Ненужный - Руслан Ряфатевич Агишев Страница 31

Только пришедшая в голову мысль настолько заинтересовала ее, что мигом вся расслабленность исчезла. Глаза оживились, спина выпрямилась, пальцы в замок сцепились.

— С магом ведь много чего можно сделать.

В мыслях она уже прикидывала, как может измениться ее жизнь. Перво-наперво, нужно будет здоровье немного подправить, а то разные хвори в последнее время стали одолевать. Неплохо бы и марафет навести. Морщины вон появились, словно борозды.

—… арыня⁈ Эй!

Погрузившись в столь сладостные мысли, где и про тайное женское кое-что было, Камова не сразу услышала, как ее звали.

— Барыня, уснули что ли? — сопел совсем рядом извозчик, пытаясь до нее докричаться. — Пойдемте.

Встрепенувшись, женщина быстро огляделась. Выходит, сильно в себя погрузилась, ничего вокруг не замечая.

— Пойдем, коли не шутишь, — пробормотала она, спускаясь и следуя за мужчиной. — Только ходулями своими не маши так, а то не поспеваю.

Свернув в неприметную подворотню, они пересекли двор, затем еще один. Через высокую каменную арку у какой-то часовенки вышли к высокому доходному дому из жженого красного кирпича.

— Тута, барыня. По лестнице ступайте, а там вас встретят, — бородач остановился у широкой лестницы и махнул рукой в сторону двери. — Прощевайте.

Ничего не ответив, Камова уже поднималась по лестнице. За дверью в холе ее, действительно, ждал неприметный сухонький старичок в сером сюртуке. Взглянешь со стороны и сразу же забудешь. Правда, взгляд у старого был больно нехороший. Так обычно смотрят, когда думают куда лучше ножик воткнуть — в живот или в горло.

Старичок проводил ее до конца коридора и открыл тяжелую дубовую дверь, пропуская вперед. И едва она пересекла порог, как дверь за ней закрылась.

— Ты встречи с нами искала? — из полумрака, где едва вырисовывались очертания двух сидящих в креслах фигур, раздался хриплый голос. — Говори, чего надо.

Камова не сразу начала говорить. Понимала, что ее специально торопили и в таком месте принимали. Любой, кто в темноте окажется, волноваться станет и обязательно свое истинное нутро покажет.

— Мое почтение обществу. Благодарствую за разрешение, — прежде поблагодарила она. Не выказать уважение Старшим было бы очень большой ошибкой. Уж она-то это точно знала. — Почти двенадцать лет я за матрешками[7] и банковскими[8] приглядывала под именем Катьки Шило.

Из дальней части комнаты не доносилось ни звука, пока она говорила.

— Пришла просить за своего племянника, что у трёх под Князем ходил. Если Князя на Севера определят, а скорее всего так и будет, то трёхи без старшего останутся. Такой бардак тогда может случиться, что никому мало не покажется…

Глаза у ней уже привыкли к темноте, и она стала различать сидевших. Первый из них, грузный мужчина в возрасте, справа сидел. Видно было, что одет он неряшливо, по-простому. Второй, что слева, был явно моложе. Одет, ни чета товарищу, в модный костюм за такие деньги, что и подумать страшно.

Женщина прищурила глаза. Значит, правдивый шел слух, что один из Старших происходил из старых каторжан, а второй — из семьи благородного.

— Витяй мой, конечно, не семи пядей во лбу, но воровской закон знает. С самого малолетства по этой дорожке пошел, — продолжала она. — Гнидой никогда не был и не будет. С таким характером ему самое место старшим на скваде быть.

Чего-то еще рассказывать о племяннике было бы лишним. Скорее всего они и так это знали. Ее Витяй не последней шестеркой в скваде был, во многих делах отметился. Такие люди «на улице» всегда на виду.

Первый зашевелился тот, что справа сидел. То ли кашлянул, то ли высморкался. Шумно вздохнул и лишь после этого пробасил:

— Не по чину его еще на сквад старшим ставить. Салабонист больно. Пусть еще годок в подручных походит, а там посмотрим…

Женщина вздохнуло. Прозвучало, как приговор, не подлежащий обсуждению. Вдобавок, таким людям и возражать не хочется, ибо для жизни может быть опасно. Правда, она думала иначе.

