Александр Митич - Игра в поддавки Страница 30

Грохот автомата подбрасывает меня. Костер по-прежнему горит, и в его пляшущих отсветах мелькают, перепрыгивая через бетонную ограду, крупные серые тела. Крысы!

Через три секунды я тоже открываю огонь. Крысиный волк прыгает, целясь мне прямо в лицо, – я отшвыриваю его в костер. Визг, вонь паленой шерсти. Я прыгаю вперед, тяжелыми ботинками круша хребет еще одному крысиному волку. Крысиная мелочь с писком разбегается. Так и должно быть: крысиные волки – вожаки стаи, их надо выбивать в первую очередь, тогда стаю может охватить робость. Вот как сейчас. Уф-ф, отбились, однако!

– Сколько у тебя патронов? – спрашиваю Вычета.

– А? – Тот лупает глазами. Очнись, парень! Привыкай к Зоне.

– Сколько осталось патронов, спрашиваю!

– Э-э… треть рожка, я думаю. Да еще есть немного россыпью в рюкзаке.

– И еще один пустой рожок? Мы четыре дня сидели в Янтаре, и не удосужился набить магазин? Ну, молодец!.. Наука, тыдыть твою растудыть! Великий математик!

Вычет сопит, как мальчишка, – понимает, что распекают его за дело. Ну, хоть не спорит… Валяй, набивай рожки, а я пока покараулю. И покурю.

Мне уже гораздо лучше. Я почти в порядке, насколько вообще человек может быть в порядке в глубине Зоны. Если до утра не случится никакой новой пакости, я совсем приду в норму.

Три раза «тьфу» через левое плечо! Загадывать наперед в Зоне не следует – примета хуже некуда. – Набил? Можешь поспать.

Мне спать уже не хочется, а Вычет ходит внутри фундамента кругами, как пес, выбирающий лучшее место, и наконец укладывается посередине. Уже через минуту он начинает тонко свистеть носом. Валяй, дрыхни, завтра ты мне понадобишься. А я тебе.

Костер погас, угли подернулись пеплом и светят тускло, ничего не освещая вокруг себя. Так даже лучше, пусть мои глаза привыкают к темноте. Жаль, нет ни луны, ни звезд – непроглядное над нами небо. Я вспоминаю крымские звезды, и мне на минуту становится тошно от неба Зоны. Пакостное оно, как и вся Зона. Кто ее выдумал, кто сотворил, как вообще это случилось? Про группу «О-сознание» я слышал столько же, сколько и другие, не больше, но и не меньше. Сказки. Пусть дети в них верят, ну или дураки, а я, кажется, не отношусь ни к тем, ни к другим. Уж очень нескладная выходит сказка. Ну, допустим, несколько сумасшедших ученых, причем великих умов, сумели каким-то божьим попущением договориться о целях и задачах и объединиться в группу. Могут они выдумать что-нибудь этакое?

Могут. Но реализовать свои выдумки – - шиш. Для этого нужна поддержка, да еще какая. Как там говорил Наполеон о том, что нужно для ведения войны? Три вещи: деньги, деньги и деньги. Вот то-то и оно. Да, я тоже слышал о каких-то олигархах, вложившихся в проект. И что? Ну, допустим, они вложились, а чего ради? В смысле, что в мире изменилось? Возникла Зона, и больше ничего. А вокруг нее -прежний мир, в чем-то меняющийся, конечно, но не по законам Зоны, а по своим собственным. Если смотреть в корень, то что происходило, то и происходит. Олигархи остались олигархами, а мир не стал более управляемым. Выходит, они вложились в пшик?

Лохи на такое способны, не олигархи.

Кое-кто утверждает: проект еще развивается, конечный результат пока не достигнут. Ну-ну. В былые времена в «Харчах» еще тусовались сталкеры, верящие в эту чепуховину, и споры часто кончались дракой. А чем еще они могли кончиться? Сидит перед тобой этакий упертый пень, несет околесицу и страстно хочет, чтобы ты в нее поверил. Слюной брызжет, бедняга, за грудки тебя хватает, горло надсаживает. Последний аргумент в таких спорах известен: летящий в морду кулак.

А ни хрена на самом деле не известно. Никому. Зона существует не первый год – уж за такой срок кто-нибудь что-нибудь да разнюхал бы. Слушок – он вроде керосина, всюду просочится и до каждого доберется. А если не гуляют слушки в народе, если по сию пору нет никаких вразумительных версий, значит, наверняка известно только одно: Зона существует, вот она, любуйтесь, а как и за каким хреном она возникла, лучше не спрашивать и не задумываться, все равно толку не будет.

Становится зябко. Хорошо бы раздухарить костерок, погреться чуток, да дров больше нет. А если бы и были, то не стоило бы. Ни шиша не видно, но темень мне не враг. Если кто подкрадется – услышу, благо, Вычет не храпит, а только свистит легонько носом, есть у него такое ценное свойство. В Зоне нет бесшумных существ, кроме полтергейста, если только он существо. Даже снорки, уж на что ловкие бестии, выдают себя едва слышным шорохом шагов и дыханием. Услышу. А нападет – буду слепить его фонариком и бить из пистолета промеж глаз. Лишь бы не напали одновременно с разных сторон… но вроде не должны, аномалии нас хорошо защищают.

