Александр Южный - Удар Страница 33

Он добрался из Сан-Хосе до аэропорта в Лимоне за два с лишним часа и теперь, развалившись в кресле, ждал самолет на Сан-Франциско, пытаясь придать беспорядочно скачущим в голове мыслям одну логическую направленность. Временами он поглаживал плотный пластиковый пакет, где лежал замотанный в тряпье автомат, в рожке которого осталось несколько патронов, и одновременно поглядывал на выход. Когда объявили посадку, он с сожалением затолкал пакет ногой под кресло и направился к стойке. Он сделал всего несколько шагов, когда чей-то голос окликнул его. Хотя, может быть, и не его – Тайгер продолжал двигаться к стойке.

– Эй, послушайте! – На сей раз голос раздался прямо за его спиной.

Теперь Тайгер не сомневался, что обращаются к нему. Он сделал несколько шагов, соображая, что предпринять, и в это время кто-то осторожно взял его за рукав. Тайгер медленно повернулся. Перед ним стоял смуглый латиноамериканец, одетый в синюю униформу, и протягивал Тайгеру его пакет.

– Вы забыли! – Карие глаза человека смотрели на Тайгера чуть насмешливо.

– Спасибо! – поблагодарил Тайгер, принимая пакет.

Человек улыбнулся, сделал прощальный жест рукой и направился к лестнице, ведущей в бар.

Тайгер смотрел ему вслед, соображая, что делать с оружием. То, как служащий вручил ему пакет, видело с десяток глаз, в том числе и девушка за стойкой. Оставить сейчас его здесь – это может показаться подозрительным. А если его раскроют… То, что он принадлежит ему, подтвердят многие. Он решил рискнуть и сдать пакет в багаж, который хоть и редко, но все же проверяли.

Криво улыбнувшись, Тайгер поставил пакет на платформу с багажом. Перспектива, пусть зыбкая, заработать пожизненное заключение за незаконное ношение оружия, ему совсем не нравилась. Правда, в чужом теле сидеть бы пришлось не так много, максимум лет пятнадцать – двадцать.

В темноте чудо инженерной мысли, мост «Золотые ворота», казался доисторическим чудовищем, всплывшим из пучины вод. Тайгер смотрел на мост через иллюминатор самолета и думал о том, что он уже почти у цели, а плана действий у него нет. Он не знал, что предпринять дальше.

После посадки самолета Тайгер благополучно пересек здание аэропорта и вышел на улицу. Предутренний час в Сан-Франциско, в отличие от Пунтареноса, был прохладен. Такси довезло его на самую вершину холма и остановилось возле огромного особняка, в котором не горело ни единого окна. Зато сама территория была освещена с избытком. С холма открывался потрясающий вид.

Огромный, красивый, находящийся на грани ночи и дня город стряхивал с себя остатки сна, начиная наполняться первыми звуками.

Тайгеру было не до зрелищ. Он стоял спиной к заливу, к городу и к той жизни, которая через несколько часов вырвется на улицы и наполнит его. Он достал из пакета автомат, передернул затвор и нажал кнопку звонка на воротах. Тайгер не стал ждать, когда охранник, открывший дверь, сделает какие-то выводы в своей голове, и со всего размаху треснул по ней автоматом. Охранник медленно оседал, царапая ногтями по шершавой колонне и изо всех сил пытаясь не потерять сознание. Тайгер перешагнул через него и не спеша пошел к дому, вглядываясь в его темные окна и сжимая в руках автомат. «Жаль, что мало патронов», – подумал он.

До особняка оставалось метров двадцать, когда по желтой плитке дорожки щелкнула пуля и где-то около дверей раздался негромкий хлопок. Тайгер сделал в ответ одиночный выстрел и, упав с дорожки в траву, стал перекатываться в сторону огромной клумбы, надеясь спрятаться за ней. Пока он докатился до клумбы, раздалось еще несколько хлопков.

Тайгер понял, что проиграл, еще не успев вступить в игру. Одной очередью он выпустил по особняку три оставшихся патрона и отбросил автомат в сторону. «Жаль все-таки, что мало патронов», – опять подумал он и, перевернувшись на спину, стал смотреть на светлеющее небо. Ночные фиалки на клумбе еще издавали тонкий волнующий запах. Тайгер вдыхал его, смотрел в небо и ждал.

Вскоре он услышал шаги сразу с нескольких сторон.

– Иди прямо, Фред, не сутулься, у него патроны кончились, – раздался совсем близко чей-то голос, а в следующее мгновение он увидел силуэты троих людей. Один из них пнул его ногой под бок и произнес:

– Вставай, падаль, отстрелялся!

Тайгер, не шевелясь, продолжал лежать.

– Может, мы попали в него? – произнес другой. – Пни-ка еще разок.

Тайгер получил еще один пинок по ребрам и встал на ноги.

Его втащили в просторный полутемный холл и толкнули на диван. Троица статуями застыла вокруг. Тайгер пытался рассмотреть их лица, но в сером предутреннем сумраке они казались совершенно одинаковыми.