— Все верно. Ветер еще в голове гуляет и жало в заднице, — согласилась Камова, показывая, что признает правоту Старшего. — Только где же ему тогда воровского опыта набираться? К тому же разве на сквады нужно старого пердуна ставить? Там как раз такой и к месту будет.

Сделал небольшую паузу, словно дух переводила. Сама же за реакцией Старших следила. Может они передумают.

— Что еще хотела сказать? — когда она в грудь воздух набрала, ее перебил самый старый.

Камова вздрогнула. Вот и все, значит. Ей сказали, что пора и честь знать. Уходи, мол.

— Еще…

Переступив на месте, она незаметно улыбнулась. Она так просто отсюда не уйдет. Не на ту напали.

— Есть один малец, сирота, лет двенадцати — четырнадцати от роду, — решила она с козыря зайти, раз по-простому не получилось. — Ко мне случайно притулился…

Со стороны Старших чувствовалось недоумение, быстро переходящее в раздражение. Ведь, ей доступно объяснили, что место старшего у трёх не для ее племянника. К чему она еще рассказывает о каком-то пацане? Совсем с головой не дружит?

— Вчера узнала я, что этот малец имеет Дар, — женщина быстро к главному перешла, понимая, что и так по самому краю ходит. — Понимаете, к чему я клоню?

Дураков среди них явно не было. Оба хорошо представляли, что такое будущий маг в твоем ближнем круге. Сирота с магическим даром, вообще, мог стать подарком небес, даром Божьим. Главное, дать ему понять, кому он всем обязан. А потом, когда юный маг наберет силу, то…

— Точно шило, — вдруг хрипло рассмеялся один из Старших. — Словом так кольнуть можешь, что рад не будешь. Будет твоему племяннику место смотрящего над трёхами. Но за все косяки с него по полной спрашивать станем. Насчет пацана же думать станем. Сначала все про него обстоятельно расскажи: кто таков, чем дышит, отчего сиротой стал… Ты сидай рядом, Катюха. Чай, долго говорить будем.

Удовлетворенно хмыкнув, женщина шагнула вперед. На еще одно кресло наметилась, что чуть в стороне стояло.

— Значит, уважаемые, зовут его Рафи, — начала она рассказ, восстанавливая в памяти все, что знала об этом странном пареньке.

Глава 14

Камова на минутку задержалась у зеркала, поправляя прическу. Непослушный локон снова выбился из укладки, придавая ее строгому образу озорные, веселые черты.

— Вот так лучше, — пробормотала она, довольная получившимся. Из зеркала на нее смотрела моложавая женщина с высокими скулами, прямым греческим носом и большими карими глазами. Чуть поджатые губы, ровный чистый лоб без единой морщинки — все это еще больше усиливало нужный эффект. — Очень хорошо…

Ожидаемый сегодня гость был не простым человеком, отношения с которым в эти непростые времена стараются холить и лелеять. Господин Фельми. заслуженный магистр магии, пусть и на почетной пенсии, по имперской табели о рангах равнялся целому генералу или статскому советнику по гражданской службе. Но, пожалуй, гораздо важнее было другое: Генрих Карлович учительствовал в Санкт-Петербургской императорской гимназии и тем самым мог поспособствовать в одном важном деле.

Сомневаться в помощи этого человека не приходилось. Ведь, еще в бытность хозяйкой салонов с «веселыми» девицыми Камова помогла ему выпутаться из одной очень нехорошей истории, которая точно бы положила конец всей его педагогической карьере. К тому же, что было еще страшнее, уничтожила его брак с дочерью одного из имперских министров, известного весьма крутым нравом. Словом, господин Фельми был перед ней в неоплатном долгу, отчего время от времени она и обращалась к нему за специфическим услугами.

— Витяй, вы еще здесь? Я что сказала⁈ — увидев у двери столовой племянника, жующего громадный бутерброд из багета и куска ветчины, женщина мигом переменилась в лице. Весь так тщательно выстраиваемый образ аристократичной леди тут же слетел с нее, как луковая шелуха. В холе снова стояла, пусть и постаревшая, но самая Катька Шило, что одним взглядом заставляла матерых урок уступать ей дорогу. — Дебила кусок, бери всю свою кодлу, и валите из дома! Мигом! Сейчас уважаемый человек придет и не нужно, чтобы он ваши бандитские рожи увидел! Ну?

У Витяна кусок ветчины в горле колом