Поездка за город. Том 1 (СИ) - Савенков Святослав Страница 30

— Не за чем тебе с Солмичем и Далласом в одну яму ложиться, Льюис. Подумай о себе, о напарнике. Семья есть?

— Есть.

— О семье подумай. Если ты несколько лет служил на Барьере, то должен понимать, куда мы попали. Здесь не место склокам. И если кто-то начнет мутить воду, — а все к этому и идет, — мы с этим «кем-то» разберемся. Быстро. Ты понял?

— Я не думаю, — слабо запротестовал Льюис, — не думаю, что лейтенант Солмич или полковник Каравценко действительно…

— Вы слушаете наш шифрованный канал, — ледяным тоном перебил Ламберт. — Дубасивший тебя отморозок и его дружок бродят вокруг наших позиций и побрякивают оружием. А у тебя, — майор глубоко заглянул ему в глаза, — а у тебя наверняка есть определенные инструкции. Забудь их. Выбрось из головы. Занимайся своим делом: патрулируй, охраняй, жги аберрантов. Но даже не думай поднять долбанный огнемет в сторону моих людей.

Льюис сглотнул.

— Майор. Я солдат. Как человек я вас понимаю и… и, черт подери, поддерживаю. Но это не имеет никакого значения, потому что я сотрудник Департамента Надзора и выполняю приказы офицеров Департамента Надзора. Какими бы плохими они — приказы и офицеры — ни были.

Ламберт раздосадовано цокнул языком.

— Я же тебе добра желаю. Старший ты сержант, е-мое!..

Льюис отвел взгляд. Когда заговорил, голос его изменился.

— Я солдат. Но я постараюсь не направлять на вас оружие. В любом случае.

— А твой напарник? Коннингтон?

— Я поговорю с ним. Возможно, удастся…

Льюис резко прервался, подавился голосом. Ламберт проследил за его взглядом и увидел Далласа. Появившийся из-за «Гериона» надзиратель глядел на них злыми глазами, в руках у него неистово крутился боевой нож. Под светлыми усами майора расплылась широкая ухмылка.

— Смотри не порежься, мальчик.

Даллас изменился в лице, но промолчал. Кинув испепеляющий взгляд на Льюиса, надзиратель развернулся и снова скрылся за бортом «Гериона».

— Ох и подкинули же вы мне свинью, майор, — раздосадовано пробормотал Льюис, глядя ему вслед. — Он наверняка пошел к лейтенанту Солмичу.

Ламберт посмотрел на него и внезапно решился.

— Не волнуйся, старший сержант, — мрачно ухмыльнулся Екатеринбуржец. — Теперь ты под нашей защитой.

Он перехватил Астрид, когда она спускалась из кабины «Гериона». Процесс шел не ахти как хорошо: сливовица Хантера оказалась чертовски характерной бурдой, в том плане, что характера ей было не занимать, а дух она вышибала надежно. Спрыгнув с лестницы, Астрид развернулась и увидела его глаза. Поняла, что попала.

— Чего тебе? — буркнула она.

— Пойдем. Пойдем, Сестричка, поговорим.

— Не хочу я ни о чем говорить. Тут везде люди.

— Вон туда пойдем.

— Там солдаты наверняка дежурят.

— Да, дежурят. Я дежурю.

В его глазах не светилась вечная веселость, не играло показное нахальство. Ральф Меррик казался сейчас очень серьезным. Она сдалась.

— Веди.

Они отошли к краю периметра, подальше от остальных. Перед ними расстилался мирный и такой незнакомый пейзаж из острой крапивы, путающихся вокруг репейников, неровного, словно обкусанного по краям дурнишника. Где-то вдалеке, как раз под голубеющими верхушками деревьев, сверкала на солнце светлая бурая полоса. Вероятно, бывшая речка, к которой они и держали путь.

— Чего ты хочешь? — буркнула Астрид, глядя на эту темную линию.

— Хочу показать тебе подсолнух, — заявил Меррик. Заметив замешательство на ее лице, он постарался улыбнуться. — Я же помню, что ты всегда хотела увидеть подсолнух на поле. Ну так вот он, метрах в ста пятидесяти. Видишь? Я узнал у Орлова, он же ботаник. Хелиантус аннуус семейства Астровые. На имя твое похоже, правда? Цветы в их корзинках как-то связаны с чем-то типа голотропиза, это я не запомнил. Наверное, болезнь какая-нибудь. Но выглядит все равно классно.

