Михаил Михеев - Изгнанники Страница 31

   - Полная ассимиляция завоеванных планет, подавление национального самосознания и культуры... Жестоко.

   - Русские считают, что нет. Жители планет прекрасно знают, что их ждет. Русские считают, что если бы их это не устраивало, то они бы защищались до конца. Ну а раз сдались - значит, согласны. Да и то сказать, русские ни разу не нападали первыми, только отвечали ударом на удар. Ну, или на оскорбление.

   - А религиозные противоречия?

   - Религиозные противоречия могут быть при авторитетных религиях, а у русских таковых нет. Вернее, представители различных религий имеются, но они вынесены за скобки, а их возможности сведены к нулю.

   - Но разве это возможно?

   - Как оказалось, да, но для этого потребовалась программа, рассчитанная на десятки лет и на смену нескольких поколений. Причем никто и не понял, что русские нацелились на религию. Просто вначале у них шло снижение роли искусства в обществе. Точнее, не так - снижение роли деятелей искусства. Русские упорно вбивали в головы людей, что все эти деятели искусства, вне зависимости от их гениальности, всего лишь высокооплачиваемый обслуживающий персонал, как официанты или таксисты. Некоторые пытались протестовать - и быстро оказывались на улице в роли дворников, а их место занимали те, кто готов был работать так, как скажут те, кто платит. При этом в творчестве их, в общем-то, не ограничивали, просто сбили гонор и понизили планку общественного восприятия. Одновременно вели пропаганду религиозного искусства - священники всех концессий были рады, придурки... А потом их всех разом объявили работниками искусств - и все, влияние религии упало в ноль. За пастырями люди идут, но кто пойдет за клоунами?

   - А новые религиозные течения?

   - Запрещены. Помню, при мне был случай - объявился один, объявил себя новым воплощением Иисуса. Так его арестовали и судили, а судья вынес приговор - повесить. Мол, если Иисус настоящий - повешение ему не повредит, все равно воскреснет, а если нет - то он мошенник, а за мошенничество с использованием религиозной атрибутики положено вплоть до смертной казни. Видели бы вы, как он вопил и отрекался от своей божественной сущности.

   - И что?

   - Не воскрес.

   - То есть Российская империя неуязвима?

   - Неуязвимых не существует. Однако Россия - противник, с которым связываться очень опасно. Русских лучше не трогать - и они вас тоже не тронут. Увы, у нас не было другого выхода... Если честно, я предпочел бы работать с русским капитаном в открытую, но эта секретность... Придется играть с теми картами, которые есть.

   - Зачем вы мне все это рассказали?

   - А чтобы вы поняли, с кем вам придется иметь дело. И затем, чтобы вы не вздумали психовать - русские могут позволить себе смотреть на нас свысока...

Французская деспотия. Порт Орлеан-Альфа. Примерно это же время.

   - Идиоты! Вы понимаете, что вы натворили? Вы обязаны были догнать этот корабль и захватить его любой ценой!

   - Это было невозможно - их прикрывали русские.

   - Какие, к дьяволу, русские, адмирал? Какие русские, я вас спрашиваю! Разведка точно установила - там были только пиратские корабли.

   - Значит, это был русский пират.

   - Русских пиратов не бывает, и вы знаете это не хуже меня.

   - Расскажите это тем капитанам, чьи корабли были расстреляны с запредельной дистанции. Там был русский корабль, и корабль мощный. Думаю, классом не ниже тяжелого крейсера, точнее определить невозможно - его защита слишком мощная.

   - Плевать! Вы должны были захватить английский крейсер даже ценой всей эскадры. Где мы его теперь будем искать?

   - Не знаю...

   - Вы никогда ничего не знаете! Ладно, озадачим разведку, возможно, она опять нам поможет. Вам на усиление передадим два линкора из резерва. Будьте в полной готовности к немедленному старту! И не дай вам бог опять облажаться - русские там или не русские, но если вы опять их упустите, то вылетите в отставку быстрее метеора.

Глава 3. Будни делового человека. 

   Ох, вы, деньги, деньги, деньги, рублики,   Франки, фунты-стерлинги да тугрики,   Ох, день- день- деньжата, деньги, денежки,   Слаще пряника, милее девушки.   Все ищут ответа, загадка жизни в чём,   А мне плевать на это, я знаю что почём.

   (из х/ф "Сватовство гусара").

