Будем жить! (СИ) - Сердюк Алексей Страница 30

Мы подошли уже практически к насмешливо скалящемуся лейтенанту, до него оставалось не более пары метров, когда одновременно произошли три события сразу: в траве появились струящиеся к нам «дорожки», лейтенант вдруг поменялся в лице и начал пятиться, и, наконец, прошелестел порыв ветерка, буквально в лицо мне швырнув уже куда более сильный и чёткий запах… пресмыкающихся! Опознать его хватило секунды, и я, надрывая горло, заорал, в процессе разворачиваясь и срываясь на бег:

- Всем ходу, если хотите жить! Это змеиная свадьба! Бежим, их не перестреляешь!!! Лейтенант, е…ать тебя, не стой, бегом, они прыгать умеют!

О, как же мы бежали! Я, к моему стыду, в первых рядах так и не отметился ни разу, хотя малейший шелест травы буквально окрылял и придавал новые силы! Бежали всем взводом, командиры отделений молодцы, не растерялись и не дали толпе расползтись в стороны – иначе, могли бы и другой какой живности на зуб угодить. Мой панический страх перед ползучей нечистью тоже сыграл свою роль, я едва не потерял голову от ужаса перед несколькими сотнями собравшихся в одном месте и крайне агрессивных тварей; так что пару раз, как минимум, и меня кто-то направлял на нужный путь… Но когда большая часть бойцов уже практически выбилась из сил, Акулов, выдавливая слова из пересохшей глотки, смог прохрипеть:

- Сле-до…пытс… сколь…кхо… еш-щё-о… бе…жшать…

Это меня и привело в сознание. Я резко сбросил скорость и выдохнул:

- Всё!.. Хва…тит… Уже… отор…фа-лись… Они… долго… не полсут… Собирай…в кучу… народ, а то… зверьё… сожрут нахер…

Самые быстрые возвращались минут десять – не сильно спеша и шарахаясь от каждой травинки. Наша толпа паническим галопом отмахала километра полтора, растянувшись как бы метров не на триста, и роща давно уже виделась ярким пятном вдалеке, но глаза как минимум половины бойцов шарили по траве в поисках преследователей. Лейтенант Золин, кстати, один из наиболее взъерошенных, как бы не та же фобия у него, что и моя собственная! Я кое-как выпрямился, подошёл было к летёхе – но он даже внимания не обратил, вглядываясь в доходящую где до колен, а где и выше, травку. Я хотел было предложить… поговорить, но при первом же взгляде на рюкзак лейта решил, что можно и поинтереснее начать:

- Тарщ-лейтнт, разршить-обратитьс…

Золин, скривившись, все же ответил:

- Разрешаю, курсант Злой.

- Тарщ-лейтнт, у вас на рюкзаке гость висит, чешуйчатый…

Как?! Как можно из положения «стоя, полусогнувшись и едва дыша с рюкзаком на спине» сигануть метра на четыре в сторону, без разбега, да ещё и оставив при этом рюкзак на месте?! Вот стоит человек – а вот… висит?.. рюкзак, сам(!) по себе… да ну нафиг! Во даёт десантура! Их, наверное, учат быстро из парашютной подвески выпрыгивать, но чтобы так… Рюкзак под действием силы тяжести падает…

- Тарщ-лейтнт, а вы куда?! Червяк сдох, или вас бы тут не было – одного укуса хватит, чтобы за десять-пятнадцать минут на тот свет бегемота спровадить, не то что… так что нервничать не надо… Хотите – дорежьте гадину, и давайте решать, чего будем делать – часа два до темноты осталось, ну может три, от силы. Роща нам помахала ветками, ночевать же в саванне… Утром нас, может быть, и найдут – по пятнам крови на травке и несъедобному снаряжению там же. Причем ещё не факт, что и сами мы друг другу по паре пуль не вкатаем, когда начнём отстреливаться…

Летёха с большой опаской вернулся к собственному рюкзаку, стволом автомата осторожно ткнул действительно издохшего змейса (кажется, при скачках лейта зависший на зубах аспид просто свернул себе шею), и, разжимая штык-ножом зубы гадины, раздражённо выдал:

- Бл…ть, мы же тут нормально жили, пару суток, две ночевки! Откуда эта дрянь взялась?! Не было ни единой гадины, и вообще никакой хищной твари не водилось!

Я зло (правда – достал он своей простотой и непосредственностью!) ответил:

- А поинтересоваться у друзей, почему это такое замечательное место пустует – не судьба была?! Или они сами не знали, куда сунулись?!

