Артем Каменистый - Недобитый Страница 30

А у арбалетчика доспехи точь-в-точь как у Гоба…

Вот повезло так повезло! Наткнуться на тех самых демов, которых не дождалась убиенная мною парочка. Нет, я не забыл про них и был готов к нежелательной встрече, но не сейчас же! Им здесь делать нечего: по местной реке струг не протащить, а значит и галере там делать нечего, да и ведет она к южному озеру межгорского ромба, а там тупик. Из него не попасть к Мальроку или к другим населенным местам. Там дикие берега с редкими крошечными рыбацкими деревушками, заброшенными с прошлого года. Почти пустыня. Пиратскому флоту и в лучшие времена не найти добычи, а уж сейчас и подавно.

Демы должны пройти гораздо севернее. Смущает, правда, то, что Гоб высматривал их с вершины холма. Не уверен, что даже с биноклем оттуда можно было проследить за далеким водным путем к замку, но кто знает — может у пиратов свои способы наблюдения есть? Или связи. Жаль — не было возможности устроить допрос.

Скорее всего, передо мной разведка. Обыскивают берега рек в поисках уцелевших поселений. Логичный ход — я бы на месте тех, кто охотится за людьми, сделал так же. Человек неисправим в своей тяге жить поближе к воде. Даже я, прекрасно зная про риск подобных мест, все же дал застать себя врасплох. Олух…

Удивительно, как много мыслей может промелькнуть в голове за пару секунд. Думать я все же умею. Жаль, что занимаюсь этим с запозданием. Раньше надо было…

Верзила в кожаном доспехе, не переставая ухмыляться, выдал очередную тонкую остроту:

— Яйца хоть свои высиживаешь, или как?

Столь незатейливый юмор его спутникам понравился — предсказуемо заржали. А мне было не до смеха. Вот-вот они заметят матийца в черных ножнах — трава его скрывает плохо. Мой небогатый опыт знакомства с демами подсказывает, что после этого у них резко испортится настроение, а наши и без того непростые отношения станут бесконечно далекими от дружеских. Три воина, готовые к бою — для меня слишком много. Но отмотать время назад, чтобы убраться подальше до их подхода, не получится.

Как жаль, что жизнь не компьютерная игра — сохранку не загрузить.

— На пастушка похож, — заметил лучник. — Такой же оборванный и тупой. К скотине любят дурачков ставить. Они вечно с посохами.

— И где ты видишь скотину? — спросил первый. — Да и зачем пастуху в реку лезть?

Диалог они вели между собой, поглядывая на меня, будто на неодушевленный предмет. Наверное, в их глазах я таким и являлся. Молодой паренек. Не калека. Хорошая добыча. Таких они забирают с собой туда, откуда никто не возвращается. Я для них просто ценный приз.

Третий, закованный в сталь, созерцал меня молчаливо, застыв статуей. Но вдруг напрягся, шагнул вперед, пытаясь заглянуть "глупому пастушку" через плечо. Не надо быть гением, чтобы определить предмет его интереса — глаза дема уставились на чернеющий изгиб ножен. Что будет дальше, я уже знал. Не люблю опускаться до рукоприкладства, но других вариантов не вижу…

Троица стояла во весь рост, и хотя оружие в руках сжимал лишь один, остальные могли выхватить его в одно мгновение. Я в менее выгодном положении: сижу на земле; матиец лежит под рукой, но в ножнах, из которых выхватить его сложнее — зря от пояса отцепил; а Штучкой с такой позиции не особо размахнешься. К великому сожалению перед появлением демов я как раз рассматривал безобидный торец: древко уходило за спину в сторону врагов, лежало на земле, и надо сорок лет тренироваться в Шаолиньском монастыре, чтобы ухитриться успешно атаковать насторожившегося громилу.

Я не успел провести все запланированные опыты, но ситуация такова, что надо рискнуть выяснить кое-что на практике. Если ничего не выиграю, то и потеряю немного.

Очень хотелось узнать, что получится, если приставив торец древка к препятствию освободить сверкающее лезвие. На подопытных кроликах поставить эксперимент уже не успею, так что придется пойти на неэтичный научный опыт…

Молчаливый дем сделал еще один шаг. Его левая ступня опустилась в считанных сантиметрах от Штучки. От ее опасного торца, способного выплеснуть фонтан жидкого металла, молниеносно формирующего всесокрушающее лезвие.

Враг поняв, что зрение его не обмануло и у "тупого пастушка" под рукой лежат ножны с матийским мечом, охнул, ухватился за рукоять меча. Я чуть приподнял древко над землей, приставил наконечник к тому месту, где ступня переходит в голень. Дем не пытался отступить — его не пугал "пастушеский посох". Палец в паз, потянуть вперед.

Я был готов к разным вариантам. Выскочившее лезвие могло подрезать ногу. Могло не выскочить вообще, заблокировавшись о препятствие. Могло оттолкнуть руку назад, не вонзаясь в плоть. Но Штучка поступила иначе.

