Копьё тысячи молний. Том 1 - Евгений Рафт Страница 31

Зрители в неистовстве заголосили, восславляя Умана. Вой поднялся такой, что сложно было бы услышать даже собственный голос.

— Тише, господа и дамы. Тише! — попросил Тибольд. — Чемпион действительно имеет подобное право, но оно не применялось уже несколько лет. К тому же оппонент может отвергнуть предложение, однако за это он навсегда лишится права участвовать в состязаниях, а двери арен по всей империи будут для него закрыты. Что-же ответит претендент?

Это был хитрый ход со стороны Умана. Если Тисан откажется от дуэли, то тут же прослывёт трусом, с которым никто не будет считаться. Этот позор будет преследовать его до конца жизни. Однако хуже всего было то, что таким образом тень падёт не только на самого Призрака, но и на весь клан Дракона.

— Ну что? — спросил Уман, мерзко ухмыльнувшись. — Убежишь, поджав хвост? Как тогда, в поместье. Или всё же умрёшь с честью?! Меня устроят оба варианта!

— Умирать я сегодня не планирую, — ответил Тисан и уже громче добавил: — Я согласен на дуэль.

По трибунам пронеслась волна одобряющих выкриков, кто-то даже неистово свистел. Похоже, что зрители уже предвкушали кровавое зрелище, а наиболее богатые представители городских элит вовсю делали ставки на победу или поражение.

— Отлично! Отлично!!! — снова оживился Тибольд Громкоголосый. — Этот вечер войдёт в историю! Так пусть начнётся битва, ценою в жизнь! Участники, приготовьтесь! Зрители, помолитесь за наших героев! На-а-а-а-а-чи-на-ем!!!

Уман молниеносно сорвался с места. Швырнув свой меч вперёд и прыгнув сам, он сжал ладони в кулаки и заставил их вспыхнуть зелёным пламенем.

Тисан уклонился от клинка, призвал стальное копьё и поставил магический блок.

Кулак Умана без труда пробил защиту врага. Призрак получил в грудь мощнейший удар, заставивший его отлететь к дальней стене арены.

— Каждую косточку, — напомнил чемпион довольно. — Я сломаю тебе каждую косточку!

Уман притянул к себе меч и снова ринулся в атаку. Он сделал два коротких прыжка, а после со всей силы рубанул по лежащему врагу. Такой удар разрубил бы пополам и каменную колонну, не то что человека.

Но Тисан выжил. Вовремя придя в себя, он использовал Броню тени, схватив гигантский клинок руками. Это спасло от безумной атаки, однако Призрак ощутил, что быстро слабеет. Техника непробиваемой кожи быстро высасывала жизненную силу, ещё пара таких ударов и можно потерять сознание.

— Чёртов слабак! — разъярился Уман. — Все эти мелкие фокусы тебе не помогут!

Чемпион одной рукой схватил Тисана за горло и поднял над землёй. Глаза Умана горели неестественным огнём, словно он превратился в демона.

— Откуда в тебе столько силы? — сдавленно прохрипел Призрак. — Что ты с собой сделал?

— Сделал? — рассмеялся Уман. — Я боец от рождения, а ты лишь выскочка, прячущейся за чужими спинами! Сдохни уже!

Взмахнув рукой, чемпион вознамерился отбросить Тисана к стене, но тот растворился в воздухе, и буквально утёк сквозь пальцы.

Появившись в метре от врага, Призрак напитал стальное копьё магией, сделав его наконечник бесконечно острым.

Быстрый замах, удар.

Копьё просто отскочило от Умана, а на его теле вдруг проступила переливающаяся узорами и символами полупрозрачная броня. Это не было чарами, скорее всего, сработал какой-то оберегающий от урона артефакт.

— Защитный амулет, — усмехнулся Уман. — Эти зубочистки, которые и оружием-то назвать нельзя, мне ничего не сделают. Смирись, твой последний час уже настал! Сегодня ты покинешь эти стены только вперёд ногами.

Уман попытался взмахнуть мечом, но не смог. Всё его тело что-то сковало, не давая двигаться, а под ногами вспыхнула красная печать.

— Артефакты есть не только у тебя, — усмехнулся Тисан, указав на металлическую табличку с символами, что он активировал и подбросил в песок, пока валялся на земле.

Глаза Умана были полны ярости и злости. Если бы взгляд мог убивать, то Тисан тут же обратился бы в пепел.

Гигантский меч чемпиона вдруг ярко вспыхнул. Символы на нём начали выстраиваться в слова, создавая заклинания. Из оружия вырвалась ударная волна, затем вторая, третья.

По красной останавливающей печати пошли трещины.

Тисан призвал очередное стальное копьё, закрутил его и резко выставил вперёд, заставив магическую энергию превратиться в призрачные снаряды. Нужно было пробить защиту Умана раньше, чем он вырвется из пут.

Но было слишком поздно. Уман расколол сдерживающую его печать и тут же бросился в сторону Тисана, занеся меч для атаки. Широкий клинок неистово светился, оставляя за собой зелёный дымный след.

— Сдохни! Сдохни!! Сдохни!!! — трижды прокричал чемпион, вкладывая в удар всю доступную магическую силу. Казалось, что Уман выжил из ума, так яростна и безрассудна была его атака.

Тисан использовал Броню тени, на время став практически неуязвимым, но удар оказался настолько мощным, что накрыл собою почти всю арену. Вырвавшаяся из гигантского меча магическая волна оставила на земле глубокую колею и пробила дальнюю стену арены насквозь, лишь чудом не покалечив никого из зрителей. Зато теперь в этот проём можно было лицезреть звёзды на ночном небе.

Призрак закашлялся и открыл глаза, он лежал на дне рукотворной ямы, оставленной атакой взбесившегося Умана. На удивление на теле не было больших ран, хотя Тисан был готов поклясться, что от такого удара не спасла бы никакая броня. Так почему он всё ещё жив?

В окружающем облаке пыли висело красное свечение, собранное из маленьких ярких огоньков. Перед Тисаном парила Илин, закрывая его собственным бесплотным телом.

— Прости, я не могла не вмешаться, — прошептала Илин, а после её видение растворилось в воздухе.

Послышался еле различимый треск.

Скривившись от боли, Призрак достал из кармана на поясе сферу артефакта. По стеклянной стенке бежала паутинка трещин. Похоже, что Сосуд души получил серьёзные повреждения. Илин была в опасности, и эта мысль ледяной хваткой ужаса сковала сознание Тисана.

— Ты там ещё жив?! — раздался удивлённый голос Умана. — Как такое возможно?!

Ужас в душе Тисана вдруг сменился дикой злостью. Он медленно поднялся на ноги и посмотрел прямо в глаза своему врагу.

— Ты за это заплатишь! — проговорил Тисан, что-то в его голосе заставило замолчать даже самых горластых зрителей.

Над всей ареной повисла гробовая тишина.

— Заплачу? — усмехнулся Уман. — И как ты