Арка 2.0 - Роман Пастырь Страница 31

Со стороны здания, которое штурмовал Матвей с людьми, доносились крики. В соседних домах тоже слышался шум. Крики о нападении разносились уже по всему городу.

— Эх, было бы нас чуть больше, мы бы храм захватили, — с досадой сказал Дмитрий, подходя ко мне. Его противники закончились.

Словно назло, в этот момент случилось сразу две вещи. Матвей вывалился из здания. Окровавленный, он походил на демона. Следом за ним и остальные выбежали, но этого я уже рассмотреть не успел. Со стороны сразу двух улиц послышался топот, а следом на площадь влетела толпа людей. Вооружены они были кто чем, но их было в разы больше, чем нас.

На этом наша удача пошла на убыль.

Я с Дмитрием бросился Матвею. Тот вышел наперерез толпе.

Сшибка, крики боли, брызги крови. Сам рыжий устоял, как и ещё пара человек. Остальных снесли толпой. В один момент я перестал понимать, что происходит.

Матвей что-то кричит, но его слова тонут в общем шуме. Его отряд толпа огибает, несколько человек рвутся к нам. Дмитрий замедляется, орудует копьем. Я тоже пытаюсь нанести удар, на ходу вспоминая, чему учили — снизу вверх, целюсь в живот и попадаю. Бегущий мужик, с перекошенным от злости лицом сам насаживается на лезвие. Сила столкновения такая, что у меня вырывает оружие из рук.

Кто-то толкает меня в плечо, мир сужается до одной точки, я не понимаю, как оказываюсь в переулке. Как минимум половина из наших мертва, но кто-то ещё остаётся.

— В здание! — слышу голос.

Сворачиваю и со всей дури врезаюсь в дверь. Та поддаётся, открывается с резким скрипом, и я проваливаюсь вперед, падаю в коридоре. Меня хватают за шкирку, резко поднимают.

— Не сдаваться! — это уже крик Дмитрия.

— Драк, проверь здание! — кричит Матвей. — Остальным держать проход! Продадим жизни подороже!

Встав, прислоняюсь к стене. Приказ-то слышал, но за этот короткий отрезок времени дыхание сбилось, и меня всего трясло. С улицы доносились крики, маты и угрозы.

— Мы вас выпотрошим! — кричали нам.

На первую же попытку прорыва Матвей ответил сталью. В проходе завязывался бой, эрмерцы щедро устилали вход трупами. До них пусть и не сразу, но дошло, что так пробиться не получится, и они отстали. Разбили стекла в комнатах и полезли в окна.

— На второй этаж! — командует Матвей.

Я бегу первым. Вспоминаю про приказ. Кинжал сам ложится в руку. Копье где-то потерялось.

Наверху попадаются противники. Двое мужчин, которые уж не знаю, что собирались сделать, но они встали в коридоре, у меня на пути. Рычу, кидаюсь на первого, бью кинжалом, прикрываюсь от удара второго. Тот пнул меня ногой, но как-то неумело. Не чувствую боли и полосую его в ответ.

Тот ещё жив, но на него набегают те, кто следовал за мной. Короткий удар, и на пол валится труп.

Снова бег, сшибка, крики.

Не знаю, сколько мы так продержались, теряя одного бойца за другим.

Пришел я в себя на крыше. До этого какая-то сплошная чехарда была. Внизу оставался Дмитрий, который перевыполнил план «продать жизнь подороже», обогнав командира.

Мне бы тоже пора подумать о том, как умереть.

Эта мысль не пугает. Знаю, что обязательно вернусь. Бог не оставит настолько забавную зверушку.

Осталось только выбрать, как умереть красиво. Я не Дмитрий, чтобы шинковать эрмерцев. Способность моя откатилась, но хватит на один, максимум два-три «выстрела».

Подхожу к краю крыши и смотрю, что там.

Крича и ругаясь, ко входу в здание пытается пробиться тот самый кучерявый. Прошло уже достаточно времени, чтобы он возродился?

Губы сами расплываются в улыбке.

Дожидаюсь момента, когда он проходит подо мной. Отталкиваюсь, прыгаю, применяю способность.

Кучерявый замирает, я падаю на него, выставив перед собой его же кинжал.

Удар, темнота.

Глава 11. Призвание

Вдох.

Я вздрогнул всем телом и выгнулся от судороги. Тело требовало кислорода и хотело жить. Из памяти поспешно выветривались воспоминания о вечной тьме и холоде, но какие-то доли мгновения я ещё ощущал их.

Живой... слава богу... Ороборгу.

Снова жить — это было неправильно. Но как же я радовался этой неправильности.

Даже то, что я подобно мертвецу проснулся в узкой нише под землей, в подвале храма, меня не смущало.

Тело слушалось плохо — я чувствовал, как внутри разгорается огонек жизни и тепло расползается по венам. Обычный подъем из лежачего положения вызвал головокружение. Я выставил руку, ища опору, но в темноте ее не так просто нащупать. Чувство, будто проваливаешься в пропасть. Оно длилось доли секунды, а потом я стукнулся о камень, окончательно уверовав, что нахожусь в живом мире.

С действующими законами физики.

Проще говоря, из своей ниши я вывалился. Совсем не изящно.

Надеюсь, никто не увидел. А то смею надеяться, моя репутация после всех этих приключений выросла. Самый живучий псих — так меня назвал Дмитрий.

Так себе прозвище, если честно. Но не думаю, что прибавление к нему «неуклюжий» будет лучше.

Поднявшись с пола, я сделал пару неуверенных шагов, морщась и потирая места ушибов. Прислонившись к холодной стене, выдохнул. В это было сложно поверить, но я живой. Знание, что другие уже возрождались, как-то не успокаивало. Тело помнило, как ломались кости, треснул череп, как меня ещё и железом каким-то проткнули. Прямо в спину что-то острое вошло. Меч, наверное. Это уже после того, как я упал на того кучерявого. Хорошо, что так. А то не хотелось бы выжить в плену у врагов, которым так нервы потрепал.

Внизу я простоял минут пять, давая себе время осмыслить опыт смерти и покинуть неприятным ощущениям тело. Из «комнаты» я вышел в общий коридор. Шёл аккуратно, потому что света здесь почти не было. Про планировку знал уже каждый. Те, кто возрождались, обычно как раз на выходе из комнат спотыкались о незаметную ступеньку. О чем спешили сообщить в красочных выражениях с кучей ненормативной лексики.

Могут их понять. Мало того что, как умирал, хорошо запоминаешь, так ещё потом и чувствуешь себя пожеванным, недопереваренным и выплюнутым. А то и вовсе вышедшим естественным путем из задницы под названием жизнь… И вот в этом состоянии ещё и спотыкаешься, отбивая себе что-нибудь.

В этом коридоре, помимо лестницы наверх, есть ещё пять проемов, ведущих в комнаты. В каждой по двадцать ниш, где можно возродиться. Несложно подсчитать, что всего сто двадцать «могил» для возрождения. После первых смертей уже появилось правило — не задерживаться, чтобы не создавать очередь. Это касается как лежания в нишах, так и нахождения в коридоре. Он-то узкий. Отлипнув от стены, я легко дотянулся до противоположной. Если разом сто двадцать человек возродятся, то давка образуется.

Чуть вперед