   - ...вцелом, сообщать нам координаты, или не сообщать - дело ваше. Сообщите - замечательно, нет - мы и так их узнаем. Вот допьете свой кофе - и отведут вас к нашим спецам, проведут вам сканирование мозга и узнают все, что знаете вы. Тело ваше после этого мы выбросим в космос за ненадобностью, а сами двинемся к вашей... вернее, уже без пяти минут нашей базе. Времени это займет, конечно, больше, но время у нас есть, поверьте. Это у ваших товарищей на базе его нету - кораблей, как мы уже знаем, у них не осталось, припасов тоже немного, и довольно скоро у них начнется голод.

   - А если я сообщу координаты, у них начнетесь вы.

   - Как верно подмечено. Но, поверьте, мы не чудовища. Даю вам слово, что если мне не будет оказано сопротивления, то персонал базы, да и вы сами, если мы сейчас придем к общему знаменателю, будете высажены на ближайшем обитаемом мире. А словом я не разбрасываюсь.

   Месье Рен, бывший младший штурман крейсера "Париж", имевшего не так давно неосторожность ввязаться в драку с "Эскалибуром", тяжело вздохнул и задумался. Что русские сдержат слово, он ни на миг не усомнился, равно как и в том, что мозги ему при необходимости выпотрошат абсолютно не задумываясь, без лишних эмоций. Они, русские эти, слово свое ценили, в отличие от англичан, и держали его всегда - это была такая же непреложная истина, как то, что солнце на Земле восходит на востоке или что вода мокрая. Точно так же истиной была и безжалостность русских к врагам, и сейчас молодому, ему не исполнилось и четверти века, штурману приходилось выбирать. Хотя что уж там, выбирать было особо и нечего. Даже торговаться не было смысла - русские не торгуются с пленными. Хотя это, наверное, интернациональное - победители предпочитают плясать на костях побежденных, а не вести с ними душещипательные беседы.

   Выдержав короткую паузу более для того, чтобы сохранить лицо, чем из-за необходимости обдумать и взвесить еще что-то, Рен подтянул к себе лежащий на столе лист бумаги и аккуратным, как у большинства штурманов, почерком записал координаты базы. Подняв голову, он встретился взглядом со спокойными, чуть ироничными глазами русского капитана. Ну да, перед кем он пытался держать планку? Русский вдвое старше и в сто раз опытнее, для него все метания штурмана - не более чем последняя попытка сохранить достоинство перед лицом обстоятельств. Однако русский не сказал ни слова, за что Рен был ему благодарен.

   Вообще же, как говорят русские, ему грешно было жаловаться. Когда их эскадра атаковала русский линейный крейсер, это было нельзя назвать иначе, чем помешательство. Хотя нет, можно еще идиотизмом - конечно, когда один пират грабит другого, то это дело житейское, но тогда-то сразу было ясно, что русский крейсер сильнее любого их корабля, даже флагмана, хотя никто и не мог предположить, что он окажется настолько сильнее. Однако Дюбуа, похоже, моча в голову ударила, когда он отдал приказ атаковать. К чести его людей, никто не попытался бросить своего капитана и бежать, спасая шкуру, но русским было все равно - они попросту расстреляли эскадру из своих чудовищных пушек как мишени, даже не входя в зону досягаемости оружия пиратских кораблей.

   А потом русские, вместо того, чтобы бросить уцелевших медленно погибать в открытом космосе или, в качестве милосердия, просто сжечь их выхлопом корабельных двигателей, устроили настоящую спасательную операцию и подобрали всех, кого нашли. Как обмолвился один из конвоиров, потому, что авантюристы, забияки и храбрецы - генетическая элита человечества и грешно разбрасываться таким материалом, даже если это и неруси какие. Правда, двоих церрелов из числа тех, что Дюбуа зачем-то таскал с собой, и которым посчастливилось уцелеть, тут же вышвырнули в космос, но, честно говоря, Рен, как и большая часть команды его корабля, и сам поступил бы так же.

   Да и потом обращение было вполне сносным. Заперли в большие камеры корабельной тюрьмы, вполне, кстати, комфортабельной, со всеми удобствами и даже сменным нижним бельем в шкафчике, матросов отдельно, офицеров отдельно, и как будто забыли о них. Так они и сидели, гадая о своей участи, целую неделю, считая дни по времени приема пищи. Вкусной, кстати, пищи, похоже, из общего котла.

   Ну а сегодня в камеру пришли конвоиры и вызвали его, Рена. Молча проводили к капитану и оставили их, после чего русский капитан собственноручно налил ему кофе. А потом был неприятный разговор - капитан Соломин вначале задал несколько уточняющих вопросов о том бое, а потом перешел к делу и сразу объяснил, что ему нужна база покойного Дюбуа. При этом он не скрывал того, что в камере велось непрерывное прослушивание, и в результате он отлично знает и о плохом снабжении базы, и о том, что Рен - штурман, а значит, координаты знать просто обязан.