Недоброе утро (СИ) - Капба Евгений Адгурович Страница 30

— Срочно на базу!

Леха подхватил пацана на руки и пошел к выходу. И куда хромота делась, нога-то еще полностью не зажила?

Ну, а я остался поддерживать женщин. В буквальном смысле этого слова, потому что ослабли они до последней крайности.

Уже в кузове грузовика, который мчал нас на базу, Ангелина сказала:

— Я рада, что вы пришли, ребята… — а потом мне: — Так хорошо, что ты здесь…

Правда до этого она выпила почти полфляжки коньяку, исключительно в лечебно-профилактических целях по настоятельной рекомендации фельдшера, и ее здорово понесло после продолжительной диеты. Но мне было офигенно приятно ощущать, как она положила голову мне на плечо и прижалась, сидя рядом у борта кузова.

1.8. Дорога в Дубровский

Утро было неожиданным. Я проснулся, и первым моим ощущением было… Ощущение женской руки у меня на плече! Я приоткрыл глаза и малость охренел. Ангелина?

И тут у меня со стремительной скоростью в голове пронеслись события прошлой ночи. Во-первых, про то, что непонятно как мы с Лехой оказались в шумной компании вояк, дружинников и людей, которых мы вытащили из концлагеря. Потом нас угощали вином, а потом я увидел ее. Она явно позволила себе лишнего, ну это и понятно — стресс дикий… Игорек — сволочь, смерть односельчан, бандитский плен… Девушка еще хорошо держалась!

Ну а потом мы выпили вместе, и нас понесло…

— Э-э-эх… — только и смог проговорить я.

— М-м-м? — потянулась Ангелина, и я как-то забыл все, о чем только что думал.

В общем, на улицу я вышел часа через два, и настроение у меня было такое, как будто никакого апокалипсиса пару месяцев назад и не было.

Я здорово поржал, когда из соседнего барака выплыл Леха, и на щеке у него был след от губной помады. Ну и в двери мелькнула миниатюрная фигурка нашей знакомой — «метр с кепкой». А потом Леха поржал, глядя на мой всклокоченный вид, и мы вместе пошли искать вертолетчика Васю, потому как после празднования победы и обильных возлияний тот вовсе мог забыть о данном не так давно обещании.

Вася обнаружился в штабе у Вайсарова. Полковник выглядел на удивление свежим. Он склонился над картой, вычерчивая маршрут от Берегового куда-то в сторону соседней области. В сторону Лехиного родного городка, который имел красивое название, напоминающее об уроках русской литературы: Дубровский.

— Здрасте, дружиннички, — махнул нам рукой полковник. — Жизнь продолжается, из Генштаба приходят приказы для военных и рекомендации — для дружинников. Для вас дело есть… Если вы не против.

Такой тон Вайсарова нас насторожил.

— Я вообще домой собрался, — проговорил Леха, поглядывая на карту.

— То-то и оно. Есть идея запускать конвои… Нам есть что предложить для обмена — нефтепродукты. Это всегда будет в цене. В общем — если вы не против слетать в ту сторону, поговорить с представителями местных анклавов… Тем более, у тебя там отец — человек не последний, как я понимаю, — подмигнул Вайсаров Лехе.

Леха хмыкнул и вопросительно глянул на меня. Я почесал затылок и спросил:

— Так вдвоем и полетим? На Васиной вертушке?

— Ну почему это вдвоем? — улыбнулся Вайсаров.

В общем, в железную хреновину с винтом, которой командовал вертолетчик Вася, мы загружались следующим составом: Леха, я, Джоуи, которому осточертело вытачивать из рессор инструменты для убийства зомби, капитан Каретников (представитель Вайсарова) и четверо бойцов — для солидности. Ну, и экипаж вертолета.

Тимур и Кудеяр остались налаживать быт и упорядочивать матчасть. Брат даже меня отпускать не хотел, но убийственный аргумент «ну Тимур, ну мля!», прозвучавший из Лехиных уст был слишком убедительным.

Собрались мы быстро — лететь-то недолго, пару часов всего. А там мы уже рассчитывали на теплый прием — связь была налажена. Автоматы, разгрузки, ранцы со всякой мелочью и сухпайком — мало ли что? Джоуи, правда, всё это проигнорировал, напялил свою безразмерную кофту с капюшоном, распихал по карманам штанов курево и какие-то странные вещицы непонятного назначения, сунул в петлю на поясе мачете — и все, потопал вразвалочку к вертолету.

