Антидемон. Книга 9 - Серж Винтеркей Страница 34

а я тем временем подвернул шарф так, чтобы он закрывал нижнюю часть моего лица. Вылечит лекарь полковника, и, допустим, мне его удастся перетащить обратно к нашим. К чему мне, если он окажется неблагодарной сволочью, чтобы он знал, кто его спас? Тем более что он из клана моих ярых врагов. Он же сможет потом ходить и выражать подозрения, что я не так прост, как хочу казаться — а иначе что я делал за линией фронта? С ним-то все понятно, он участвовал в битве с самого начала, вот и оказался после ранения в тылу. Но он же узнает, что я прибыл после того, как линия стабилизировалась, так что совершенно непонятно, зачем это я отправился к врагам в тыл.

А вдруг я засланный ими агент, который отправился отчитываться по собранной по нашей армии информации перед своими хозяевами, и на обратном пути подобрал раненого, чтобы снискать благодарность знатного человека, получить награду от руководства армии и улучшить для себя возможности по шпионажу? В качестве доказательства шпионской версии могут рассмотреть и тот факт, что помощь полковнику добровольно оказал вражеский лекарь. Которого я привел, находясь во вражеском тылу, как ни в чем не бывало. Звучит параноидально, согласен, но сейчас война, а озвучивать все это будет целый полковник. Даже если и не поверят, то все же сомнения в мой адрес появятся. Так что этого, как его, Гансела спасу, но сообщать, кто я, ему не буду.

Пять минут заняло лечение. Рядом с линией фронта, под дождем, с постоянными взрывами в двух десятках метров от нас. Но лекарь ни разу даже не вздрогнул, а я специально встал так, чтобы заслонять его с раненым от линии фронта. Если у него двенадцатый разряд, то опрометчивое решение — он намного лучше защищен, чем я. Но он пошел мне навстречу, это дорогого стоит. Точно зная, что я враг, раз уж привел его лечить врага. До этого он мог еще сомневаться — форма у меня совсем неопределенная, неуставная, да и вся в крови, в такой мог быть и маг с его стороны. А вот теперь ему уже все полностью ясно.

— Он вне опасности, — наконец, сказал лекарь, — но рана была очень опасной, последствия будут длительные.

О! Точно двенадцатый разряд — только такой лекарь мог за пять минут вылечить тяжелое ранение в голову.

— Сколько я вам должен? — полез я в сумку за золотом.

— Нисколько, я могу вылечить вражеского офицера бесплатно из гуманных соображений, но если возьму за это деньги, это будет уже преступлением.

— Что же, сэр, в таком случае примите мои заверения в благодарности и уважении! — раскланялся я, не спуская с него глаз. Всякое бывает — вдруг сочтет гуманитарную миссию выполненной, как оно и есть, вспомнит, что мы в разных армиях, воюющих друг с другом, и нападет на меня? Я так вообще здоров и не его пациент…

Но нет — кивнув в знак того, что услышал меня, он развернулся и медленно пошел в сторону тыла.

— Спасибо! — произнес ему вслед пациент. Хрипло, но не так обессиленно, как когда поймал меня за ногу.

Ну а мне теперь осталось придумать, как доставить излеченного, но все еще страдающего от последствий тяжелой раны офицера к своим.

— Полковник, как ты, идти сможешь? — спросил его, решив отложить церемонии до того, как вернемся к своим.

Он тоже, видимо, считал так же, поскольку ответил смирно, хотя и явно догадался по моему голосу, что я зелен, как молодая трава, и не могу иметь высокий чин. Ну и из чувства благодарности тоже, я думаю, не стал ругаться — что я его спасаю, и пока что успешно, он уже понял.

— Смогу, но голова очень кружится, — ответил он.

— Тогда идти будешь под руку со мной, а при необходимости будешь ползти за мной, хорошо? — проинструктировал его я.

— Хорошо! — послушно ответил офицер.

Естественно, первым делом я вспомнил про тот отрезок в пылающем лесу, что недавно лично расчистил от троих магов и двух солдат. Если враг еще не обнаружил этого и не послал туда новое подразделение прикрыть дыру в линии фронта, то это неплохое место, чтобы начать двигаться к своим. Тем более, учитывая силу ливня, там сейчас пожар должен сильно ослабеть, и пространство для маневра еще расширится.

— Так, надень еще на шею новый защитный артефакт, — я достал один из трофейных из сумки и протянул полковнику. Тот отказался, сказав:

— Мой в порядке, как раз зарядился, пока я валялся без чувств.

— Хорошо, тогда выдвигаемся! — скомандовал я и взял его под руку.

Да, качало его знатно, я сразу это почувствовал. Так и вело из стороны в сторону, пока мы тихонько пробирались к тому самому месту, где я оставил пять трупов.

Когда подобрались на дистанцию, с которой хоть что-то можно было разглядеть, я беззвучно выругался — в том закутке уже двигались какие-то фигуры.

— Гансел, у тебя же одиннадцатый разряд, верно? — спросил я своего подопечного.

— Верно, — удивленно подтвердил он.

Ну да, не может понять, откуда мне это известно. А я просто прикинул — на местности, на которой я его нашел, не заметил следов никакого мощного заклинания ни уровня грандмага, ни архимага. Такого, что могло бы снять пассивную защиту с мага двенадцатого разряда и нанести такую рану. А мага десятого уровня или еще ниже вряд ли бы сделали полковником в таком молодом возрасте. Отсюда и сделал выводы.

Не став развивать эту тему дальше, я сказал:

— Нам нужно прорываться вот через тот участок впереди, на котором сейчас суетятся два мага и два солдата. Ты как, в состоянии скастовать что-нибудь серьезное на одного из магов?

— Не уверен, что попаду, — честно признался офицер, — качает меня сильно и в глазах двоится.

— Ну, тогда я сам, а ты будь на подстраховке. Если что-то пойдет не так, жахнешь чем-нибудь убойным по моей команде в указанном направлении, и будем надеяться, что все же попадешь.

Прежде, чем действовать, пришлось обождать. Солдаты по команде магов сложили из тел убитых бруствер, который хоть частично будет защищать их от атак с фронта. Мне это понравилось — стало ясно, что они не поняли, что их предшественников ликвидировали со спины. Дождавшись, когда они активно включились в перестрелку с нашими, я убрал обычной стрелой в затылок солдата, оказавшегося на самой задней позиции. После чего послал ставшую привычной этой ночью комбинацию из ледяной капли и огненной удавки в мага, который после гибели солдата оказался крайним.

Маг оказался