Наверху открылась дверь, бросив отблеск желтого цвета в холл, и Тайгер увидел человека, спускающегося вниз по лестнице.

– Включите свет! – приказал человек, и Тайгер узнал свой голос.

Над ним вспыхнула яркая люстра, и он мог теперь рассмотреть «группу захвата». Двое, в широких брюках и рубашках, были крепкими ребятами, каждый, наверное, на полголовы выше Тайгера.

Он перевел взгляд на третьего и чуть не произнес его имя вслух, но вовремя сообразил, что при всех этого делать не стоит. Третьим был китаец Ицу. Он имел титул чемпиона Китая, и ему бы стоять там, на острове, среди мастеров, в первых рядах, но он почему-то был здесь. Возможно, Бах ему помог и теперь использует. Впрочем, в мире много похожих людей. Может быть, это и не Ицу.

Когда китаец шевельнулся и пошел по залу вялой полусонной походкой, у Тайгера почти не осталось сомнений в том, что он видит именно Ицу. Такая манера передвигаться в пространстве, независимо от того, где он находится: на асфальте посреди улицы, на паркете во время коктейля или на ринге, – была присуща только ему. Казалось, Ицу все время копит энергию, чтобы взорваться в нужный момент нужным движением, чудовищным по силе и скорости.

Бах в сопровождении Ицу подошел к Тайгеру, критически осмотрел его и произнес:

– Я не ожидал от тебя такой прыти!

Тайгер промолчал.

– Ну что ж, тем лучше, меньше будет хлопот, – равнодушно признес Бах и направился к лестнице.

Едва жаркое марево дня, колышущееся над Сан-Франциско, стало густеть и наливаться прохладной синевой, а с залива чуть заметно потянул бриз, к вилле подъехал скромный светло-серый автомобиль, из которого выскочила пара джентльменов, обвешанных фотоаппаратами.

«Пресса пожаловала», – отметил про себя Тайгер.

После серого автомобиля минут десять не наблюдалось никакого движения, а потом словно прорвало. К вилле один за другим стали подъезжать автомобили дорогих марок. Хлопали дверцы, суетились взмокшие лакеи в красном. Вилла быстро наполнялась мужчинами, одетыми в смокинги, и женщинами в вечерних туалетах.

Между ними метались репортеры, очумевшие от такого количества известных людей.

Тайгер наблюдал за этой суетой из открытого окна в эркере. Спектакль обещал быть грандиозным, и ему отводилась в нем главная роль. Ему и Баху. Временами происходящее с ним казалось Тайгеру нереальным, но, тем не менее, это происходило.

Он ощутил в комнате легкий сквозняк и, выйдя из состояния оцепенения, оглянулся.

В открытых дверях стоял Бах с двумя телохранителями. Один из них изобразил шутовской поклон и учтиво произнес: «Мистер Бах, ваш наследник ждет вас. Надеюсь, вы твердо выучили, что надлежит сказать почтенной публике. Не забудьте, то, что вы сейчас скажете, замелькает завтра во всех газетах мира».

Тайгер молча двинулся к дверям. Верзила, чуть посторонившись, насмешливо улыбался. Тайгер вдруг неожиданно для самого себя ткнул его кулаком в нос. Верзила было дернулся к Тайгеру, но его остановил окрик Баха.

Уже совсем стемнело, когда Тайгер, заботливо поддерживаемый под руку Бахом, в сопровождении телохранителей, взобрался на помост. Защелкали вспышки фотоаппаратов. Газетчики были наготове.

– Мистер Бах, прошу вас! – Один из телохранителей передал Тайгеру микрофон. Тайгер взял его в левую руку и окинул взглядом толпу.

Заявить им всем, что он вовсе не Бах, – кто этому поверит? Скорей всего, это вызовет приступ подобострастного смеха. Все сочтут, что Бах в хорошем настроении и шутит. Да и вряд ли это дадут ему сказать. Бах стоит рядом и ловит взглядом каждое его движение, его молодчики тоже.

Тайгер поднес микрофон ко рту:

– Уважаемая публика, леди и джентльмены, сегодня я прощаюсь с вами. Сегодня Джордан Бах отходит от дел. Я много работал и многого достиг. Пришло время отдыха, время, когда, наконец, человек может удалиться от суеты, подвести итог жизни и в уединении поразмышлять о вечном. Все свои капиталы, движимое и недвижимое имущество, а также нелегкое бремя забот и ответственности я передаю своему приемному сыну, вот он перед вами.

Тайгер поклонился публике. Раздались аплодисменты.

– Думаю, что мои дела он будет вести не хуже меня, – Тайгер замолчал и посмотрел на Баха. Тот взял у него из рук микрофон, бойко поприветствовал публику и заверил ее, что он в курсе до самых мелочей всех дел отца и что друзья и компаньоны могут не беспокоиться, все будет идти так, как и раньше, – Бах сделал небольшую паузу, и публика тут же заполнила ее овацией. – Сегодня мой отец покидает нас, увы, навсегда, – закончил он и передал микрофон Тайгеру.