Какой-то красноватый дрожащий огонек светится метрах в ста пятидесяти от нас – точнее, светится сырой воздух над ним, а самого источника света не видно. То ли нетипичная «Электра», то ли еще какие-то люди пережидают ночь в развалинах. Скорее второе, чем первое.

Малое время спустя оттуда доносится вопль, за ним следуют одиночные винтовочные выстрелы и длинная автоматная очередь. Люди. Нет такой «электры», чтобы вопила от боли и ужаса, а потом стреляла. Наверное, отогнанная нами крысиная стая решила попробовать свои силы на других сталкерах. Дохлый номер. Мы убили двух крысиных волков, а сколько их всего в стае? Говорят, не бывает больше трех, стало быть, остался максимум один. А может, ни одного. Без крысиных волков стая чернобыльских крыс немногим опаснее стаи крыс обыкновенных. Да и стая теперь уменьшилась, мы ее чуток проредили, помогли, стало быть, тем, другим.

Идет время. Стрельба прекратилась, огонек по-прежнему светит – неярко, но не гаснет, значит, те не дают костерку зачахнуть. Стало быть, живы. Вычет дрыхнет, свистит носом, и даже стрельба его не разбудила. Умаялся, значит, когда вел меня беспомощного. Привыкай, парень, и мотай на ус: быть «отмычкой» у нормального сталкера, может, и опаснее, чем идти неспешно позади, зато психологически куда проще. Никакой тебе ответственности: топай себе, получай от наставника ЦУ и только о себе, драгоценном, думай. И никто тебя потом не спросит: куда девал напарника? Есть, конечно, и среди сталкеров отпетые сволочи и живоглоты, да только их все знают, и кто, я вас спрашиваю, пойдет к ним в «отмычки»? Только дурак какой-нибудь, у кого жадностью мозги отшибло. Хабаром зомбированный. Таких никому не жаль, а было бы жаль – исчезли бы из Зоны живоглоты, выдавила бы их отсюда сталкерская братия… Мы тоже очень даже не подарочки, но все же люди.

Странно: спать абсолютно не хочется. Сижу, пускаю дым, смолю одну за одной, а бычки выщелкиваю за бетонный парапет прямиком в «жарку». Декабрьская ночь и без того долгая, но мне она кажется вечной. Очень прохладно. Глотнул немного водки, кутаюсь в куртку, но капюшон не надеваю, чтобы удобнее было вертеть башней. Где-то поодаль взревывает, тявкает и возится зверье, но поблизости тихо. Будто и не в Зоне. Сигарет осталось немного, но это ничего. В Зоне я могу совсем не курить, если нужно, и многие сталкеры сознаются в том же. Чаще всего здесь просто не до курева.

Сволочное спокойствие, расхолаживающее… Вот это и есть главная пакость Зоны, нуда я не новичок, знаю эти штуки. Не стану врать, будто бы знаю все, на что способна Зона, но вот такие ее подлянки известны мне прекрасно. Меня за грош не купишь и с кашей не съешь. Я собран, зол, готов ко всему и дремать не намерен. Поняла, стерва, Съела?

Молчит Зона. Не удостоила меня ответом.

Мало-помалу восток светлеет. Сижу, курю. Загадал: если заря сегодня будет ультрамариново-синяя, значит, день пройдет без особых хлопот. Заря оказалась огненно-алой. Тьфу, блин, дурость! У сталкерского люда тьма примет, а ни одной годной. Зона в приметы не верит, в них верят дураки. Вот и я, наверное, поглупел, пока караулил.

Ладно, пора двигаться. Бужу Вычета, он спросонья моргает глупо-глупо и потягивается с болезненным стоном. А привыкай, это тебе не перина. Вставайте, граф! Две минуты вам на оправку, а завтракать мы здесь не будем, потому что береженого бог бережет. Готов? Пошли. Сегодня я первый.

Выходим на запад, как входили. Хочу обогнуть место ночлега с юга, но детектор показывает такое, что оторопь берет. Значит, идем на север. Ох, не хочется мне приближаться к тому фундаменту, где ночевали наши соседи… Отклоняюсь на запад, поначалу там пройти можно, что мы и делаем, но чем дальше, тем хуже. Отдаю детектор Вычету, пусть ведет меня. Десять метров прямо, полтора метра влево, два метра опять прямо, затем шесть метров направо… Стоп! И без детектора ясно, что дальше не пройти.

– Веди назад.

Вычет аккуратно выводит меня из западни. Прямо хода нет. Слева – сомнительно. Есть вроде неплохой путь направо, но этак мы совсем приблизимся к нашим соседям. Пять к одному за то, что они участвовали в бою у Янтаря прошлой ночью и сейчас злые-презлые. По-человечески их можно понять, но умирать от их пуль я совсем не собираюсь. Они уже сейчас могли бы спокойненько положить нас, как ростовые мишени в тире, да бурьян им мешает, а нас скрывает. Попробуем все же обойти их стороной…