Людмила Белаш - Ключ власти Страница 31

Пока Эрита собиралась и решалась, остальные, будто привидения в ночных рубашках, сбежались на цыпочках к Бези и забились к ней в широкую постель.

Первой гостье — Ларе — Безуминка обрадовалась, на Лисси с Хайтой заворчала, а последнюю приняла как нечто неизбежное:

— Добро пожаловать под одеяло, Ваше Императорское…

— Ан штабс-ротмистр, я же просила — без титулов.

— Ласточка, подвинься, пусть Эри ляжет между нами.

— Благодарю, ан-эквита, теперь мне одеяла не хватает.

— Рюк-ку зи ками вайби!.. Я тут лежу как свинья с поросятами. Эй, почему вы не принесли чем укрываться?

— Эри, пошли, — вздохнула Лара, спустив ноги с кровати.

— Послать Хайту, — предложила принцесса. Ведь служанки существуют для чего-то, верно?..

— Спит, — обнимая златовласку, прошептала Лисси.

— Притворяется, лежебока. — Лара хотела щипнуть тушку-толстушку, но удостоилась гневного шиканья Лис и смирилась.

Так и отправились на пару, молча, без свечей — глаза уже свыклись.

— Тот кукольник, он сказал особые слова, — молвила Лара, когда шли обратно.

— Какие?

— «Освобождать и защищать». Как кавалер Карамо… слово в слово. Это что-то значит?

«Память медиумов… её трудно обмануть. Но какая же Лари дотошная!..» — Эрита ощутила себя умницей, полной знаний, и снизошла ими поделиться — осторожно, в меру:

— Это девиз меченосцев, — после паузы проговорила она. — Чёрно-серебряных рыцарей, которые молились Эгимару-мечнику больше, чем Громовику.

— Но ведь их всех казнили, тогда, в старину…

— А девиз жив.

— Правда, что они варили зелья из младенцев?

— А ты, вещунья, — служишь царю тьмы? — остановившись, резко спросила Эрита. — Или я — приношу в жертву кошек, чтобы взлетать?.. о нас много чего говорят.

— Всё это ложь, — подумав, твёрдо ответила Лара. — То, что у нас есть — дар Божий… только очень тяжёлый дар. Мы среди людей… словно ручные паты с охранной грамотой.

— Кто сказал, что Божьи дары — лёгкие?

Улегшись наконец, шептались ещё с час, пока дрёма не сморила. Но Ларе не спалось.

На небе показался узкий серп месяца. Этот серпик, ставший у горизонта красным, казался угрожающим — слишком похож на знак Тайного ордена.

Ей вспомнился школьный поп, твердивший ученицам: «Инквизиция — спасительное оружие. Она сечёт под корень еретическую мерзость. Бойтесь инобожия! Колдовки держат ответ перед братством Серпа».

Набежавшее облачко скрыло кровавый знак.

«Бог есть, — страстно подумала Лара. — Его дар — вещать сквозь эфир… Почему попы хотят, чтобы мы замолчали? не летали? А вдруг… — от собственной смелости её прохватил озноб, — вдруг они боятся, что нас услышит обитель громов? что мы поднимемся туда и…»

Охваченная порывом, она выбралась из-под одеяла, открыла окно и попыталась заглянуть в самое небо.

Бездонная чёрно-синяя высь простиралась без границ, мерцая звёздами. До того величественно — крик в груди сжимается!..

«Путь среди звёзд… Как сказала Бези? — есть три звезды, как вехи на пути. Дорога из тьмы к солнцу… А если наоборот?» Ларе почудилось: стоит поглубже вдохнуть и отпустить руки — поплывёшь по воздуху. Одно усилие…

«Эй, стой. С такими мыслями берут в дом покаяния. Опять под замок захотела?..»

— Ласточка, — шепнула сзади Бези, — ты собралась лететь?.. Погоди, послезавтра… нет, уже завтра тебя ждёт корабль.

Девушка ужом выскользнула из постели, где посапывали спящие. Босиком тихо подошла к девчонке, обняла со спины — Лара вздохнула, изгибаясь. Так сладко — слышать зов неба, мысленно уноситься в вышину, а ласковая тёплая земля тянет к себе. Что лучше?

— Тоскуешь, — определила Безуминка, найдя ладонями, где бьётся сердце.

— А ты?

— Сама не знаю. Внутри что-то творится, даже… веду себя как леха.

— Дура? почему?

— Я птичка Его Высочества. Он воспитал плохо. Или хорошо… А ещё я родилась в стане.

— Ты не обиделась, что мы летим, а ты нет?

— Конечно, обиделась, но вы-то не виноваты. Вытерплю как-нибудь.

— Давай будем выходить на связь? Кавалер взял шлем — как надену, вызову тебя… Или по дням, по часам — в свояк-день или в постник, после завтрака, когда обычно начинаются сеансы.

— Договорились. — Бези благодарно прижала к себе Дару.