Я попрощался с семьей, получив от Тимура тычок под дых и ПМ в наплечной кобуре. Мол, пригодится. Я и не спорил.

Уже когда я шел к вертолету, меня догнала Ангелина, прижалась, обняла… Я глянул ей в глаза, крепко поцеловал и понял: млять. Влюбился.

— Давай уже, Ромео! — вертолетчик Вася покрутил пальцем над головой, и я, ухватившись за протянутую Лехину руку, влез в железное чрево вертолета, и под давящий на уши шум лопастей устроился внутри. Было до усрачки страшно. Я никогда не летал, поэтому, наверное, видок у меня был тот еще.

Леха со своим парашютным опытом на херу вертел высоту, улыбался, сходил в кабину к пилотам, потрепался с ними… Увидев мою бледную рожу, он похлопал меня по плечу, ухмыльнулся и по-Гагарински крикнул:

— Поехали!

И я с ужасом почувствовал, как при помощи неведомой гребаной магии многотонная металлическая дура поднимается в воздух.

Мы летели над вьющейся внизу лентой Днепра, и я с опаской поглядывал в иллюминаторы — было реально стремно. В стороне от нашего маршрута над землей стлался темный густой дым — результаты «точечных ударов» по областному центру. Дым застилал небо, и города почти не было видно. Черт его знает, что для военных значит словосочетание «точечные удары»?

Это зрелище произвело впечатление не на одного меня: спутники как-то сникли, посерьезнели. Я отлип от иллюминатора и уселся на свое место, а солдаты еще долго смотрели на город, пока он не скрылся из виду. Только Джоуи даже не стал утруждать себя, поднимаясь к иллюминатору, он достал папиросную бумагу и сосредоточенно насыпал на нее что-то не очень похожее на табак.

Вертолет равномерно гудел, приближая нас к Дубровскому, осталось еще часа полтора полета, и мы немного даже заскучали.

Леха подсел ко мне и сказал:

— Как только прибудем — сразу в баньку! У меня охренительная банька, чувак! А потом уже всё остальное, переговоры и прочая муть… Прикинь — домашнее вино, шашлычок…

Идиллические Лехины мечты были прерваны громким голосом вертолетчика Васи:

— Ни хрена-а себе! Это что за махновщина?

— Какая еще… — капитан Каретников кинулся к иллюминатору и даже присвистнул. — Ни хрена себе!

Тут даже Джоуи не удержался, мы все кинулись смотреть на то, что произвело такое впечатление на уравновешенных в общем-то людей.

Я прислонился лбом к холодному стеклу иллюминатора и выпучил глаза: по широкой автостраде, растянувшись на обе проезжие части и все восемь полос катилась огромная автоколонна дикого вида. Тут были и грузовики: «камазы», «кразы», «мазы», и легковые автомобили всех мастей, от дорогущих «бентли» и «шевроле» до простецких «жигулей» и «уазиков». Сложно было разглядеть, что за люди организовали все это великолепие, но размах поражал: не меньше пары сотен автомобилей!

— Я снижаюсь! Держитесь! Нужно глянуть, может это беженцы! — крикнул Вася и винтокрылая машина пошла вниз.

Вертолет пошел по широкой дуге над колонной, а мы ничего не могли рассмотреть — не до того было, держались за все, что можно. Наконец Джоуи, засунув за ухо доделанную самокрутку, поднялся, прищурившись глянул наружу и проговорил:

— Гыыы…. Какие-то злые беженцы… Или это не беженцы?

И тут по нам ударил пулемет.

Я не осознал, когда именно запахло дымом и стали отваливаться куски обшивки… Мы стремительно снижались, вертолет вращался вокруг своей оси, Вася за штурвалом матерился, остальные держались за что могли. В иллюминаторе мелькнули кроны деревьев, вертолет обо что-то здорово приложило, и неведомая сила вынесла меня из железного брюха винтокрылой машины и жестко приземлила на что-то твердое и шершавое.

Кажется, я потерял сознание, потому что толком не понял, куда делся вертолет, где я нахожусь и как я, мать его, оказался вне вертолета?