Золин аж привстал, собираясь… ну, чего там положено свершать бравому офицеру-десантнику в отношении борзого пехотинца-духа, да и то – курса, но под руку его случайно подвернулось тело безвременно усопшей змеятины, и запал резко стух:

- Курсант!.. Ты что себе позволяешь?! – все, на что хватило лейтенанта. Я пожал плечами, уже с раздражением – он и правда не врубается, в какой мы заднице сейчас, его усилиями?!

- Если вам так необходимо, та-арщ-лейнт, могу присесть и «ку!» сказать… Легче станет? Только времени у нас – часа два от силы, потом кранты… Я сам, может быть, и выкрутился бы (мне приврать не жалко, зато как на авторитет сработает!), а всей оравой – точно нарвёмся.

Прикол про «ку!» лейт знал. Покраснел как редиска, но, к его чести, права качать не стал, зато хорошо понял основную часть:

- Почему – кранты? Ну, переночуем в степи, пусть прохладно, но в спальниках не смертельно? Или – есть ещё что-то, чего… я не знаю?! – последние слова Золин выговорил через силу, но все же разборчиво и чётко.

- Именно, тарщ-лейнт. – а летёха не безнадёжен, кажется, можно обойтись без излишнего конфликта, особенно сейчас лишнего…

- Ну и что «это» такое? Из тебя что, курсант, клещами каждое слово тащить надо?! Говори – понятно и подробно, но по делу, без охотничьих баек!

Я чуть понизил голос и заговорил без ёрничания:

- Лейтенант, через два часа, а то и раньше, стемнеет. На равнину вылезут отоспавшиеся днём хищники, много и разные. Выползут те гады, которые охотятся по ночам. Многие из них загоняют добычу стаями, и людей бояться они ещё не умеют… Так – достаточно подробно?

Золин, отдать ему должное, сообразил быстро:

- То есть, ночью за нас возьмутся всерьёз?! Блин, вот это… засада, твою ж-жеж... Ты, может, ещё и знаешь, откуда в той роще столько гадов взялось?

Я кивнул:

- Знаю, это многие знают, только мало кто лично сталкивается… Это так называемая «змеиная яма», хотя обычно на самом деле это или такая вот роща, или овражек. Большую половину года там нет никаких хищников – райское место. Но не потому, что никому не нужное – просто в относительно разное время, но всегда уже во второй половине, в эти «ямы» собираются пресмыкающиеся на свои «свадьбы». В саванне мест, подходящих гадам для размножения, не так и много, потому однажды занятые ими участки используются повторно, много лет подряд. Для нас это не очень заметно, хотя я бы, думаю, нашёл не одну примету, те же змеиные шкуры старые, запах должен был остаться, пускай и подвыветрившийся, характерно вытертые углубления – в смысле, удобные для змей… да мало ли что ещё? А вот животные эти места просто видят/обоняют, и в такие овраги или рощи стараются не соваться вообще – так сказать, от греха подальше! Именно потому в первой половине года «змеиная» роща – практически самое безопасное в саванне место, зато во второй… Вообще-то, самый пик начинается месяца так с седьмого, но нам очень повезло – наша цель оказалась уже востребована! Правда, здорово, такая неожиданная удача?

Золин только выматерился, потом «в пространство» выдохнул:

- Ну и… какого х…я… мне никто про это не сказал?!

- Ну почему – никто? Вот я рассказал, как только спросили. А вы кого-то раньше спрашивали? Нет? И какие претензии? Ваши друзья могли просто поберечь вам нервы, вы прекрасно отдохнули… А когда вы нас сюда погнали – вы их спросили, предупредили, куда собрались?! – нет, он всё же выбешивает!

Летеха с минуту посопел обиженно, потом буркнул:

- Слушай, Злой… ты и правда – Следопыт? В смысле… ну, ты понял?

Вмешался слушающий наш разговор Акула:

- Так точно, как раз он… ничего… из себя не корчит. И, тарщ-лейтент, мы уже десять минут торчим на одном месте, а ночь всё ближе. Что будем делать? Очень жить пока ещё хочется, знаете ли.

Золин помолчал, потом спросил:

- Так, Злой… ладно, Следопыт. Признаю – я ошибся, что делать теперь – представляю… смутно. Ты можешь предложить способ, как нас вытащить из этой… задницы? Командование передавать не буду, но обещаю прислушиваться к твоим рекомендациям, очень внимательно.