— Гелиотропизм, — с трудом заговорила Астрид. Она чувствовала, что в горле у нее набухает, словно растущий ком из ила, что-то влажное и противное. — Это означает, что соцветия тянутся к солнцу и следуют за ним в течение всего дня, с востока на запад.

— Так тебе нравится?

— Нравится… Это очень… красиво… Я…

— Астри?

Девушка отвернулась, поняла, вдруг, что не сдержится и пустила слезы. Она некрасиво сморщила лицо, бесконечно на себя злясь. Пару раз судорожно вдохнула, словно стараясь втянуть соленые капельки обратно, пока их никто не увидел. Пока никто не заподозрил в ней слабости, не осмеял. Но было поздно. Меррик осторожно приблизился, приобнял ее за плечи, даже не думая никого осмеивать. Она прижалась к нему, но через мгновение отпрянула, отстранилась.

— Не надо… Спасибо, но… но не надо. Я в норме.

— Астри…

— Я в норме.

Екатеринбуржец кивнул.

— Расскажи. Что по-твоему произошло у пруда?

Она стрельнула в него лазурным взглядом.

— Зачем еще? Ты прекрасно знаешь, что там произошло!

— Я хочу знать твое мнение. Все и правда знают, что случилось, Сестричка, но, похоже, не ты. Потому что ты единственная, кто ходит то хлюпая носом, то сжимая кулаки. Рассказывай.

Астрид откашлялась, отвернулась. Долго смотрела на голубеющую дымку вдали.

— Что… — заговорила, наконец, она. — Что думают ребята из Надзора? Солмич, Даллас?..

— О Солмиче и Далласе и думать забудь. К этим двоим ты не можешь позволить себе симпатии. Что же до остальных ребят… Напуганы, злы, расстроены, — Меррик задумчиво посмотрел на искажаемые защитными костюмами фигуры солдат. — Они не собирались так скоро терять своих. Никто из нас не собирался.

— Моя вина, — сказала, как сплюнула, Астрид. — Полянский, придурок, позвал водичку набрать, как будто мы на пикнике, а я согласилась. Ах, как же классно было обломать Каравценко! Этого мерзавца, эту дылду негнущуюся! И Орлов поддержал! — девушка замолкла, успокоилась. — А теперь Сарин мертв. И все для того, чтобы яйцеголовые могли посмотреть на воду в микроскоп.

— Это не ты, — недоверчиво посмотрел на нее Меррик. — Это не твои слова. Ты не стала бы так говорить.

Астрид откашлялась.

— Да. Это Тарик так сказал. Он меня пугает, этот наш простодушный водитель.

— Он не простодушный. Совсем.

— Знаю. Он хотел, чтобы мы больше не рисковали лишний раз. Сказал, что хочет спокойно вернуться домой и получить свои деньги.

— И что ты ответила?

— Что он будет делать, как я прикажу. И тогда все будет хорошо.

Ральф кивнул.

— Значит, ты не обманула.

Девушка фыркнула.

— В самом деле? Сержант Сарин с тобой бы не согласился!

— Сержант Сарин был неплохим солдатом и знал, на что шел, — холодно отрезал Меррик. — Мы все знаем, в этом наша служба. Но дело не в этом. Его обязанность была сохранить жизнь ученым, своим товарищам, а потом уже, если получится, себе. Именно в такой последовательности. Увы, не получилось. Такое случается. Если кто и должен себя корить, так это Солмич.

Астрид обернулась на проверяющего посты лейтенанта.

— Этой скотине, похоже, не слишком совестно.

— Это уже не твое дело, — прервал Меррик. — Не забывай ни на секунду, о чем с тобой говорили Стрелль и Роввель. А между нами говоря, на долге Солмича уже есть кровавый заруб. Но не на твоем.

— Не уверена…

— Ну так подумай головой и уверься. Ты отвечаешь за безопасность гражданских. И они все уцелели. Ты даже тащила Хикс на себе, когда она… Астри? В чем дело, Сестричка?

Девушка густо покраснела от нахлынувшего стыда.

— Как она, Актер?

— Обширная гематома, ничего серьезного. Сказала, что упала на кусок дерева и ушиблась, а ты ей помогла.

— Так и сказала?..

— Да. Так и сказала, — он открыто взглянул на нее светлыми глазами. — Я горжусь тобой, Сестричка.

— Не надо, Актер. Она соврала. Никуда она не падала, это я ее… Я ее ударила, Меррик. Ударила Хелен прямо в живот…

— Я не вчера родился, Астри, и умею отличить удар кулаком от ушиба.

— Значит, ты знал, что…