Нога взорвалась. Во все стороны брызнула кровь, крошечные ошметки мяса, иглы размозженной кости. Все это добро щедро обгадило мою и без того непрезентабельную одежду. Досталось даже парочке оставшихся головорезов, стоявших в трех шагах позади товарища.

Искалеченный дем с криком завалился на спину, оставив на окровавленной траве начисто отхваченную ступню. Его меч выскользнул из руки, встрял в землю рядом со мной. Неглубоко — грунт был подмороженный. Поднимаясь, я легко его выдернул, не размахиваясь, продолжая движение, запустил в арбалетчика, постаравшись придать оружию горизонтальное положение — острием вперед. На столь скромной дистанции закрутиться не успеет.

Дем на подлянку среагировать не успел — согнулся от удара в живот. Аборигены не привыкли швыряться дорогостоящими мечами, вот и поплатился за шаблонность мышления. Доспехи спасли, но все равно больно — железяка тяжелая. На большее я и не рассчитывал — хотя бы на миг отвлечь одного, чтобы пообщаться с оставшимся тет-а-тет. Тот не спал — уже отскакивал назад, ведя копьем в мою сторону. Наконечник, хоть и имел режущие кромки, с моей Штучкой не сравнить — такой "дубиной" не очень-то помашешь. Стремясь сократить дистанцию до минимума, я слишком поспешил, неосторожно наступив на голый участок подмороженной земли, забрызганный кровью. Нога поскользнулась, и вместо рывка я едва не растянулся плашмя, чудом успев опереться на левую руку.

Дем, не ожидая от меня столь глупой промашки, тоже дал маху — успел лишь по касательной задеть лезвием спину. Резануло больно, кожа ниже лопатки мгновенно потеплела от хлещущей крови, но других последствий не было — я мог продолжать бой. Повторив атаку с "низкого старта", через миг приблизился к нему на дистанцию поражения, оставив наконечник копья позади. Тот, понимая, что длинное оружие здесь уже не поможет, разжал ладони, потянулся к мечу. Поздно: взмах, перехват рукояти, отменный рубящий удар. Противник попытался прикрыться, но наруч его не спас — Штучка легко отсекла предплечье и завершила атаку в шее врага. Сил отделить голову от тела не хватило, но этого и не надо — дем без пяти секунд труп.

Не оглядываясь рванулся дальше, шагнув за тело все еще стоявшего противника. Тот не верит, что это конец — замер, прижимая уцелевшую руку к разрубленной шее. Это хорошо — значит, лупить меня ему нечем. Если и потянется за мечом, мгновенно выхватить его не успеет. Разве что пинка отвесит вслед, но такую малость я как-нибудь переживу.

Арбалетчик, как я и предполагал, не стоял на месте. Хоть и болит живот, но работать надо — летел ко мне с коротким мечом наизготовку. Это он зря — лучше бы бежал, пока ноги целы. Три врага для меня многовато, а вот по одному валить в самый раз — силы и наглости пока хватает.

Штучка наготове. Еще шаг и можно начинать. Дем не совсем дурак: остановился, настороженно косясь на сверкающее лезвие начал медленно переставлять ноги, уходя влево. Закружить решил? Вряд ли. Скорее пытается придумать способ, как подобраться на дистанцию работы мечом и не остаться при этом инвалидом. Где-то за спиной воет первый — оставшийся без ноги. Он сохранил три боеспособные конечности, и это меня нервирует.

Второй начал оседать, все еще стараясь зажать смертельную рану, а я, пятясь, подобрался к латнику, крутанул Штучку, вбил ее сверху вниз без всяких изысков — будто ломом в лед. Сталь доспеха хоть и поддалась неохотно, но сдержать оружие стража не смогла — лезвие ушло глубоко в грудь. Клинок имел хорошие шансы застрять и лучник не выдержал, рванулся, замахнулся. Не застрял — я легко вытащил (даже как-то слишком уж легко) успел прикрыться. Оглушительный звон встречного удара — оба били от души. Моему хоть бы хны, а меч дема обзавелся глубокой зазубриной — чудо, что не сломался.

От сотрясения руки предательски задрожали, не доверяя им, я продолжал пятиться, встретив новый удар уже по касательной, отводя меч в сторону. Затем быстрый отскок назад, вращение древка в плоскости, близкой к вертикальной, у самой земли перевод движение в горизонтальное — будто траву косить собрался. Японская девушка, памятью которой я воспользовался, таким приемом умела сделать из самурая заказчика на пару протезов. У меня, увы, все вышло не так эффектно. И рост не тот, и руки кривые, и физическая форма никудышная. Клинок неловко чиркнул по земле, растеряв немалую часть силы замаха, и лишь затем впился в ногу. Не отсек, но до кости прорубил. На вид рана несолидная, но противник тут же с криком припал на поврежденную конечность.