Олег Языков - Гром и молния Страница 33

– Вот и у меня такое же мнение. Мы кашу заварили, а расхлебывать ее будут другие. Так не пойдет! Товарищ полковник! Можно договориться с армией, чтобы на часик задержали график вылетов ударных и истребительных полков?

– Можно-то можно… А что ты придумал? И почему часик?

– Да, думаю – хватит нам одного часа, а, Воронов?

– Если заставим «мангустов» принять бой, то хватит. А вот как заставить?

– Возьмем на обманку. Повторим атаку снизу-сзади, и «засветимся». Типа – «Ай, как это неудачно получилось! А мы только хотели по вам стрельнуть – и всех делов!» Как думаешь, большое желание у «хорьков» будет нас прикончить? За все хорошее? За сбитых «фок»?

– Думаю, большое.

– Вот и я так думаю. Нужен инженер – пусть подробно доложит по состоянию всех машин. Тут забарахлившая свеча будет означать только одно – смерть. А мы с Вороновым список летчиков набросаем. Нам нужна будет группа стрелков и пилотажников. Ну, какие идеи?

Нас утро встречает бр-р-р! Уже свежо стало просыпаться в гамаке! Надо же – как летит время! Уже осень на носу. Дожить бы…

В общем, мы решили так. На первую фазу боя выставляем две пары – я (пилотажник) плюс старший лейтенант Никольский (стрелок, да еще какой стрелок!). Вторая пара – Воронов (стрелок) и старший лейтенант Кузьмичев – командир второго звена (пилотажник). Наша задача – повторить атаку с задней полусферы, подставиться и затянуть «хорьков» в бой. По крайней мере – приковать их к себе.

Федя Невский будет держать шестерку «третьяков» на удалении километров в пятнадцать. На скорости свыше пятисот пятидесяти добежать по нашему сигналу до куча-мала не займет у него более полутора, на крайний случай, двух минут. Вот только высоту у него держать не получится – засекут немцы локатором. А что, если поднять ложную цель, которая никак не успеет нам на помощь и, следовательно, не испугает немцев? Хорошо, так и сделаем – поднимем пару групп на удалении километров в тридцать. Пусть локаторщики сообщают «хорькам» ориентировочное время подлета этих групп, сбивают их с мысли, заставляют вести счет минут в уме и мешают вести бой с нами. Решено!

На завтраке было непривычно тихо и сдержанно. Поели быстро. Да и что там есть особо – чашка какао и кусок белого хлеба с маслом. Больше ничего в рот не лезло. Начинался предбоевой мандраж.

Наша четверка еще раз обменялась мнениями и наметками планов, мы похлопали друг друга по плечам и разбежались по самолетам. Взлет, построение произвели без малейшего радиообмена. Полная тишина. Летим на бреющем.

Тридцать километров до нужного нам квадрата пронеслись под крылом одним моментом. Как мне показалось – почти мгновенно. Мы зашли на территорию противника и еще больше прижались к земле.

Тут «Штык-3» дал всем советским самолетам краткую сводку погоды. Нас больше всего интересовала высота облаков. От полутора до двух тысяч метров! Это сообщение имело особый смысл. Идеально! «Черные Мангусты» шли на нашу территорию на нужной нам высоте.

Я качнул крылом. Поворачиваем на восток.

Еще пара-тройка минут, и мы увидели два звена группы «Черный Мангуст». Немцы шли строем «фронт», понятное дело – свои хвосты берегут от внезапной атаки. Второе звено немного оттянулось назад и шло с превышением метров на пятьсот-семьсот. Вот вы нас и должны заметить. Выше всех двигалась пара командира «хорьков».

Скорость у нас уже была порядочная, и мы быстро настигали немцев, идущих на «экономичном» режиме. Я снова качнул крылом и, прибавив обороты, начал набирать высоту. Пора? Да, пора!

– Внимание, «молнии»! Впереди противник! Атакуем!

Радиоперехват у немцев сработал замечательно, и строй «хорьков», предупрежденных об атаке на них советских истребителей, моментально рассыпался на пары. Но мы все же успели задымить двух «мессеров». Судя по тому, что заряженные снаряды были лишь у меня и Воронова, ни он, ни я не попали. И это к лучшему! Пока немцам бояться нечего – на нашу четверку у них восемь истребителей. Причем – захвативших высоту.

Набранная нами скорость не позволила немцам немедленно атаковать нашу группу. Удирая от противника, мы перешли в пологое снижение. «Хорьки» устремились за нами. Все это время я звал на помощь, о чем, хочется надеяться, оберст-лейтенанту Кнебеле уже успели доложить. Хорошо! А сейчас еще и доложат о двух группах советских истребителей, только что взлетевших нам на помощь с удаленных аэродромов. Это должно подстегнуть желание немцев побыстрее с нами расправиться.

Мы вышли в точку, намеченную под разгром группы Кнебеле.

– Ворон! Нам не уйти! Принимаю бой! – это оговоренный сигнал для Феди Невского. Ну и для нас, конечно.

Резкий боевой разворот вынес нашу пару сразу на 2200 метров. Сектор газа до отказа вперед! Перегреть двигатель я не успею, да и не дадут.

Слева-ниже к немцам протянулись трассы. Это, конечно, Воронов. До немцев очень далеко. Я и думать бы про стрельбу не стал. Но Ворон попал! Одним или двумя снарядами, но – попал! А больше ему и не надо – «мессер» вспыхнул и закувыркался горящим комком. Наверное, отбито крыло, в огне не видно. Сейчас наш черед.

– Никола! Давай!

Никольский дал – и попал. «Мессер» задымил и резко пошел на разворот домой. Добивать его нельзя – впереди на нас заходят еще две пары. А одна пара карабкается в высоту. «Это Кнебеле», – обожгла меня мысль. Диспетчером работать будет. Посмотрим.

Я выпустил три очереди по заходящим на нас самолетам. Третьей очередью достал ведомого второй пары.

– Никола – маневр!

Мы уклонились от лобовой и выскочили вверх.

– Дед! Атака!

Следовало ожидать. А я так и вообще ждал – нужно было убирать главного «мангуста» с высоты.

– Никола – ножницы! – Наши самолеты разошлись, выписывая растянутую восьмерку маневра. Пара «мессеров» с грохотом пушек просвистела мимо нас вниз. Теперь мы сверху. Но надо мешать это варево. Нужно держать «хорьков», чтобы не убежали.

– Никола, атакуем… прикрой… – Скорость набрана, я падаю на пару «мессов», которые пытаются зайти в хвост Воронову. Обороты прибрать, заодно и мотор остынет немного. Высота теряется, скорость растет. Но – не получилось! Немцев предупредили по радио. Они прекращают атаку и падают вниз. А по нам метров с шестисот стреляет другая пара. Нет, «хорек», ты не Воронов – до «Ворошиловского стрелка» тебе далеко!

– Кузя, прикрой! – кричит Воронов и метров с пятисот аккуратно кладет пару снарядов по «мессу». Тот взрывается.

Кажется, я вижу, как по немецким истребителям от этого огненного шара проходит дуновение холода. Они как бы вздрогнули. Они почуяли смерть.

Мы крутимся уже полторы минуты. Сейчас, вот сейчас подойдет Федя Невский. Еще немного. Где Кнебеле?