Дмитрий Силлов - Путь якудзы Страница 31

То, что это именно казарма, Виктор понял сразу. Ибо на кроватях возлежали не умирающие инвалиды, а крепкие парни, от веса которых прогибались пластиковые днища их лежбищ.

Парней было трое, все как на подбор блондины, слепленные из отменной мускулатуры, увенчанной относительно небольшими головами. На блондинах были надеты абсолютно одинаковые серые камуфлированные безрукавки, такой же расцветки серые штаны и черные шипованные ботинки, в которых хозяева оных преспокойно отдыхали поверх одеял, не удосужившись разуться.

Появление Виктора отвлекло блондинов от просмотра агитационного фильма. Две головы из трех повернулись на бычьих шеях, и четыре нереально голубых глаза уставились на Виктора.

«Гемоды, – с тоской подумал Виктор. – Не Антарктида, а инкубатор биороботов. Словом перемолвиться не с кем».

– Это он, – сказал блондин, отличающийся от собратьев обилием татуировок на руках.

– Точно он? – вопросил второй, лицо которого было изуродовано страшным шрамом от правого угла рта до уха. Издалека казалось, что блондин криво улыбается, открывая ряд снежно-белых зубов. Вблизи на такое украшение слабонервным смотреть не стоило.

– Если Генрих не наврал, то он самый и есть.

Татуированный легко отжался от кровати на одной руке и сел, свесив ноги на пол.

– Ну что скажешь?

– А что-то надо говорить? – спросил Виктор.

Татуированный немного выдвинул вперед нижнюю челюсть и натянул нижнюю губу на верхнюю. Исходя из чего Виктор рассудил, что его собеседник размышляет: сразу зарядить новичку в честь знакомства кованым ботинком по организму или же еще обменяться парой реплик для приличия.

Собеседник выбрал второй путь.

– Говорят, у тебя на спине был выколот дракон. Что это значит?

Отвечать не хотелось. Хотелось есть. Или как вариант за неимением еды – спать. Но то, что блондины спать не дадут, пока не почешут кулаки, было ясно как божий день. Поэтому Виктор предпочел не разглагольствовать, а напрямую нарваться на грубость. Просто чтобы побыстрее закончить ритуал приема новичка в дружную компанию.

– А что значит голова тигра? – кивнул Виктор на самую крупную татуировку, украшающую плечо блондина.

От такой наглости блондин слегка опешил. Почему и ответил чисто на автомате – наверно, не раз приходилось с гордостью разъяснять тупым гражданским что к чему.

– Голова тигра значит «Ненавижу фельдполицию».

– Понятно, – кивнул Виктор. – А задница тигра, стало быть, должна означать «Люблю фельдполицию». Прикольная такая татуировочка – очко и полосатый хвост. Возьми на заметку на случай изменения приоритетов.

Блондин начал медленно подниматься с кровати. Его лицо так же медленно стало наливаться красным.

«Надо же, не гемод, – подивился Виктор. – Реагирует. Интересно, на кой ляд меня определили в этот инкубатор? Рефлексы белокурых бестий проверить?»

– Эрни, тормози.

Голос третьего блондина подействовал на нелюбителя фельдполиции неожиданно отрезвляюще. Он кивнул и сел обратно на койку, продолжая сверлить Виктора ненавидящим взглядом.

Третий блондин лежал на своей кровати макушкой к Виктору – только короткостриженое темя и бугрящаяся мышцами масса правого плеча и были видны. Плечо внушало уважение – такого Виктор еще не видел. Покойный Стас был, конечно, крут в смысле мускулатуры, но, как говорится, все познается в сравнении.

Плечо шевельнулось. Блондин привстал на локте и посмотрел на Виктора.

Таких глаз Виктор тоже никогда не видел. Абсолютно белые, без намеков на радужную оболочку, с крохотной точкой зрачка посредине.

– Говорят, что ты из белых самураев. Это так?

Виктор покачал головой.

– Нет.

– Но ведь ты убил циклопа?

Да.

Белоглазый хмыкнул.

– Эта тварь задушила и сожрала двоих неслабых гладиаторов в последнем бою на арене. Просто стукнула их головами и вылакала мозги из треснувших черепов. А ведь у каждого из них было по боевому топору. Ты правда сделал его голыми руками?

– Можно и так сказать.

Белоглазый усмехнулся снова. Наверно, это была все-таки усмешка – короткий выдох сквозь тонкие, плотно сжатые губы, нервный спазм правой щеки и над всем этим – немигающие, ничего не выражающие глаза.

– Я Георг.

– Виктор.

– Выбирай любую свободную койку, – сказал Георг. – На прошлой неделе здесь не было ни одного свободного места. Теперь – сколько угодно. В любом шкафу навалом барахла – надевай что понравится. Все равно хозяевам все это уже не понадобится.

Надевать то, что осталось после убитых, не очень хотелось, но выбора не было. Не голым же по пояс ходить. Тем более что привезенные еще из Японии штаны и обувь после путешествия по тюрьмам и последующих антарктических приключений выглядели, мягко говоря, непрезентабельно.

В ближайшем шкафу обнаружились два комплекта серой камуфлированной формы: один новый в целлофановой упаковке, второй неполный – на вешалке висела только куртка, хозяин которой так и не вернулся обратно в казарму.

Внутренне порадовавшись запасливости и практичности антарктических фашистов, Виктор облачился в запасной комплект униформы, крашенной под серый камень, который был здесь повсюду. Подходящие по размеру новые ботинки нашлись в третьем по счету шкафу.

Закончив переодевание, Виктор присел на край ближайшей кровати. Татуированный Эрни, покосившись на Виктора, демонстративно зевнул и отвернулся к стене. Второй гладиатор с рваным ртом последовал его примеру. Через минуту с коек послышалось мощное сопение, плавно переходящее в храп. Похоже, парни действительно заснули, несмотря на бравурный марш, несущийся из невидимых динамиков. Агитационный фильм продолжался.

– А звук убавить никак? – спросил Виктор.

– Скоро закончится, – сказал белоглазый Георг. – Каждый день три раза по полчаса крутят. Для поднятия боевого духа.

– С кем-то воевать собираются?

– Ага. Со всем миром. В ближайшее время.

Белоглазый снова коротко выдохнул. Как трактовать этот выдох, было непонятно, поэтому Виктор сменил тему. Под мощное звуковое сопровождение приходилось изрядно напрягать голосовые связки.

– Кто такие белые самураи?

– Это старая легенда, – ответил Георг. – Но делать все равно пока нечего, поэтому слушай. Говорят, что в сорок пятом году японский малолетний самурай спрятался на подводной лодке, везущей Адольфа Гитлера в Антарктиду. В нескольких километрах от конечной точки он вылез из своего убежища и, вырезав всю охрану, убил самого фюрера. После чего заставил команду лодки довести ее до пункта назначения. Команда подчинилась. Парнишка высадился в подземном порту – и смылся. Больше его никто не видел. Хотя я в смерть фюрера не верю – есть сведения, что Гитлер после войны высадился в Аргентине, потом перебрался в Парагвай, где и скончался от старости. Но суть не в этом.