измерения – это кладезь информации для науки и военных. Это источник ноу-хау в медицине, биологии, электротехнике и атомных исследованиях, в создании и управлении новыми видами оружия, стелс-изобретениями, смарт-технологиями и прочее, прочее, прочее. И зная про это, мы обязаны взять это и использовать. Дары Зоны, ее мир и оружие – почти в наших руках! Ее аномалии можно использовать как бесплатную энергию. Ее артефакты, особенно порождаемые новыми Вспышками, излечивают болезни, поднимают на ноги полумертвых. Даже мутанты, обладающие сверхспособностями, представляют собой интерес для медицинских исследований – донорство, врачевание, трансплантация. Энергия Зоны и ее порождения – это прорыв в инновациях, в новых технологиях и внедрениях в химической и перерабатывающей промышленности, энергопроизводстве, в обороноспособности страны и производстве нового типа оружия. Это бесплатный дар, это богатство и процветание! Это…

– Вы увлеклись, Михаил Федорович, – перебил генерал, – так и скажите, что вам надо вылечиться и снова ходить и жить вечно, приобретя эти факты… гм… артефакты?

– Прошу прощения. Нам еще мутантов сюда побольше не хватало впридачу к бородатым в горы или в центр столицы – поубивать людей, как на «Маяке». Так? – поддержал генерала Селезнев.

– Господи-и! Вы, смотрю, мыслите в узких рамках, – старик скривился и с сожалением развел руками. – Простите. Это же прорыв! Любое государство, руководство и военное ведомство любой страны, весь ученый мир поддержат такую идею и операцию. Как вы не поймете…

– Я понял вас. Скажите, дорогой наш миротворец, – генерал, прищурившись, взглянул на старика, – состав моей группы определен строго? Им всем надо принять участие в этой глубоко секретной операции с порталом и добычей вам нужных артефактов?

– Э-э… прошу вас, генерал, не ерничать и обойтись без…

– Я задал вопрос, уважаемый Михаил Федорович. Я, как руководитель операции, ответственный за рейд группы и их жизни, позволю себе задать любой вопрос какому-то спонсору, меценату и просто больному старику, находящемуся со своими московскими волкодавами в расположении воинской части специального назначения в районе проведения боевых действий и контртеррористической операции…

– Генерал, что за пафос, что за…

– …Я не закончил, ядрена вошь! Позволю задать вопрос чужаку, находящемуся в районе проведения КТО, где, вообще-то, пропадают люди, где убивают, где случаются ЧП в воинских частях, хромает безопасность и ответственность за нее, где пропавшие индивидуумы списываются как неотъемлемые безвозвратные потери. Я задал вопрос по составу группы.

Все напряженно уставились на генерала. Даже преданный ему начштаба Селезнев побледнел, а уж холеный франт Егоров сглотнул и выпрямился струной, опасаясь дальнейшего развития событий.

– Генерал, – олигарх улыбнулся, но как-то скованно и скупо, – я понял вас. Я рассказал вам все или почти все, что носит гриф «Совершенно Секретно. Особая папка». Вы и ваши подчиненные узнали то, что человечество узнает через годы и за разглашение чего грозит…

– Вы вопрос мой слышали? – оборвал старика генерал, поднимаясь со стула.

«Ого. Патрон в ударе. Хорош!» – отметил про себя начштаба и чуть придвинулся к командиру.

– Я слышал вас, генерал. Отвечаю. Да, состав группы обязателен и не предусматривает его сокращения до точки пространственного портала в Зону ни при каких обстоятельствах. Им даже погибнуть запрещено до часа «Ч»! А что, генерал?

Генерал ехидно усмехнулся, обвел надменным взглядом всех офицеров в штабе, поправил портупею и победно произнес:

– Группа особого назначения, позывной «Шурави», два часа назад, учитывая форс-мажорные обстоятельства, вступила в боевое столкновение с бандформированием с целью исключения быть обнаруженной при проведении спецоперации Центра, а также для спасения заложников…

«Долбаный спецназ, гребаные чехи!» – последними словами проклинал всех и все на свете командир группы наемников. Скача сайгаком с камня на камень, он двигался ровно вдоль ручья, за ним ловко повторяли движения и путь еще трое бойцов. И еще один шустро, словно архар с батарейкой «Энерджайзер», лавировал по пересеченке впереди. Дозор-разведка. Первый номер. Самый опытный. Только недавно их было семеро. Семь первоклассных «вольных стрелков», «диких гусей». И вот двоих уже нет! Вот так, одним махом.

Выждав пять минут для того, чтобы спецназ удалился, Кэп дал команду на зачистку лагеря. Группа наемников в черных комбезах кривой цепью прошла лагерь, отмечая элементы недавнего побоища и остатки разгрома: трупы, испорченную утварь боевиков, мины-ловушки с растяжками, замыкающими взрывные устройства в землянках. Они уже почти миновали базу, отметив приближение основных сил врага с востока. И тут Тукана угораздило прихватить валявшийся в листве АКСУ! Тончайшая проволока, идущая от его скобы и утопавшая в листьях, натянулась и сорвала капсюль-детонатор «ежика». Сюрприз Тротила рванул, пронзая осколками двоих в черной униформе. Тела отбросило в разные стороны.

Кэп даже не ругался – он заорал так страшно, что в округе разбежались, наверное, все звери.

Боевики из головного дозора, возвращающиеся с вылазки, услышав взрыв и дикий вопль, эхом разлетевшиеся по долине, залегли.

У оставшихся наемников в запасе было минут пять, чтоб оценить ситуацию, оплакать товарищей, спрятать их тела и смыться. Они сделали все правильно и быстро, уложившись в четыре минуты. Пара резких команд Кэпа – один с пулеметом на рубеж, двое к трупам снять снарягу, БК и облить мертвые лица кислотой. «Диких гусей» не должна вычислить ни одна спецслужба мира – кто, откуда, от кого.

Кэп пнул шест палатки, истерзанной шрапнелью. Негодованию и злости не было предела. «Ничего, еще сочтемся! Скоро уже».

– Уходим. Живо.

Ободранные, изуродованные осколками и кислотой тела остались лежать в листве. Ни шлемов, ни спецприбамбасов, ни оружия. Ничего. И тишина.