Алексей Калугин - Блуждающий разум Страница 30

– Уверен, там найдется где прилечь. Когда будем на месте?

Артур посмотрел на часы. Было без четверти три.

– Ну если ничего не случится, то часов в семь.

– А что может случиться? – усмехнулся Геннадий.

Внезапно по крыше фургона ударило что‑то тяжелое.

– Что за черт? – настороженно вскинул голову Геннадий.

Сна как не бывало.

Раздалась серия коротких, отрывистых ударов. Как будто кто‑то стучал по крыше кулаком, проверяя ее на прочность.

– Эй, парни, что это там у вас? – нервно спросила Светлана.

– Это не у нас, а снаружи, – ответил Артур.

– Я понимаю, что снаружи, но что это?

Стук прекратился. Теперь будто огромные когти с душераздирающим скрежетом скребли по металлу.

– Муть твою, – негромко выругался сквозь зубы Артур.

– Может быть, стоит остановиться и посмотреть, что там происходит? – не очень уверенно предложил Геннадий.

По крыше снова что‑то гулко грохнуло. А затем застучало, часто и бойко, будто молотком.

– Вот ты знаешь, я почти уверен, что ничего хорошего мы там не увидим, – высказал свое мнение Артур. – Посмотри по навигатору, есть у нас что‑нибудь впереди? Какая‑нибудь деревня или пост дорожной полиции?

– Пост мы недавно проехали.

– Точно.

Артур резко затормозил, вывернул руль влево, пересек чисто условную разделительную линию и, снова ударив по газам, погнал машину в обратную сторону.

– Придется мне отвечать перед полицейским за десятку, – уныло произнес Геннадий.

– Думаю, с полицейским ты как‑нибудь разберешься, вот то, что наверху…

Сзади раздался крик женщины.

– Посмотри, что там! – велел Артур.

Сам он пристально вглядывался в темноту впереди, надеясь увидеть светящееся пятнышко поста дорожной полиции.

Геннадий отдернул шторку и заглянул в медицинский отсек.

Светлана, поджав ноги, сидела в кресле, предназначенном для донора и, с ужасам прижав ладони к щекам, смотрела наверх. Крыша кабины была пробита острым концом тяжелого металлического крюка. Крюк дергался из стороны в сторону, понемногу расширяя отверстие. Тот, кто находился на крыше, пытался вскрыть фургон, как консервную банку.

– Они пытаются взломать крышу, – сказал Геннадий Артуру.

– Знать бы еще, кто это и что им надо? – Артур попытался еще плотнее вдавить педаль газа в пол.

– Я думаю, это ловчие.

– Ловчие? Какого мрака! Во‑первых, им ничего не известно о наших ПДП. Во‑вторых, если бы они знали про нас и хотели бы нас взять, то сделали бы это, когда мы стояли. Например, возле того же поста дорожной полиции. На фиг им нужно прыгать к нам на крышу на полном ходу и ломать ее монтировкой?

– Тогда кто это?

– Не знаю!

Что‑то бухнуло по крыше прямо над головой у Артура. А затем удар молотка вдавил лобовое стекло внутрь кабины. Стекло покрылось частой сеткой мелких трещин. Потеряв из виду дорогу, Артур автоматически надавил на тормоз.

В тот же миг разлетелось вдребезги боковое стекло. Артур вскинул руку, прикрываясь от брызнувших вместе с холодным ветром осколков.

Через выбитое стекло в кабину сунулась оскаленная морда. Некогда это было человеческое лицо, но теперь от человека в нем остались только самые общие черты. Волосы свисали грязными, слипшимися патлами, подбородок и щеки покрывали клочья неухоженной бороды. Потрескавшиеся, обветренные губы расползались в стороны, обнажая разведенные в зловещем оскале зубы. Крылья носа были покрыты болячками. Лоб наискосок пересекали два глубоких разреза – как будто какой‑то крупный зверь когтями цапнул. Красные, налитые кровью глаза горели звериной ненавистью. По плечо просунув руку в кабину, монстр схватил Артура за горло.

Выкрикнув что‑то нечленораздельное, Артур принялся что было сил молотить кулаком по звериной морде. Он бил, бил и бил, чувствуя боль в разбитых о зубы и кости черепа костяшках. Бил до тех пор, пока жуткая тварь не захрипела и, резко подавшись назад, не исчезла во мраке.

Сзади раздался пронзительный крик испуганной женщины.

