Девид Геммел - Сумерки героя Страница 30

- Демоны Анхарата и чародеи Куан-Хадора.

- Я читал об Анхарате, - сказал Кисуму. - Это повелитель демонов. Насколько я помню, он был изгнан из мира после некой войны. И у него был брат, который помогал людям.

- Этого брата звали Эмшарас, и он действительно стал на сторону людей. На битву с Анхаратом вышли герои, могучие мужи, отважные и вдохновляемые добром. Люди Куан-Хадора.

- Не понимаю, - удивился Кисуму. - Если эти люди были героями, зачем нам бояться их возвращения?

- Проклятие людей в том, что они не умеют извлекать уроки из прошлого. Мы с друзьями пытались найти здесь какие-то сведения о Великой Войне и узнали, что вместо одной войны было две. Первая - назовем ее Войной Демонов - была сопряжена с ужасами и страшными разрушениями. Но когда Эмшарас стал помогать людям, ее ход изменился. Беда в том, что эта помощь заключала в себе семена будущего падения Куан-Хадора. Мятежный демон Эмшарас, чтобы одержать победу, открыл правителям Куан-Хадора сокровенные тайны магии смешения. Воины обретали могущество, получая силу пантер, львов, волков и медведей. В итоге они победили, изгнав из мира легионы демонов Анхарата, и Куан-Хадор стал спасителем человечества.

- Как же случилось, что он предался Злу? - спросил Кисуму.

- Шаг за шагом. Какое-то время в мире под благодетельным правлением Куан-Хадора царили мир и спокойствие. Жители города гордились своей победой, а поскольку она далась им дорогой ценой, они попросили другие народы возместить им ущерб, и в город стали стекаться огромные количества золота и серебра. На следующий год Куан-Хадор запросил еще больше. Несколько стран отказались платить, и правители Куан-Хадора, сочтя этот отказ оскорблением спасителям мира, послали свои войска покорить эти страны. Таким образом город из благодетеля превратился в тирана. Куан-хадорцы полагали, что получили право повелевать человечеством, поскольку спасли его. Всякое восстание считалось изменой и беспощадно подавлялось легионами криаз-норов, смешанных воинов. Так началась вторая война, которая теперь именуется Великой. В начале ее одни люди сражались против других. Куан-Хадор при всем своем могуществе был всего лишь городом-государством с весьма ограниченными ресурсами. Эмшарас к тому времени ушел из мира, но его потомки оказывали помощь мятежникам, и те понемногу стали теснить криаз-норские легионы. В отчаянии правители Куан-Хадора стакнулись с Анхаратом и открыли Врата, позволив демонам вернуться в мир. - Устарте умолкла и встала, глядя на залив.

- И все-таки их победили, - заметил Кисуму.

- Да. Мятежники создали собственные легионы - риадж-норов, людей с благородными сердцами и великим мужеством, и дали им в руки мощное оружие. Раджни - последние тлеющие угли этого великого ордена, и мне кажется, Кисуму, что из них из всех сюда призвали только вас. Вместо прежних легионов - один-единственный воин и раненый работник. - Устарте вздохнула и продолжила свой рассказ. - Великая Война закончилась здесь, и уцелевшие жители Куан-Хадора ушли через свои Врата в другой мир. Город предали огню, и некий чародей - а может быть, несколько чародеев - наложил на Врата заклятие, запечатав их наглухо, чтобы враг никогда уже не вернулся. Заклятие продержалось много веков, но теперь оно слабеет. Скоро Врата откроются полностью, и на эту землю хлынут легионы криаз-норов. Пока створки лишь приоткрываются, и пройти в них могут немногие. Чародеи, наложившие заклятие, давно мертвы, как и былые риадж-норы. В этом мире нет больше силы, способной противостоять древнему Злу - поэтому я и надеялась восстановить прежние чары, чтобы вновь закрыть Врата. Но мы не нашли ключа - нам встречались только загадки, туманные стихи и много раз пересказанные легенды. Последняя моя надежда - это Ю-ю и дух Кин Чонга. По всему видно, Кисуму, что мечи раджни сохранили свою волшебную силу - почему же тогда другие ваши собратья не пришли сюда, чтобы сразиться?

- Теперь мало кто всецело придерживается старых законов, - печально ответил Кисуму. - Нынешние раджни в большинстве своем - просто телохранители, стремящиеся разбогатеть. Они не внемлют зову своих мечей и не желают отправляться в чужие страны.

- А вы, Серый Человек? - спросила Устарте. - Будете вы сражаться с демонами?

- Зачем? - с горечью бросил Нездешний. - Еще одна война, еще одна горстка алчных людей, желающих захватить то, что им не принадлежит. Они захватят это и будут держать, пока сил хватит, пока очередная алчная горстка не отнимет этого у них.