— Всё-таки о ком ты думаешь? об Удавчике?

— Фе! просто медиум, что он такое? Ниже героя просьба не будить.

На следующий лень.

Крепость Курма, остров Кюн, 1680 миль к западу от Руэна.

Резиденция командующею Западным береговым округом.

— Свежая пресса, Ваше Императорское Высочество.

— Брось на пол.

Вялый, растрёпанный после сна Церес указал денщику на ковёр у кровати.

Просторный покой, выходивший узкими окнами-бойницами на море, сплошь задрапирован по мрачным каменным стенам. На гобеленах были вытканы символы морской славы империи — бурные волны, корабли с надутыми белыми парусами, дымные султаны пушечных залпов, мореходы в кирасах, развевающиеся знамёна… Газовые светильные рожки притворялись канделябрами в потёках патины. Электричество добралось сюда лишь в виде кнопки звонка, установленного после приезда принца. Под потолочным сводом — люстра в виде судового штурвала, с толстыми оплывшими свечами.

Тот кавардак, что царил в комнате, делал её похожей на опочивальню пиратского гуляки-вожака.

Возле ложа стоял эмалевый поднос с бутылками и бокалами, валялись туфельки, шёлковые дамские чулки. На стульях в беспорядке — мужская и женская сорочки, китель, пояс с кортиком; на столике — штабные карты, раскрытые книги, бронзовая чаша с пеплом и окурками сигар.

В пышных подушках, разметав тёмные густые волосы, нежно посапывало какое-то утомлённое слабое существо.

— Прикажете умываться, эрцгере? — Денщик неслышно прибирал в спальне.

— Позже.

— Подавать завтрак?

— Это будет обед.

— Так точно, эрцгере. Полуденная пушка уже выпалила.

— Пора сменить её на пневматику, — зевнул Церес. — Грохочет — стёкла дрожат… Что за музейное орудие тут держит Барсет?

— Бомбическое, калибра семь вершков.

— Ступай.

Шестьдесят четвёртый день ссылки. Церес ощущал себя зверем-вожаком без стаи, запертым в роскошной клетке. Вокруг — чужие. Государь-отец знал, куда сослать — в морскую крепость, где одни флотские. Всем известно: Церес покровительствует кавалеристам и лётчикам, а моряками пренебрегает. Здесь он ни сочувствия, ни понимания не встретит, а значит — не найдёт новых сообщников.

— Подай газеты, — потрепал Церес по одеялу. Гибкое существо плавно пробралось через принца, задержалось ради поцелуя, подобрало пачку прессы, сорвало бандероль с драконами и надписью: «СКОРАЯ ПОЧТА ДВОРА».

— Вина. Сигару.

От девушки в постели осталось тёплое гнездо, хранившее форму тела. Накинув сорочку, чаровница босиком скользила по ковру. Чмок — пробку долой, гуль-гуль-гуль — льётся в хрусталь золотистый напиток.

— Свободна, иди, — отмахнулся принц обнажённой рукой, державшей сигару. Два дракона под сенью единой имперской короны, вытатуированные ниже правого плеча, шевельнулись как живые.

Новости царапали, словно камешек в туфле. Лысый генерал Купол добивает кратер на Красной половине, в Эстее. Он завалил траншеи и подземные ходы трупами царских солдат, теперь его ждал орден и как бы не звание генерал-майора.

«К дьяволам! Разве это победа?.. за одного бойца-крота — пять красноармейцев! А с отравленными, ранеными — три отборных полка выкошено подчистую… Теперь срочно ищут пополнение — а где взять время, чтобы обучить? Скоро будут затыкать кратеры белой гвардией, легионерами царя Яннара… Видимо, стоило подать отцу меморандум о новой стратегии. Кроты против кротов. И отдельный истребительный аэрофлот… Нет, поздно. Теперь меня слушать не станут. Ныне торжествует Купол…»

Из Кивиты патриарх грозил астральному проекту проклятием Грома и сулил скорое возмездие небес. Ха! что он может? взвинтить цену на каучук. Меж тем в Эрендине бодро готовили к старту астраль «Авангард-4». А государь-отец с Яннаром, дружно решив ввергнуть империю в долговую яму, запросили у банкиров Золотой Лозы кредит на продолжение войны — сто миллионов унций!

«Два безумца — один другого стоит. Сначала война, потом людоедские проценты. До конца века из долгов не выберемся!..»

Он готов был давать полезные советы соправителям, имперской канцелярии, генштабу. Но — даже капитан-командор Барсет, по ранжиру его заместитель, вежливо пропускал советы Цереса мимо ушей.

«Этого следовало ожидать. Незачем было изображать главного на совете округа. Поклоны, щёлканье каблуками, доклады — всё фикция, театр». А за кулисами смешки: «Господа, нами хочет управлять яхтсмен! Он красиво ходит под парусом, но броненосцы, рейдеры — не для него».