Выхватив из‑под кресла монтировку, Артур головой вперед нырнул в медицинский отсек. Не успел он встать на ноги, как сверху на него упал Геннадий. Оттолкнув напарника, Артур рванулся к распахнутой задней двери, в которую лезли еще две твари, вроде той, которую он только что выкинул из кабины. Один был небольшого роста и тщедушного телосложения. На месте носа у него была засохшая кровяная корка. Другой был поздоровее. Лицо его было покрыто глубокими, ветвящимися морщинами, из‑за чего казалось, что по нему ползают, медленно шевеля лапками, сколопендры. Одежда на обоих была рваная и грязная. И, если бы не красные, горящие звериной ненавистью глаза и оскаленные зубы, их можно было бы принять за вконец опустившихся бомжей. Поскольку и запах от них шел соответствующий. Тщедушный то и дело вскидывал обе руки, издавая гортанные звуки, отдаленно напоминающие рычание. Морщинистый уверенно сжимал в руке длинный крюк на деревянной рукоятке и только скалился, не издавая ни звука.

Артур времени зря не терял. Схватив Светлану за локоть, он толкнул ее назад, прямо в объятия стоявшего позади него Геннадия. А сам, замахнувшись монтировкой, налетел на морщинистого. Если бы удар пришелся монстру по голове, то проломил бы череп, а по руке – так сломал бы кость. Но морщинистый ловко подставил под удар свой крюк. Поймав монтировку на сгиб крюка, он откинул ее в сторону, сделал шаг вперед, схватил Артура за горло и прижал его к стене.

Артур едва не задохнулся от мерзкой вони грязного белья, пота, мочи и застрявшей между зубов гнили. Свободной рукой он ударил мерзкое чудовище в бок, по печени, а затем ткнул пальцем в глаз. Монстр взвыл от боли и ослабил хватку. А подоспевший Геннадий дважды ударил его по затылку металлической крышкой стерилизатора.

Безносый меж тем даже и не думал ввязываться в драку. Он точно знал, что ему нужно. Распахнув дверцу холодильника, звереныш принялся выхватывать из него заполненные кровью гемаконы и кидать их за пазуху. Набрав столько, что пакеты начали сыпаться на пол, он, как беременная баба, обхватил обеими руками раздувшийся живот и выпрыгнул из машины. Его место тут же занял другой озверевший бомжара, с длинным, как птичий клюв, носом, и тоже стал метать за пазуху гемаконы.

– Твари! – заорал во всю глотку Артур и со всего размаху засадил монтировкой морщинистому по скуле.

Железо рассекло кожу на скуле зверя до кости. Но тот будто и не заметил этого. Взмахнув крюком, он насадил на него левую ладонь Артура и сильно дернул вверх. Артур заорал от боли.

А тем временем из‑за шторки водительской кабины показалась еще одна окровавленная морда со свернутым на сторону носом, рассеченной бровью и опухшими губами. Схватив за плечи Светлану, он притянул ее к себе и вцепился зубами в шею. Алая кровь побежала в ложбинку над ключицей. Монстр с урчанием высасывал кровь. А женщина в состоянии сильнейшего шока была не в силах даже закричать. Она лишь безмолвно раскрывала рот и взмахивала кистями прижатых к телу рук.

Морщинистый дернул крюк, намереваясь подтащить к себе Артура. Но кисть разорвалась между средним и безымянным пальцами. Артур упал на пол, прижимая к груди окровавленную руку.

Морщинистый поудобнее перехватил крюк, надеясь снова насадить на него Артура.

Но тут Геннадий выхватил из ящика стола скальпель и принялся полосовать им уродливое лицо морщинистого монстра. Тот попытался закрыть лицо рукой, но по руке тоже потекла кровь. Геннадий воткнул скальпель монстру в щеку и, дернув, распорол ее до угла рта. А затем полоснул острием по шее. Кровь пульсирующим фонтаном забила из перерезанной артерии. И с каждым толчком жизнь уходила из тела монстра. Бросив крюк, он попытался зажать рану ладонью. Но кровь сочилась между пальцами, заливалась в рукав, брызгала на плечо.

Морщинистый кинулся к выходу из фургона, но, не добежав, замертво упал на пол.

Посмотрев на другое чудовище, держащее в своих объятиях женщину и сосущее кровь у нее из шеи, Геннадий хладнокровным, расчетливым движением вонзил скальпель ему в глаз и тут же резко ударил по рукоятке ладонью. Пробив глазницу, скальпель вошел в мозг. Чудовищное существо задергалось в конвульсиях.

Геннадий подхватил Светлану на руки, перенес в кресло и осмотрел рану на шее.

– Все в порядке, – сказал он, артерия не задета. – Он вскрыл перевязочный пакет и начал накладывать повязку на шею. – Как у тебя с регенерацией?

– Семь и три, – едва слышно произнесла Светлана.

– Нормально, – ободряюще улыбнулся Геннадий. – Через пару часов заживет… А ты как? – посмотрел он на поднимающегося на ноги Артура.

– Во как! – Артур с обидой показал рассеченную надвое ладонь.

– Придется шить, – с ходу определил Геннадий.

– Да уж, изволь, – обреченно вздохнул Артур.