- Эта война не такая, как все, - тихо возразила Устарте. - Если они победят, этот мир познает ужас во всей полноте: детей будут отнимать у матерей, чтобы превратить в зверолюдей или взять их внутренние органы для продления жизни правителей. Тысячи людей будут гибнуть во имя тайных наук, и самая страшная магия станет обычным делом.

Нездешний, покачав головой, холодно произнес:

- Во время Вагрийских войн детей тоже вырывали из рук матерей, чтобы размозжить им головы о стены, мужчины гибли тысячами, женщин насиловали и увечили. Все это делали люди, а не демоны. Скорбящей матери все равно, что сгубило ее ребенка: магия или жестокая сила. Нет, госпожа моя, довольно с меня войн.

- Считайте это битвой Добра со Злом.

- Взгляните на меня. Видите вы где-нибудь сияющий меч? Вам известна моя жизнь, госпожа, - по-вашему, я воин Добра и Света?

- Нет. В свое время вы тоже шли путями Зла и потому лучше понимаете его природу. Но вы победили его. Вы сразились с силами тьмы и дали дренайскому народу надежду, вернув Бронзовые Доспехи. Теперь же нам грозит еще более страшное Зло.

- Откуда вы так много знаете об этой разновидности Зла? - спросил он.

- Я знаю его, ибо это оно породило меня. - Устарте расстегнула крючки на высоком воротнике и распахнула платье, позволив ему упасть на пол. Утреннее солнце осветило тело, покрытое короткой шерстью, золотистой, в черную полоску. Мужчины замерли, глядя на нее. Она сняла одну перчатку и подняла руку вверх. На кистях шерсть не росла, но пальцы казались неестественно короткими. Устарте согнула их, выпустив длинные серебристые когти. - Я тоже смешанная, Серый Человек. Неудавшийся опыт. Я должна была стать новым видом кралота, убойной машиной огромной силы и быстроты. Однако магия, изуродовавшая мое тело, усилила также мои умственные способности. Вы видите перед собой будущее человечества. Хорошо оно, как по-вашему?

Нездешний промолчал, ибо сказать было нечего. Лицо этой женщины было человеческим и невыразимо прекрасным, а тело - кошачьим, с торчащими под углом суставами.

Кисуму поднял платье жрицы с пола, и она, благодарно улыбнувшись ему, снова оделась.

- Мы с друзьями прошли через Врата, и шестеро наших погибли во время перехода. Мы пришли спасти этот мир. Готовы ли вы помочь нам?

- Я не полководец, госпожа моя. Я наемный убийца, и армии у меня нет. Вы хотите, чтобы я вышел один против орды демонов? Для чего? Ради чести и быстрой смерти?

- Ты будешь не один, - тихо молвил Кисуму.

- Я всегда один, - ответил Нездешний и пошел прочь с террасы.

***

Он смотрел на доспехи. При свете лампы они блестели, словно отлитые из лунного света. Крылатый шлем сиял, и он видел отражение в закрытом забрале. Кольчужный назатыльник, очень тонкий, казался алмазным. На искусно сделанном панцире виднелись руны, которые он не мог прочесть.

- Вам они будут в самую пору, господин, - сказал оружейник, вызвав гулкое эхо в высоком сводчатом зале.

- Они мне не нужны, - ответил Нездешний и зашагал прочь по длинному кривому коридору. Он повернул налево, потом направо, открыл какую-то дверь и оказался в другом зале.

- Примерьте, - сказал оружейник, протягивая ему крылатый шлем. Нездешний, рассердившись, не ответил и снова вышел в темный коридор. Поворотов было очень много, и скоро он совсем заплутал. Придя к лестнице, он очень долго поднимался по ней и наверху, обессиленный, присел отдохнуть. Напротив была дверь, но ему не хотелось входить туда. Он уже чувствовал, что встретит его там, но больше идти было некуда. С глубоким вздохом он отворил дверь и увидел перед собой доспехи.

- Отчего вы не хотите их надеть? - спросил оружейник.

- Оттого что я недостоин носить их, - ответил Нездешний.

- Нет такого, кто был бы достоин, - сказал оружейник.

Все померкло, и Нездешний увидел, что сидит у быстрого ручья. Небо было голубое, вода чистая и холодная. Нездешний зачерпнул ее в пригоршни, напился и снова сел, прислонившись к стволу плакучей ивы. Ее ветви свисали вокруг него. Ему хотелось бы навсегда остаться в этом мирном уголке.

- Зло имеет свою цену, - сказал чей-то голос.

Нездешний взглянул направо и прямо за колышущимися ветвями увидел человека с холодными глазами, с кровью на лице и руках. Человек стал на колени у ручья, чтобы помыться, но кровь не отмылась, зато весь ручей стал багровым, забурлил, и от него пошел пар. Ивовые листья потемнели и опали. Дерево застонало, и Нездешний отшатнулся от него. Ствол раскололся, из него полезли бессчетные орды насекомых.